Падение драконов

Гармодий схватил его за пояс и произнес заклинание, наполнившее воздух огненными буквами. Сотворил еще одно. Стражник отшатнулся, исцеленный. И рухнул в обморок прямо на труп пирожника. Лицо торговца уже почернело. Лаклан схватил своего стражника за руки и оттащил прочь, а Гармодий прикрыл еще теплый труп и сжег его дотла. На мостовой осталось пятно засохшей грязи в форме человеческого тела.

— Что он говорил? — спросил Лаклан. — Бедняга.

— Заговор с целью убить королеву, — вспомнил Гармодий.

— Да их как грязи, — отмахнулся Лаклан. — Черт. Мне нужно умыться.

— А мне нужно убираться отсюда, — сказал Гармодий. Он провел два дня, воюя с рогатыми, бегал с места на место, творил заклинания, исцелял, сражался. — Это все…

— Крайне важно? — с горечью спросил Лаклан. — Я знаю, что вам надо на север.

Гармодий посмотрел туда, где раньше лежал труп.

— Это все… отвлекает.

КОХОКТОН — БИЛЛ РЕДМИД

Они шли в мокасинах. Сапог ни у кого не осталось. Света почти не было, но они научились двигаться в темноте, а горстка ирков умело находила дорогу.

За повстанцами и егерями шла почти сотня албанских ополченцев с арбалетами на плечах. Десять дней непрерывных боев стерли различия между ветеранами и новичками. За ними бежала центурия морейцев, привыкших к горам.

Далеко на западе что-то заревело. Тут же последовал ответ. На северо-востоке небо над Эднакрэгами становилось рыжим, на западе приобрело неестественный цвет, напоминающий скорее сланцевую пластину, чем грозовую тучу.

Они бежали тяжело дыша.

Проводник-ирк вдруг повернулся и помахал рукой. Билл Редмид сразу узнал это место: вытянутое болото, вырытое в далеком прошлом гигантским бобром. Гигантские бобры давно вымерли, но их место заняли младшие родственники. Когда повстанцы пробежали мимо, легион осенних лягушек попрыгал в воду, опасаясь хищников. На севере из спокойной оранжевой воды выскочила великолепная грациозная форель.

Редмид не отдавал приказов. Он просто раскинул руки ладонями вниз, и люди рассыпались по сторонам: повстанцы налево, егеря направо, ополченцы и морейцы посередине — этот маневр они тренировали полдюжины раз.

За ночь они преодолели почти двенадцать миль, обойдя старую дорогу с юга, и зашли в тыл к хозяину Эша.

По ту сторону болота что-то зашевелилось. Запел рог, долго и звонко, ему ответил другой. Редмид засвистел. Справа от него свистнул брат, и ополченцы принялись натягивать арбалеты. Стерн Рэйчел подняла тяжелый боевой лук и выпустила дальнобойную стрелу, которая полетела высоко вверх, а потом прянула вниз и опустилась далеко за болотом. Справа от Редмида невысокий приземистый мореец раскрутил над головой пращу, камень пролетел над болотом и исчез в сорняках.

Осенние комары запищали среди ожидающих людей. Сначала прилетали по одному-двое, потом появился рой. Осень выдалась довольно теплая, насекомые жалили зло, и люди ругались на трех языках.

Еще рев, на этот раз с севера, — рев свирепого зверя. Низкое злобное пение рогов, потом высокое и пронзительное.

Становилось светлее.

Билл Редмид пригнулся, ожидая чего-то нехорошего. Он тревожился обо всем сразу.

В небе на западе появилась виверна, медленно сделала круг. Затем еще одна, и еще. На востоке взлетели еще две.

Редмид выругался. За болотом что-то вломилось в кусты. Егеря поднимали головы, женщина-ополченка положила тяжелый болт в ложе арбалета, потянула тетиву. Руки у нее дрожали, у Редмида тоже.

Мореец с распятием в руке преклонил колени.

Внезапно виверны бросились друг на друга, три против двух, дико и страшно крича. Они летали так быстро, что их движения было почти невозможно отследить. Схватка продлилась не более двух ударов сердца, а затем виверн осталось четыре, две против двух. Пятая падала, лишившись крыла, она кричала, трепыхалась и наконец тяжело ударилась о землю в лесу в миле к северу.

Из укрытия выскочил ирк-рыцарь, его олень задержался в грязи на краю болота, потом прыгнул вперед, ушел в глубокую воду и вынырнул, отчаянно работая копытами. Появился еще один ирк, и тогда Редмид увидел на дальнем берегу сэра Идрика, командующего отступлением. Вспыхнуло волшебство; светящийся зеленый замок ирка-рыцаря устоял, и огромный белый олень ирка-капитана повернулся и упал в воду. Затем в воде оказались десятки ирков, потом сотни, они боролись со стихией, и их великанские скакуны вытаскивали наездников.

Сразу за ними показались хейстенох и целая толпа гигантских рхуков, не меньше пятидесяти. Пара шаманов Стражей с пурпурными гребнями управляла ими, творя заклинание за заклинанием. Хейстенох вырвался из зарослей ольхи и бросился в воду, а за ним последовал рхук, который медленно шел, с трудом вырывая огромные лапы из грязи.

Редмид не выдержал. Он встал, посмотрел налево, направо и приложил свисток к губам. Особого приглашения никому не требовалось. Все вскочили на ноги. Он вздохнул и подул.

Четыре сотни луков качнулись, нацеленные почти в небо. Четыре сотни спин напряглись. Четыре сотни стальных наконечников замерли.

— Стреляй! — проревел главный лучник егерей Джон Хэнд.

Ирки все еще плыли. Погоня была слишком близко, чтобы стрелять из арбалетов над ирками, но тут в дело вступили рассредоточившиеся морейцы. Свинцовые заряды их пращей весили побольше хороших боевых стрел.

Редмид вытянул руку.

— Ждать! — крикнул он ополченцам.

Луки уже поднимались снова.

— Стреляй! — крикнул Хэнд.

В тихом утреннем воздухе свист стрел чем-то походил на шуршание и воркование голубей в старом амбаре. Защелкали пращи.

Самка рхука, стоя по пояс в воде, потянулась рукой к глазу, куда попала стрела. Дернула, вытащила, но тут полдюжины свинцовых шариков достигли цели, и она замертво упала брюхом вниз.

Стрелы падали стальным дождем, заряды пращи им почти не уступали.

Ирки плыли и плыли. Они были уже близко, и лучники выстрелили еще раз, повыше, а потом прямо перед собой. Усталые олени вылезли на заболоченный берег и двинулись между лежащих людей, ни на кого не наступая. Последняя дюжина ирков приближалась совсем медленно — возможно, они устали или были ранены, но они шли слишком долго. Редмид вдруг понял, что кричит что-то хрупкой клыкастой женщине-ирку, как будто бегуну на соревновании.

Хейстенохи почти догнали ее.

Редмид положил стрелу на тетиву, сильно высунулся наружу и выстрелил, коснувшись большим пальцем рта. Стрела вошла твари в зад по самое оперение, вторая легла примерно в ладони от первой, Стерн Рэйчел выстрелила вслед за ним, и две твари утонули.

Обессилевший олень женщины-ирка выбросил передние ноги на берег, но глаза его остекленели. Двое ополченцев-альбанцев прыгнули вперед и вытащили женщину в доспехах из воды, а ее храбрый скакун потихоньку сполз в болото.