Падение небес

– Заходи, садись, – Олен показал на свободный табурет. – Если ты голоден, я прикажу принести еды…

– Нет, благодарю, – Ан-чи помотал головой и опустился на табурет, затрещавший под его могучим телом. – Я догадываюсь, что побудило владыку людей искать встречи со мной.

– Нетрудно сообразить, – хмыкнул Рендалл и потянул себя за мочку уха. – Сегодня на поле боя мы были свидетелями того, что… – он замялся, – объяснить будет трудно.

– Но я попробую. – Хозяин Яшмового трона откашлялся, точно ученик, собравшийся отвечать урок наставнику. – Вынужден признать, что долгое время я обманывал всех вокруг. Извиняет меня лишь то, что происходило это не по моей воле. До сегодняшнего дня я не помнил собственного прошлого, не знал, кем являюсь, и…

– То есть как? – не выдержала Саттия. – Правитель белых гномов – человек, да еще и без памяти?

– Это выглядит странно, согласен, – кивнул Ан-чи. – Но они пошли на это вынужденно, в силу чрезвычайных обстоятельств, и как правитель я нужен был им лишь для того, чтобы повергнуть Тринадцатого, угрожавшего спокойствию всего Алиона. Гномы полагали, что я выполню эту задачу, а по возвращении буду лишен власти, и на трон взойдет кто-то из них. Теперь насчет памяти… – тут на его лице появилась горькая усмешка, какую редко увидишь у победителя. – Многие сотни лет… долгое время я был тем, кого… называли Заключенным-в-Камне, и память моя была чистой, как одежда после стирки… Пустота и осознание того, что я должен подчиняться – вот и все, что мне оставили.

– Невероятно… сильная магия, да, – вполголоса забормотал сидевший в углу Бенеш. – Но кто способен на это? Остановить жизнь…

Рассказчик не обратил на молодого мага внимания.

– Разбудив меня в этот раз, они позволили мне вспомнить достаточно, чтобы исполнять роль полководца, – продолжил он. – Но полноценным роданом я не был. Я не помнил, кто я, когда и где появился на свет, вообще ничего до того момента, как я оказался во Дворце Небесной Истины… И я не задавался вопросами, почему это так, меня не терзали всякие сторонние мысли. Точно заводная кукла, я исполнял свою роль, и исполнял ее отлично. Странные видения, похожие на сны, начали смущать меня, когда мы перешли Опорные горы и оказались в Тердумее… – Ан-чи говорил все более и более горячо. Стиснутые руки выдавали, что он волнуется. – А все я вспомнил только сегодня, когда в ход пошла сила того, кого именовали Господином…

Тут по его лицу прошла настоящая судорога – след давней боли, ненависти и горя.

– В том числе я вспомнил и то, что был магом, – сказал хозяин Яшмового Трона. – И глупо было бы погибнуть, не пустив свой талант в ход.

– И очень хорошим магом, насколько я могу судить, – заметил Олен. – Не так просто сражаться с Древними и убивать их!

– Да уж, не самым плохим… – покивал Ан-чи, и улыбнулся, но без гордости, а с горечью.

– Но как тогда ты угодил в плен к гномам, и стал этим, Заключенным-в-Камне? – глаза Саттии горели от любопытства, щеки разрумянились.

– О, это как раз имеет отношение к тому, что я был магом… – улыбка хозяина Яшмового Трона стала хищной. – И не простым, а Восставшим Магом.

Огоньки свечей дернулись, и в шатре будто стало темнее. Засвистел снаружи ветер, по пологу заколотили капли дождя. Рыжий издал низкое, угрожающее рычание, а Рендалл подумал, что ослышался.

Ведь всем известно, что Восставший Маг пал после Нисхождения, более пяти веков назад.

– Э… что? – спросил Бенеш. – Восставшим Магом? Но его… как бы, убили… боги, ведь это все знают, да. Тело после Нисхождения уничтожили, а обрывки души развеяли всюду, куда дотянулись.

– Такую версию предложили хозяева Небесного Чертога и Великой Бездны, и все им поверили. Как же, это боги, они не могут лгать тем, кто им молится… – Ан-чи покачал головой. – И еще они, как я понимаю, переписали историю, сделали меня властолюбивым и кровожадным чудовищем, угрожавшим Алиону… Хотя стоит признать, – он заговорил медленнее, с трудом подбирая слова, – что я дал для этого основания… Я надеялся лишь вызвать из небытия… тень того, кто известен всем вам как Тринадцатый, и как Господин, и узнать от него тайны, что не снились магам орданов… но он оказался хитрее. Он захватил мое тело, и мою душу… Оставил печать на моем теле…

Хозяин Яшмового Трона расстегнул халат на груди, и стало видно родимое пятно в виде молота.

Олен сидел, онемев от изумления. Восставший Маг, персонаж из легенды, великий мятежник прошлого, сумевший бросить вызов богам, у него в шатре? Хотя это объясняло многие, если не все странности, связанные с правителем белых гномов, – почему человек стал во главе жителей долины Лоцзы, откуда у него магические способности и умение водить войска.

Восставший Маг, и в этом сходились все летописи, был отличным полководцем.

– И, ощутив его силу сегодня, я словно проснулся… – Ан-чи говорил, глядя в сторону. – Вспомнил все, вплоть до того дня, когда они воплотились в Алионе, чтобы карать, дабы поразить своего мятежного собрата, а заодно и меня, слишком сильного чародея… Тогда они и вправду думали убить меня, но Аркуд предложил сохранить меня и отдать белым гномам… На всякий случай. Так я стал Заключенным-в-Камне, тайным оружием, что пускалось в ход всего два раза.

– Так погоди… тогда ты, как этот гоблин, служил вместилищем для Тринадцатого? – спросил Олен.

– Вначале я был всего лишь магом, который хотел постичь секреты мироздания… правителем, желавшим блага собственному народу, – лицо Ан-чи исказилось вновь. – Ну а потом… он сумел подчинить меня. Долгое время я верил, что это он служит мне, а когда понял, то оказалось слишком поздно… Я попытался бороться, мы проиграли битву за Безарион, но тут вмешались боги, и…

Он развел руками и замолчал.

– Немыслимо, – проговорила Саттия. – Просто немыслимо, мне кажется, что все это сон.

– Те обычно бывают не столь правдоподобны, – усмехнулся Олен, и посмотрел на Бенеша. – А ты что скажешь?

– Ну… э, – молодой маг покраснел так, что это было заметно даже в полумраке шатра. – Здесь нет лжи, да. Я ее не почувствовал… И для чего выдумывать такой хитрый обман?

– Вот уж не знаю. – Рендалл глянул на хозяина Яшмового Трона. – Но зачем Восставшему Магу говорить нам правду? Ведь куда разумнее отмолчаться или придумать объяснение, какое не проверишь…

– Я больше не он, – покачал головой Ан-чи. – И не Заключенный-в-Камне, и даже не Ан-чи, хотя предпочитаю называться этим именем. Я пока не знаю, что буду делать далее, но обманывать тех, с кем сражался вместе, мне претит. Кроме того, я подозреваю, чего стоит этот молодой человек, – он кивнул в сторону Бенеша, – и понимаю, что моя ложь будет тут же раскрыта.

– Я не знаю, кто такой этот Восставший Маг, которым ты когда-то был, – вмешался Харальд, – но я не чувствую в тебе предательства. А в этом своему чутью я привык доверять.

– Хорошо… – Олен потер виски. – Теперь мы знаем, но что делать с этим знанием, я понятия не имею.

– Можно, я спрошу? – поинтересовался Ан-чи, чуть наклоняясь вперед. – Перстень, как я понимаю, Сердце Пламени, артефакт еще самого Безария? А вот меч на твоем поясе, что это такое? И почему ты сегодня не пустил в ход всю мощь того и другого оружия? А она велика…