Падший

Высокий мужчина в коже, стоявший тогда перед ней на коленях, вернулся обратно в клуб, как будто утыкаться лицом между женскими бедрами, совершенно обыденно, как помочиться.

Возможно, так и есть.

— Кто он? — спросила Каринна.

— Они называют его Жнецом. Он не такой, кем ты захочешь стать среди садистов.

— Все девушки хотят стать членами клуба, разве нет?

— Он сломал слишком много женщин. Некоторые исчезли. Девушки из Cat O’Nines сказали мне, что на прошлой неделе они потеряли двух девушек. Шеннон тоже не пришла на смену, и эта сучка меня уже нервирует. — Она вздохнула. — Он красивый, но это глоток воды по сравнению с рюмкой Everclear. Он грохнет тебя раньше, чем ты узнаешь, что тебя прикончило.

«Нихрена». Каринна провела половину предыдущей ночи, пытаясь понять секрет их клуба, но он отвлёк её своим языком. Она снова вздрогнула.

— Когда ты сказала «сломал», что ты имела в виду?

— Когда он берет женщину… он не берет саб. Она становится его рабыней. Есть разница. И говорят, он жестокий. — Она подняла руки. — Не пойми меня неправильно, я не ханжа. Я готова к легкому извращению, но этот ублюдок просто ужасен.

— Вы с ним когда-нибудь…

— Бл*ть, нет. Но я видела девушек с ним. Пара ночей и они не хотят иметь ничего общего с садистами. Хороший способ испортить их репутацию.

— Почему клуб позволяет ему брать девушек?

— Черт, Йен, наверное, позволил бы этому парню убить сучку, если бы захотел. Вот как они всем управляют.

— Йен?

— Владелец Hard Limits. Никогда с ним не встречалась, только слышала о нем. Иногда он вербует девушек в клуб через Фрэнки. Но он неприкасаем. — Бейли кивнула в сторону человека, который за одну ночь превратился из мистера Языколингуса в наркоманского Жнеца. — Послушай меня. И держись подальше от Жнеца.

— А если он пригласит меня?

— Просто… постарайся этого не допустить. Держи дистанцию. Он не известен тем, что ищет девушек. Они идут к нему. — Лицо Бейли нахмурилось. — Да поможет тебе бог, если он проявит к тебе интерес.

«Да поможет ему Бог, если он не потакает своим желаниям».

— У него есть VIP привилегии?

— Только потому, что Йен относится к нему, как к брату. — Она кивнула на него. — Говорят, он спас ему жизнь несколько лет назад. — Её палец прижался к груди Каринны, вызвав момент дискомфорта от вторжения. — Имей в виду, что я сказала. Мы должны заботиться друг о друге в клубе.

Тем не менее, оставался вопрос, спас или убил тот человек её сестру.

Каринна, тем не менее, получила две ценные части информации: парень казался важным для владельца клуба, что делало его гораздо более важным для Каринны; и он не искал девушек — они искали его.

Пока она держалась подальше от него, она могла наблюдать за ним издалека.

***

— Кто готов встретить самую садистскую шлюху Детройта? — голос ди-джея гремел из динамиков, возбуждая и без того ликующую толпу.

Ксандр откинулся в своей кабинке. Тихий. Наблюдающий. «Ага». Вся толпа яйценогих знала, что ждет за кулисами — адская пытка киски. Несомненно, после выступления Каринны у каждого ублюдка в клубе заноют о помощи яйца.

— Эй, придурки, вы проснулись? Я сказал. Кто. Сейчас. Появится здесь! Готовы к игре с ножом на шесте, заставляющим станцевать ваши члены?

Еще один рев, громче первого.

На сцене загорелись лампы. Прилив адреналина раздул вены Ксандра.

«Blood» In This Moment, загремели басы в звуковой системе, и сердце Ксандра забилось в такт в его груди. Волнение. Что-то в женщине будоражило его до чертиков.

— Бросьте всё ради Лекси Беэээйн!

Замерцали огни, заклубился дым, и гибкое тело скользило по шесту в том же медленном, контролируемом темпе, что и вступление песни. Как и её владение шестом, слова песни обращались к нему одному.

Бедра, стройные и загорелые, обнимали длинный металл, сжимаясь от его холодной жесткости. Белая прямая куртка сковывала её руки за спиной, перенося весь её ритм и баланс на сильные бедра, которые были у него на лице — те, за которые он убил бы, чтобы обернуть вокруг своего тела, с пятками, упирающихся ему в спину. Крошечные черные стринги и туфли на шпильке взрывали его разум, пока зубы Ксандра рвали ткань.

В свое время, он уже видел обнаженные тела — плавные изгибы с красивыми округлыми задницами — и женщины на сцене были максимально приближены к совершенству. Не слишком худые. Мускулистые во всех нужных местах. Пышные в других.

Однако её сценический псевдоним ей не подходит.

«Каринна», без конца звенело в его голове, словно сирена, влекущая его к мигающему знаку «опасность», который наверняка приведёт его в ад.

Как только припев песни ударил по динамикам, блеснул нож, разрезав манжеты её куртки и освободив руки. Длинные черные волосы развевались вокруг её головы, неукротимые и взлохмаченные. Необузданные. Яростные. Прямо как Каринна. Словно она танцевала для себя, а не для похотливых ё*арей, включая Ксандра, наверху. Она имела этот столб. Её тело гипнотизировало, соблазняло. Взывало к нему. Когда она терлась о стальной стержень, зажав нож в зубах, его член болезненно затвердел в штанах.

***

Каринна прыгнула на шест, обхватила ногами и закачала бедрами, потираясь металл. Быстрее. Быстрее. Она ненавидит, что мужчины смотрят на неё. Прикоснулись к себе, думая о ней, их мысли плотские и грязные.

Она закрыла глаза и позволила музыке унести её куда-то еще. Туда, где она не стала тем, что ненавидела. Наркотики, наверное, помогли бы, но после смерти Литы она впала в депрессию и не могла рисковать снова дойти до такого состояния.

Она скользнула задницей по шесту и наклонилась вперед, схватившись за его основание, затем подняла ноги, пока не оказалась вверх ногами. Быстрый поворот заставил её скрестить ноги и повернуться лицом к шесту, и она снова выпрямилась, закончив упражнение долгим соблазнительным скольжением вниз.

Она вытащила лезвие изо рта и зажала острие между ног, словно трахала его. Быстрыми движениями, совпадающими с песней, она сделала вид, что разрезала себе живот, затем медленно провела лезвием вверх по внутренней стороне бедра, не повредив кожи, и срезала трусики.

— Оу, ни хера! — крикнул кто-то в толпе.

Пара недель практики не позволили ей порезаться на сцене.

Однако человечеству было свойственно разочаровываться.

Тот факт, что такое садистское шоу могло катапультировать новую девушку к той же популярности, которой хвастались некоторые из ветеранов-танцовщиц, не говорило в пользу половины придурков в клубе. К сожалению, у неё было чувство, что это единственный способ выманить свою жертву — садиста, которому нравились острые извращения — именно то, чем всегда увлекалась Лолита, и, вероятно, причина, по которой они вообще проявили к ней интерес.

Расстегнув пряжку, она сорвала смирительную рубашку как раз в тот момент, когда закончилась первая песня, а вторая песня её выступления началась с обнажённых сисек, как у психопатки-нимфоманки, только что сбежавшей из психбольницы. Каринна, как всегда, отстранилась от окружающего, погрузившись в воспоминания о Лите на сцене, что добавило депрессивного тона в атмосферу. Может, поэтому они кайфовали. Некоторые мужчины жаждали увидеть сломленную женщину.

Музыка стихла, уступив место хрюканью мужчин внизу. Чертовы свиньи. Любой другой клуб был бы арестован за продажу алкоголя в том же месте, где девушки раздевались догола.