Падение "Утренней звезды"

Девушка принялась яростно вырываться:

— Пусти! Слышишь? Пусти меня! Я его не брошу…

— Иди с ним, Лизонька, — голос Горского твердил, словно мантру. — Иди, милая. Все будет хорошо.

— Что будет хорошо? Что?!! — Лизавета рыдала, брыкалась, но Такер держал ее мертвой хваткой, несмотря на удары локтями по сломанным ребрам.

В конечном итоге, командир поднял ее на руки и, перекинув через плечо, понес прочь.

— Спасибо, Майк, — прозвучало ему вслед из динамика, и Такер, чуть обернувшись, кивнул в ответ.

— Пусти меня, Такер! — Лиза в отчаянии стучала кулачками по спине командира. — Лучезар!

Такер не реагировал на ее крики.

— На выход, быстро, — он коротко скомандовал остальным членам команды, и те послушно последовали за ним.

***

Когда за их спинами закрылся шлюз медицинского отсека, Такер поставил Лизавету на ноги. Она рванулась, было, обратно, но мужчина грубо схватил ее запястье, рывком подтащил к себе. Тяжко выдохнул, глядя прямо в глаза:

— Ты идешь со мной. Сама. Я не донесу тебя до шлюпки. Он доверил мне твою жизнь. И я обязан оправдать это доверие. А ты обязана остаться жить. Ему обязана. Поняла?

Лиза сдавленно всхлипнула и послушно кивнула.

— Хорошо. Идем, быстро. Мысин, веди нас по навигатору.

— Проще всего идти через оранжерею, — программер уже выстроил маршрут в своем персональном компьютере.

— Значит, идем через оранжерею, — Такер качнул головой.

Автоматика работала исправно, открывая перед ними нужные двери, включая освещение, подавая воздух для дыхания. Двигались молча, как могли, быстро. Такер дышал тяжело, но шел таким широким шагом, что остальным приходилось то и дело догонять его, переходя на бег. Лизу он держал за руку, на случай ее неожиданных выходок, но девушка вела себя смирно. Она, словно, впала в оцепенение, ее сознание никак не хотело мириться с неизбежной, но еще не случившейся трагедией.

Ведущий в оранжерею шлюз был открыт нараспашку еще с того момента, как Такер сбил с него гермозаглушку. За то время, пока оранжерея находилась в вакууме при отрицательных температурах, большинство растений успело завянуть, а некоторые и засохнуть. И теперь космический сад представлял собой удручающее зрелище и только добавлял отчаяния к состоянию Лизаветы.

От вида поникших лиан, безжизненными плетьми свешивавшихся со стен, аквариумов с некогда живительными водорослями, теперь превратившихся в однородный синевато-зеленый бульон, увядших цветов, что должны были по задумке услаждать взор туристов в центре отдыха, Лизе стало так тоскливо, что захотелось выть. Слезы бежали по лицу, она тихонько всхлипывала и только сжимала ладонь Такера, который, подобно буксиру, тащил ее к спасительному кораблику.

Командир через плечо покосился на девушку и страдальчески нахмурился. Он видел, как ей было плохо, и всей душой жалел ее, но сейчас было не время для слов утешения. Да, они и не помогли бы ей.

— Командир, фиксирую рост уровня излучения, — озабоченный голос Мысина звучал непривычно спокойно и по-деловому. — Уже даже здесь.

— Герметизировать шлемы. И — бегом, — Такер не тратил время и дыхание на бесполезные слова. Потом. Он все скажет им потом, если это потом у них будет.

Команда перешла на бег, и программер уже не следил за датчиками излучения и температуры. Утренняя звезда коллапсировала, до взрыва реактора оставались считанные минуты. Последние минуты, чтобы успеть добраться до спасательной шлюпки.

…Аварийный бот был совсем маленьким — всего четыре посадочных кресла. Как только команда оказалась внутри, входной шлюз был задраен, гудение двигателей усилилось. Такер сходу впрыгнул в пилотское аграв-кресло и принялся щелкать тумблерами:

— Всем пристегнуться, щитки не опускать. Начинаю обратный отсчет… десять… девять…

Лиза вжалась в кресло рядом с Такером. Сердце бешено колотилось, горло перехватывало сдерживаемыми рыданиями. Он остался там… Ее солнечный Лучик остался там, за металлопластиковой стеной гибнущей космической станции. Совсем один…

Она закрыла глаза. Но перед ее внутренним взором не мелькали красивые картинки их прежней жизни с Лучезаром в маленьком домике под Новосибирском. Не видела она и его последние минуты внутри медицинской капсулы, где она бросила любимого. Она вообще ничего не видела, только темноту, нарушаемую вспышками проникавшего сквозь веки света.

— Фиксирую детонацию реактора… — за спиной Лизаветы прозвучал непривычно спокойный голос Мысина.

— Два… один… старт!

Такер вжал гашетку, и маленькую спасательную шлюпку рывком отбросило от станции. Она быстро набирала скорость, Лиза чувствовала растущие перегрузки. Время шло. Вслед маленькой шлюпке неслись чудовищные энергии сдетонировавшего плазменного реактора станции. Хватит ли у нее скорости, чтобы спастись от разрушительной волны? Хватит ли мастерства у пилота?

Наконец, Такер обессилено откинулся в аграв-кресле:

— Шлюпка вышла из зоны поражения. Легли на курс возврата, будем на космодроме через тридцать четыре минуты.

И первым отстегнул шлем, со злостью отшвырнув его в угол. Не спеша, Лиза тоже открыла защелки и сняла с головы ненавистный пластилитовый аквариум. Как и в любом рабочем космоплане, в спасательной шлюпке смотровых иллюминаторов не было, она не могла даже увидеть последние мгновения жизни Утренней звезды.

Лиза чувствовала странное спокойствие, полное безразличие к происходящему, как будто она только что посмотрела фильм с плохим финалом, и вот, он подходил к концу, а она собирала покинуть виртуографический зал с чувством легкого разочарования.

— Я сейчас подумал… — Мысин тоже снял шлем и потер виски. Юный программер выглядел очень уставшим и словно повзрослевшим на несколько лет. Он проговорил медленно, словно каждое сказанное слово было для него откровением, — Ведь Утренняя звезда — это станция связи. Доктор Горский мог бы воспользоваться ее передатчиками, чтобы перенести свое сознание на более подходящий носитель. В облачное хранилище Земли, к примеру…

Лиза резко развернулась к нему. Ее отрешенность и безразличие, как рукой сняло:

— И ты говоришь об этом только сейчас?

Программер бессильно развел руками:

— Простите, я не подумал сразу… Не сообразил.

— Если бы такая возможность была, Горский обязательно воспользовался бы ею, — Такер обернулся на Мысина и осуждающе нахмурился. — В отличие от тебя, Мысин, он хорошо умеет просчитывать вероятности. Умел, то есть.

Лиза резко перевела взгляд на командира, сглотнула.

— Майк, а можно настроить смотровые экраны, чтобы видеть последние мгновения Утренней звезды?