Паладин. Свет и Скверна IV

— У нас приказ — не мешать царевичу, если тот захочет спустить пар, — Шварц по своему понял мой нахмуренный взгляд, обращённый в сторону принца. Жрицы окружили его с двух сторон. Сзади и спереди. Слишком близко, удобно для удара. — У парня семя в голову бьёт, пусть отдохнёт!

— Услышь тебя сейчас император или императрица, то я бы посмотрел, как быстро слетела бы твоя голова, — хмыкнул я.

— А это и есть слова его императорского величества! — хохотнул Шварц. — Насчёт женщин не переживай, я всё контролирую.

И это было так. Я заметил, как вокруг шей дам, что он привёл, чувствовалась аура огня. Слабая, но будет достаточно усилия воли Магистра и женщины не успеют даже пикнуть.

— Убрать потом не забудь, — скосил я на него взгляд.

— Обижаешь, Виктор! Я не первый день на этой работе!

Ночь набирала обороты, народ уже разгорелся и пустился во всё своё тяжкое грехопадение. Дама, что пыталась наладить со мной контакт, переключилась обратно на Шварца. Видать поняла, что тут ловить нечего и взялась за исходную цель. Либо же ей не понравился мой холодный тон, что тоже весьма вероятно.

Песни сменяли одна за другой, а царевич с Кутузовым и не думали делать перерыв. Танцевали за всех, попутно перетянув к себе в компанию трёх девиц, что ранее танцевали на шестах.

В какой-то момент я заметил, что в зал вошли новые лица, но точно не обычные посетители клуба. Чёрные деловые костюмы на каждом из них и чёрные очки, а также белый наушник в ухе каждого это подтвердили. Осмотревшись, они рассредоточились и стали сужать круг к танцполу.

Мы со Шварцем переглянулись и кивнули друг другу. Тот сразу же распрощался с дамами, а я уже направлялся к первому из японцев в чёрном. Заметил он меня не сразу, а когда обернулся, то попытался вытащить из-под пиджака пистолет. Рукоять я точно различил, даже при таком полумраке.

Мне потребовалось два шага на сближение, а затем тело со свёрнутой шеей осело на пол. Пистолет оказался в моей руке, а сквозь рукоять из потемневшего, твёрдого материала, отлично виднелись отчасти знакомые патроны. Зачарованные.

Парочка японцев ворвалась на танцпол, но тут Кутузов крутанулся, зарядил одному из них ногой по роже, а второму влупил пощёчину. Убийц сдуло, а люди, включая Святослава, даже не обратили внимание.

Ещё одного взял на себя Шварц, разбивший об голову мужика бутылку, которую позаимствовал с ближайшего стола.

Растолкав небольшую группу людей со своего пути, на меня вышла ещё одна тройка, образовав чистый коридор.

Мы замерли друг напротив друга, музыка долбила по ушам, а вокруг танцевал народ.

Первый из них не выдержал и потянулся за пистолетом. Я ушёл в Рывок Света и оказавшись рядом, ударил в кадык. Японец захрипел, свалился на колени и схватился за горло. Двое других не потянулись за оружием, а применили свою магию. Один из них как-то поплыл, будто призрак, а руки второго загорелись в огне. Собственно, в огне он и сгорел, тем порадовал пьяный народ шикарной иллюминацией тёмно-зелёного пламени. А вот когда на пол упали кости и то, что осталось от убийцы, тут уже всем стало не до веселья.

Раздавшиеся женские крики и отборный японский мат зазвучали столь громко, что преодолели музыку.

И вот тут-то начался ещё больший хаос!

Уподобившись животным, народ побежал к выходу. Образовалась толкучка, давка, кто-то звал на помощь, а музыка всё играла и играла.

Я ушёл Рывком Света вверх, к потолку, а затем ещё одним, но уже к призрачному убийце, который пытался растолкать людей и пробиться ко мне. Пламя Скверны, принявшее вид ножа, вошло ему точно в затылок. Не было никакой крови, только пепел, кости и смердящая слизь.

На лестнице, со второго этажа зала, вниз спускалось подкрепление. И отнюдь не наше, а вот когда музыка стихла, снаружи зазвучали выстрелы и грохот. Значит, наше сопровождение тоже атаковано.

— Виктор! — заорал Кутузов, удерживая подстреленного в плечо Святослава. Шварц оказался рядом и прикрывал их.

Рывок Света, я появился прямо по центру танцпола и раскинул руки в стороны, оказавшись под прицелом по меньшей мере двадцати человек. И на этот раз у них были не пистолеты, а автоматы и пулемёты.

Канонада выстрелов слилась во едино, а вокруг нас и тех немногих людей, кто был рядом, появилась Эгида Света! Зачарованные патроны пробивали защиту обычных магов влёт, но Эгида Света сдерживала их!

Когда же боезапас у врагов кончился и те стали перезаряжаться, я хотел нанести свой удар.

Но в этот момент тёмные, стеклянные окна второго этажа разнесло на куски и в проёме показалось двое японцев в кимоно, от которых тянуло мощью Архимагов. Очень знакомых японцев, видел их фотографии в данных Кутузова.

— Похоже, Александр, этот клуб всё же придётся спалить… А жаль, местная выпивка была ничего так!

Глава 5

Токио…

В то же самое время, как случилось нападение…

Яркое пламя горящих зданий и целого квартала города освещало ночную тьму не хуже неоновых вывесок и фонарей. Целый район Токио был оцеплен силами имперской армии, а также людьми кланов Татибана и Фудзивара, маги которых спешили на подмогу принцу и его свите.

В городе начался натуральный хаос, звучали крики и паника. На крыше одной из высоток, откуда открывался вид на полыхающий клуб и половину квартала, где сейчас шла горячая битва, стоял один единственный зритель, наблюдавший за боем словно из первых рядов.

Его длинный, тёмно-коричневый плащ, с высокими отложными лацканами, что был местами запятнан кровью, свободно спадал до колен и скрывал большую часть тела. Поверх тёмной рубашки находился кожаный нагрудник, расписанный ужасающим кровавыми символами, которые смертным этого мира не понять. Их мир примитивен, слишком юн, а знание о языках Вселенной ничтожно, как и знание того, кто эту Вселенную населяет.

Образ этого существа завершали потрёпанные штаны из плотной тёмной ткани и высокие сапоги. На голове он носил классический чёрный цилиндр, вызывающий ассоциацию с викторианским Лондоном. Лицо его скрывала грубая, бледная маска, сделанная из светлой ткани. Отверстия для глаз и полоску рта в ней будто бы грубо вырезали ножом, стараясь придать нечеловеческое, пугающее выражение.

Присев на корточки, Джек достал короткий нож с кривым лезвием бордового цвета и стал играть с ним, перекатывая между пальцев.