Падение драконов

— Мы будем сражаться почти без доступа к эфиру, — заявил он.

Император кивнул, наблюдая за противником. Они двигались по следующей линии холмов. Правое крыло все еще скрывалось в густом папоротнике вдоль дороги, среди небольших холмов, похожих на пальцы на руке. Именно их он видел с воздуха в странной темноте.

У вражеского строя были центр, правый и левый фланги. Не так уж иначе у них все устроено. Прямо напротив центральный вражеский отряд стоял на холме: плотный строй казался чуть больше его собственного с учетом наемников и пугал. Они держали в руках флагштоки с вымпелами, какими-то радужными вспышками и даже одним скелетом. Разведчик сказал, что это скелет ирка.

Справа их обходил четкий клин, явно собираясь зайти с фланга. Император показал туда.

Плохиш Том уже сидел в седле:

— Приглашу-ка я их к нам на огонек.

— Остается надеяться, что Длинная Лапища умеет читать наши мысли, — сказал император.

Дю Корс тоже садился на лошадь.

— Просто скажи парням держаться. Это самый обычный древний строй. Вон их резерв, вон фланги. Видите? Слева у них бардак какой-то, понятия не имею почему. Если бы дорога была получше, они бы выстроились точно так же, как справа, узким клином, постепенно расширяющимся, чтобы дать себе больше пространства для маневра. — Габриэль указывал на врагов белым жезлом, который ему подала Анна. — Видите?

— Разумеется, — самодовольно ответил дю Корс.

— Если мы сможем остановить первую атаку, они наши, — сказал Габриэль. — Ну, мне так кажется. — Он с тоской посмотрел на своего посыльного: — Это довольно расточительно, господа, но я настоятельно рекомендую прервать их атаку с использованием рыцарей, чтобы пехоте было проще. Все слышали, что сэр Роберт говорил о саламандрах. Магии у нас почти нет.

Он заметил Эдварда, который стоял в стороне и явно хотел что-то сказать.

— Да, Эдвард?

— Сир, мы можем в них стрелять, они в нашей досягаемости. — Эдвард поклонился.

— Со всем удовольствием. Постарайся разбить острие правого клина. — Он посмотрел на Комнина: — Если пушкарям немного повезет, я попрошу вас поскакать за ними и использовать луки. Пожертвуем расстоянием ради выигрыша времени. Они примерно так же быстры, как лошади. Считайте их кавалерией.

— Аве, император, — улыбнулся Комнин.

— Если заметите раненых саламандр, рубите им головы, — угрюмо продолжил император. — Чему быть, того не миновать.

Сэр Майкл нахмурился. Габриэль прошел за дымящуюся кузницу. Ателию только что вбили новый гвоздь в подкову, а рядом ждал Ариосто. Грифон казался нездоровым, блестящие радужные перья потускнели, розово-лиловый язык вывалился изо рта, и Ариосто сидел сгорбившись, как огромная кошка, в низких папоротниках.

«Тебе жарко, дружок?»

«Тут нечем дышать. Не нравится это место. Хочу домой».

«Боюсь, сначала нам придется подраться с саламандрами, милый».

Грифон потянулся, и черные острые как бритва когти вонзились в глину.

«Сделаю все, что смогу. Страшно».

Габриэль погладил мягкие перья у него на голове, а потом хорошенько почесал Ариосто спину, особенно там, где перья сменялись мехом. Он отдал грифону часть своего запаса сил, и тот тут же воспрял духом.

«Отдыхай, милый. Я возьму лошадь».

«Не хочу тебя подводить, но падать с неба еще меньше хочу».

— Приготовь боевой доспех и Ателия, — велел Габриэль Анне Вудсток. — И побыстрее.

Подошел Мортирмир и спросил:

— Ты выходил здесь в эфир?

Габриэль кивнул, наблюдая за противником.

— Да. Очень скудный, как будто пятнами, и совсем не такой, как дома.

— У энергии нет цвета. Нет зеленого. Очень мало золота. — Мортирмир пожал плечами. — У нас будет только та сила, которую мы приберегли.

— Враг окажется в такой же ситуации, — сказал Габриэль с уверенностью, которой не чувствовал.

Мортирмир наблюдал за центральным отрядом врага.

— Вот тут большинство сильных заклинателей. Но они все умеют колдовать, все до единого. Это герметическая раса, как драконы. И я боюсь, что они лучше знают местность. Ну, герметическую.

Габриэль снова кивнул.

— Здесь есть один очень сильный цвет, — сказал Мортирмир.

Габриэль нахмурился. Вудсток отдавала приказы своему небольшому отряду. Хэмуайз принес корзинку с золотой броней, а Калли притащил другую. Калли расстелил свой плащ, и они начали раскладывать доспехи. Макгилли убрал летный шлем и удобную бригантину и заменил их золотой кирасой.

Центр вражеской армии быстро приближался, растекаясь по земле, как волна в штормовом море. Фланги отставали.

— Это какой? — спросил Габриэль Мортирмира.

— Черный, — сказал Мортирмир.

Габриэль ощутил во рту вкус желчи.

— Сила есть сила, — пожал плечами Мортирмир.

Габриэль скривился, пока ему надевали поножи.

— Вообще-то нам известно о черном совсем другое.

— Я буду с твоим отрядом, — ответил Мортирмир, изобразил поклон и пошел к боевому коню.

Справа от него бабахали пушки Эдварда. Порывы ветра разносили запах тухлых яиц. С левого фланга врага вспыхнула дюжина красных молний. Мортирмир убрал их, почти не расходуя сил.

Затем что-то мигнуло, и вселенная остановилась.

Руки Мортирмира взлетели вверх.

Габриэль обнаружил, что лежит на спине. Анна Вудсток лежала поперек него, а Макгилли стоял на коленях, держась за голову. Габриэль вздохнул, согнул ногу и поднялся. Мортирмир помог Анне слезть с него. По центру поля боя тянулась длинная полоса, обожженная дочерна; края светились красным, и даже зеленые папоротники местами тлели. Висел густой удушливый дым. Люди на холме кое-как поднимались на ноги.

Морган снова раскинул руки.

— Мне не помешала бы помощь, — пробормотал он.

Габриэль вошел в свой Дворец, чувствуя странный сухой воздух местного эфира. Отсюда казалось, что Мортирмир стоял на равнине, прикрытый огромным щитом, и сдерживал невероятных размеров заклинание, похожее на волну, готовую захлестнуть их всех. Весь запас силы пролился, как вода сквозь пальцы, когда он помог Мортирмиру, а потом поставил щит надо всей армией. А затем они, как два лесоруба, сбрасывающие с плеч бревно, вдвоем провели заклинание врага дальше, над собой, и позволили ему рухнуть в низину за холмом, чуть в стороне от стоящего там обоза.