Падение драконов

На них обрушился поток огня, но их общий щит выстоял. Потом еще один, и еще три раздвоенные змеи пурпурных молний, которые пробили герметический щит и убили боевого коня, оставив рыцаря сражаться, умирать и попадать тварям в пасть в одиночестве в сгущающейся темноте, потому что у сэра Рикара был приказ и он намеревался его исполнить.

Подковы лошади зазвенели по камню, и он оказался в развалинах маленького поселения при аббатстве, и вот уже лошадь мчалась по мощеной дороге к огромным воротам, до которых оставалось футов триста. Летели стрелы и дротики, но легионы Эша колебались, они не понимали, чего хочет их хозяин, и отряд Иркбейна продолжал свой путь.

Внезапный удар колдовства обрушился на них у самых стен. Огромная туча силы всех цветов и назначений, выпущенная рогатой тварью, мимо которой они пролетели по склону, вышибая подковами искры.

Открылась калитка. Одинокий арбалетчик высунулся и выстрелил из огромного арбалета, когда Иркбейн яростно дернул лошадь за повод, осаживая.

— Вперед! Вперед! — ревел он.

Стройная женщина в черном плаще въехала прямо в низкие ворота, как в пасть чудовища, не спешиваясь. По склону бежали демоны и пещерный тролль. Молнии вспыхивали над ними, и Иркбейн попытался их отбить. Рядом пролетел огонь — обычный огонь, просто пылающее масло, которое щедро обрызгало огромных ящеров и пещерных троллей.

— Внутрь! — кричал Иркбейн.

Мимо него бежали люди: оруженосец, который вел в поводу двух лошадей, еще один рыцарь и еще. Иркбейн не опускал щит, потому что чувствовал, что внизу на склоне что-то готовится…

Потом он метнул копье. Он не мог придумать, что еще сделать, и ему нужно было прервать заклинателя. Копье ударило рогатого в бок, и он повернулся. Это был другой рогатый, и, увидев его, Иркбейн приготовился дорого продать свою жизнь.

Посреди пылающего ада Пенрита стояла вместе со своим отрядом несклонившаяся герцогиня Моган, прикрытая изумрудным пламенем щита. Ее рыцарей окружали мертвые тела. Слева от нее стояли медведи — непокорные, грязные и пугающие. Справа — королевские егеря, пережившие огонь дракона. Моган была довольна ими, для людей они казались вполне храбрыми.

Но она чувствовала приближение чего-то черного. Она подумала, что, кажется, слишком устала заставлять его платить. Она даже не знала, Эш ли это. Она только понимала, что это конец, что битва проиграна. Ее народ отдал все за дело, которое было сделано. Слева от нее все уже закончилось: ополченцы убегали в поля, рыцари, которые пытались их спасти, были убиты или съедены.

Прямо перед ней Тесканотокекс взмахнул каменным топором и убил еще одного. Или троих. Она довольно кивнула.

— Вы мои братья и сестры, вы мои птенцы, — сказала она. — Если мы падем, мы вместе отправимся в болота будущей жизни.

Они ревели с большим воодушевлением, чем она сама. Она выпрямилась, жалея, что умирать придется без плаща из перьев. Она отдала немного силы своим Стражам и чуть-чуть взяла себе — как затяжку опиума. Ее глаза заблестели, а гребень снова встал дыбом.

Хорошо.

Она подняла обе руки и крикнула наступающей тьме:

— Попробуй сразиться со мной лицом к лицу!

И тьма явилась.

Он был огромен — размером примерно с нее — и походил на человека, на карикатуру на человека, на страшную, несмешную пародию на мужчину. Гигантские вздутые мышцы, огромный набухший член, кривые рога, дикая морда. Так мог бы выглядеть человек, высеченный скульптором, который ненавидел людей.

Великую герцогиню Запада все это не пугало, а скорее смешило.

— Этот мой! — крикнула она своим рыцарям. Они отступили, оскальзываясь на щебне.

Она подняла огромный топор и пощупала острые, как бритва, кремневые пластины на краю деревянной сердцевины.

— Я сын Эша! — проревел он. — Сталь и бронза не могут навредить мне.

Моган насмешливо облизнула клюв.

— А я Моган Тексетерерх. Я герцогиня Запада, и в моих пещерах не бывает холода, и владения мои велики. Моя сестра Мускуоган была герцогиней до меня, а до нее — моя мать и весь мой род до тех времен, когда твой хозяин был еще жалким злым яйцом. — Ее меч-топор прочертил в воздухе огненную линию. — Мой топор из камня. Твоя жизнь достанется мне.

— Я бессмертен! — взревел зверочеловек.

— Подумай об аде, сын Эша, — сказала она, и тут он бросил в нее чистую силу.

Она парировала, презрительно отшвырнув этот бесформенный шар в сторону его собственных легионов бесов.

— Это что, магическая дуэль? Эш не рискнет встретиться со мной в честной драке?

И тут она отпустила на волю свою истинную силу. Волна ужаса потекла от нее, и то, что в рогатом оставалось человеческого, его подвело. Он испугался. Ужас хлестнул его бичом, и он вздрогнул, отшатываясь.

Она ударила один-единственный раз, и ее каменный топор разрубил грудную клетку, ломая ребра и разрывая мышцы, сухожилия и кишечник. Ради этого удара она столько лет училась и столько лет воевала. Он был идеален, она нанесла его не раздумывая, и сознание ее оставалось чистым и пустым. Рогатый не стал защищаться и упал, отчаянно дернувшись. Гнев исчез с его лица, и его дух ушел. Моган медленно подняла обе руки, насмехаясь над съежившимися боглинами и вражескими кветнетогами.

— Поняли, кто я? — прорычала она в темноту.

Хависса Суинфорд пережила день в Пенрите. Она часами помогала остальным егерям удерживать город, стреляя, пока у нее не заболели спина и руки и не опустел колчан. Тогда она бросилась в рукопашную, а когда меч сломался, подхватила боглинское копье и начала сражаться уже им.

Когда появился дракон, она, конечно, испугалась, но как-то смутно, потому что к этому времени она испытала так много ужаса, что он уже стал не страшнее головной боли. По чистой удаче она отделалась волдырями на лице. Половина ее полка погибла; она ударила ножом очередного боглина и попыталась отдышаться.

Северянка Суинфорд была старожилом, она прослужила в полку десять лет. Когда Хэнд и Редмид сгорели, она оказалась старшим офицером. По крайней мере, больше не никто не пытался командовать. Она готова была сдаться и погибнуть, но тут увидела, как герцогиня Моган завалила «сына Эша», как мясник — свинью. Это зрелище вдруг дало ей силы жить и, кажется, надежду.

— Стрелы! — крикнула она Коллингфорду, одному из лучших оставшихся у нее старых егерей. — Нам нужна тысяча стрел.

— Где же их взять… — устало сказал он.

— Хотя бы попробуй, — приказала она. — Вернись к хребту. Найди… Зеленого графа. Или Сказочную Королеву. Кого-то из главных, кто знает, где обоз. Скажи им, что мы живы. Мы держимся. Нам просто нужны стрелы. Давай, вперед.

Он отсалютовал ей, и это было так нелепо, что оба рассмеялись.

На западе от поля боя Эш содрогнулся в воздухе, словно от сильного удара. Если бы он верил в какого-то бога, он бы проклял его имя. Создавая своих рогатых пешек, он сильно рисковал — их смерть становилась ударом для него. Двое за один день — ужасный убыток. Он пошатнулся и потерял высоту.