Падший демон. Высшая раса

– Нет. – Толгрид хотел вырваться, но рука Шолда сжала плечо еще сильнее.

– Ты должен быть с нами, Тол. – Глаза Шолда тревожно заблестели. – Ты не покинешь нас. Мы Лесные Волки, мы один отряд.

– Идите без меня. – Он все же вырвался из цепкой хватки друга. Чуть пошатнулся, отступив на шаг.

– Ну ладно, Тол. Не буду тебя принуждать. Как-никак командир – ты. – Шолд снова улыбнулся. – Но мы все равно тебя будем ждать. Всегда.

Он развернулся и пошел к ребятам. Они быстро собрали вещи, негромко что-то прокричали, с осуждением глядя на Толгрида, и вышли в ворота. Ушли навсегда, подумал командир.

Ему тоже пора уходить, возникла мысль. Но тут он почувствовал чье-то присутствие рядом. Обернулся и увидел… Прорицателя.

Тхашир стоял в трех шагах от Толгрида и довольно ухмылялся. Одет полукровка был в темный балахон с серебряной оторочкой и каким-то рисунком на груди. Полы его длинного одеяния развивались на ветру, хлопая по воздуху.

– Прорицатель, – с нескрываемой злобой сказал Толгрид. Что-то твердило ему, что этот тхашир обо всем знал, но молчал. – Они умерли на самом деле, ведь так? – Полудемон кивнул, ухмылка его стала еще наглее. – Но ты молчал. – Толгрид осторожно потянулся за мечом, но вместо рукояти нащупал лишь пустые ножны.

– Вы не способны одолеть Владыку. – Прорицатель заговорил каким-то утробным басом. – Ни ты, ни кто другой из живых. Он могущественнее вас всех, потому что на нем Благословение Древних. Его ведет их воля, и никто не посмеет преградить ему путь. Никто! – Он вытянул руку, и Толгрид заметил, как вокруг его ладони собирается тьма, похожая на черный дым. Одновременно с этим глаза его запылали алым, а черты лица стали стремительно меняться. Командир никогда не видел Одержимого вживую, но сейчас понимал, что именно он стоит перед ним.

В следующий момент Толгрид осознал, что рука его сжимает рукоять меча. Особо не раздумывая, откуда он там взялся, он взмахнул им и ринулся к демонологу. Глаза Одержимого ярко вспыхнули, и командир невольно замер, словно ударившись о стену. Алый свет, излучаемый глазами Одержимого, слепил и обжигал. Он чувствовал, как с каждым мигом все тяжелее становится терпеть эту жгучую боль, обволакивающую все тело огненным одеялом. Он уже не видел ничего, а боль, тем не менее, становилась все сильнее

– Ты хотел убить меня? – прогремел голос Одержимого, в его тоне слышался призыв. – Так чего же ты ждешь? Я здесь, перед тобой.

Меч в руке Толгрида раскалился до красна, рука едва терпела излучаемый им жар. Еще немного, и Толгрид его бросит. Но чем же тогда он убьет Одержимого?

Боль становилась невыносимой, и Толгрид завыл. Меч выпал из руки, но не брякнулся о землю, а завис в воздухе и… растаял, словно капля крови в воде. Все тело командира затряслось, будто в агонии. Он завыл еще громче, еще отчаяннее. Он больше не ощущал упора под ногами, а значит, скорее всего парил в воздухе. Толгрид поднес руки к лицу и узрел их полыхающими красным пламенем. Он вскрикнул, и боль пронзила все нутро. Командир понял, что он сгорает заживо. Неимоверный жар обнимал его с головы до ног, иссушал и уничтожал.

Свет померк, и Толгрид осознал себя лежащим на топчане. В горле застрял хрипящий крик. Глаза застилал холодный пот. Мышцы были напряжены как камни, а сердце стучало, едва не вырываясь из груди. Кожа горела огнем.

– Все хорошо, милок, все хорошо, – шептала Тильда, вытирая у него пот со лба серой тряпкой. – Все уже позади. Вот, попей водички. – Она поднесла ему все ту же деревянную чашу к губам. Толгрид начал жадно глотать воду. – Что ты видел во сне?

– Это был кошмар, – задыхаясь, сообщил он.

– Мертвые приходили к тебе? Звали пойти с ними?

– Да, но я не пошел. Я чувствовал, что мне не место среди них.

– Правильно сделал. Что еще видел?

– Плохо помню, – соврал он. – Много чего. Все путается.

– Ты кричал «прорицатель» и «одержимый». Эти слова что-то значат для тебя?

Если бы не усталость и боль, Толгрид, наверно, ухмыльнулся бы, но сейчас ограничился только кивком. Он снова закрыл глаза. Дыхание и сердцебиение стали стихать.

Прорицатель. Вот кто был во всем виноват. Он видит будущее, и не мог не знать, что весь толгридовский отряд погибнет. Может быть, он надеялся, что и Толгрид окажется вместе со всеми?

Мысль о предательстве заставила командира сморщить лицо в яростной гримасе. Но можно ли это считать предательством, если полукровка изначально был на стороне Одержимого? С чего это Литмир взял, что тхашир станет помогать им? Нет, он не предатель, а коварный враг. А с врагами расправляются лишь одним способом – убивают.

На этот раз лицо Толгрида озарила тщедушная улыбка.

На следующий день командир почувствовал себя намного лучше. Жар спал, и боль в плече утихомирилась. Тильда поила его каким-то отваром и кормила постной похлебкой, отчего ему заметно становилось легче. Еще через день Толгрид уже смог встать на ноги, и собрался было в путь, но знахарка воспротивилась.

– Ты еще слишком слаб, – говорила она, укладывая его обратно в постель. – И должен как следует окрепнуть.

Но Толгриду не терпелось как можно скорее вернуться в Андлиф. Надо было поквитаться с Прорицателем, отрапортовать о своих достижениях и провалах Литмиру и, наконец, узнать, чего успело добиться воинство Одержимого. Сколько еще крепостей пало под их натиском, и как далеко они ушли?

– Почему ты живешь здесь, в глуши? – как то вечером после ужина спросил он Тильду.

– А где мне еще жить? Это мой дом, – пожимала плечами она. Ее тонкое тело казалось слабым, но Толгрид знал, что старуха полна сил. Она обитала на опушке леса, вела хозяйство, состоящее из коровы, двух коз и нескольких кур. Ходила собирать травы и продавала лечебные настои в ближайшей деревне, находящейся в половине дневного перехода от ее хижины.

– В каком-нибудь городе или, быть может, даже в столице твои умения пригодились бы многим. Сейчас не так-то много толковых лекарей.

– Я ни за что не перееду в город. Давным-давно моего деда изгнали из Анаграда. С тех пор наша семья жила в уединении.

– Изгнали? Но кто и за что?

– Святой Орден Инквизиции. А за что… – Знахарка улыбнулась беззубым ртом. – А разве инквизиторам когда-то нужен был повод? Не сожгли на костре – и на том спасибо.

– Но почему? Он же был учеником Фенидия, а значит приближенным главы Ордена. – Толгрид отдаленно помнил старые устои инквизиции и то единственное исключение, которое отец Тобольг Ируйский сделал для бывшего гильдейского мага.

– Так было не всегда. После смерти Тобольга Ируйского к власти пришел отец Доминиксус Конров. Он решил искоренить ересь в любом ее проявлении.

– Странно. – Толгрид же помнил из истории немного иные выдержки. Во всех источниках говорилось, что Доминиксус был более мягким правителем, чем его предшественник. После его воцарения многие, наконец, вздохнули полной грудью.

– Да что там, – махнула рукой Тильда. – Летописцы пишут только то, что им диктуют сами правители.

– Сейчас все изменилось. Орден больше не имеет былой силы. Он почти ни на что не влияет.