Палочка для Рой

Мне хотелось спросить, каков тут верхний предел, но я сообразила, что смогу найти ответ где-нибудь в библиотеке.

— Сила палочки также является фактором, — продолжала МакГонагалл. — Некоторые палочки лучше подходят для подобной работы, чем другие. Это не означает, что у кого-то из вас ненадлежащие палочки; палочки — это просто инструмент, и некоторые инструменты лучше подходят для каких-то задач, чем другие.

— Концентрация — третий фактор. Позволите своей концентрации упасть, упустите мысленное изображение того, что собираетесь достичь, и трансфигурация или провалится, или окажется незавершённой. По этой причине тем, кто лучше способен представлять вещи, которые они могут создать, будет легче справиться с работой.

— Агрессивность — фактор в трансфигурациях живых организмов, — продолжала она. — Крайне злобное существо намного труднее принудить к смене формы, а также создать.

— Пятый фактор более сложен, — сказала она. — И требует некоторого мастерства в математике для понимания.

Я бросила взгляды на людей вокруг. Они все казались поглощенными уроком, даже Малфой. В этом был смысл. Ученикам Рейвенкло нравилось выглядеть умными, по крайней мере, согласно словам Шляпы, и слизеринцам нравилось представлять себя как хитрых.

Я, правда, поймала некоторых из них, поглядывающих на меня время от времени, только затем, чтобы поспешно опустить взор, когда они замечали мой ответный взгляд.

Первую половину урока МакГонагалл излагала теорию трансфигурации. Я нашла её потрясающей. Я могла видеть всевозможные возможности трансфигурации, даже с учётом изложенных ограничений.

Тот факт, что еду нельзя было создать из ничего, не являлся сюрпризом. А вот факт, что её можно успешно скопировать, являлся. В чём была разница? Если у меня есть один гамбургер, и я сотворила второй, разве этот второй не появился из ничего?

Деньги невозможно было трансфигурировать, но, хотя МакГонагалл вела себя так, словно это был закон природы, для меня всё это не имело большого смысла. Что имело больше смысла, так это то, что волшебные деньги были зачарованы, чтобы их нельзя было размножать. Следовало попробовать и посмотреть, нельзя ли скопировать магловские деньги, не то чтобы у меня было хоть малейшее намерение стать фальшивомонетчицей. Даже если копирование было возможно, оно, вне всяких сомнений, нарушало закон, так же, как и ставило под угрозу весь Статут Секретности, на который полагался волшебный мир.

Несомненно, было невозможно вернуть кого-то из мертвых. Даже если бы ты попробовал трансфигурировать труп в кого-то, кто был жив, лучшее, чего можно было добиться — зомби. Тут никаких сюрпризов.

Раны от проклятий невозможно было вылечить, даже при помощи трансфигурации.

Вторая половина урока была предназначена для практической части занятий. Нашей первой задачей было превратить спичку в иголку.

Такого я раньше не делала, так что я внимательно наблюдала за МакГонагалл, показывающей движения палочкой.

Это было сложно, и я ощущала разочарование детей вокруг меня, сражающихся с заклинанием. Это было первое настоящее заклинание, которому нас обучали, и очевидно, даже чистокровные справлялись не сильно лучше.

Я видела, что спичка Гермионы заблестела, и сосредоточила внимание на спичке перед собой.

Спички использовались потому, что они были близки по форме к иголкам. Изменения, которые нас попросили произвести, были не так уж и сложны; нам требовалось изменить материал с дерева на металл, и сделать спичку острой.

Я обнаружила, что потею, когда заставила себя сосредоточиться на том, что же собой представляет иголка. Снова и снова я взмахивала палочкой; пару раз МакГонагалл поправляла мои движения, и расхаживала по классу, делая то же самое с другими учениками.

В конце концов, я ощутила, что спичка начала меняться. Я оглянулась, и увидела, что Гермиона тоже оглядывается. Она смотрела на меня с выражением триумфа, сменившегося разочарованием, когда увидела мою иголку.

Ее иголка была посеребрённой и немного заострённой.

Моя была из тусклого металла, но острая; я укололась до крови, когда коснулась её кончика. Я ощутила удовлетворение. Стало любопытно, разрешит ли мне Заместительница Директора обзавестить запасом спичек, чтобы продолжить практиковаться.

Это не только позволило бы мне обрести контроль над этой способностью; просто иметь при себе большой запас иголок — тоже было полезно.

— Поздравляю, мисс Эберт, мисс Грейнджер, — сказала МакГонагалл.

Она взяла наши иголки, и показала их классу.

— Видите разницу, которую могут оказать на трансфигурацию концентрация и сосредоточенность, и иногда точка зрения. Ни одна из них не осуществила трансфигурацию полностью правильно, и очевидно, что они сосредотачивались на разных вещах. Мисс Грейнджер сосредоточилась на изменении структуры материала, тогда как мисс Эберт на остроте.

Я видела, что так оно и есть. На моей игле все ещё виднелся древесный узор, тогда как у Гермионы был более чистый металл. Её иголка была затупленной, а моя более функциональной.

— Впечатляет, что вы обе сумели достичь подобного в первый же день. Пять баллов Рейвенкло и Слизерину.

Насколько я понимала, успехи Гермионы были куда более впечатляющими. Ей на самом деле было одиннадцать, и её разум ещё не повзрослел, и она держалась со мной наравне, и уже разобралась, как пользоваться пером.

Гермиона просияла, хотя и продолжала кидать на меня взгляды.

Когда мы покинули класс, она последовала за мной.

— Правда ли, что целая толпа твоих одноклассников атаковала тебя, и теперь двое из них мертвы?

— Насколько мне известно — нет, — ответила я. — Разве что они умерли посреди ночи. Уверена, профессор Снейп сказал бы что-нибудь об этом.

— Так на тебя напали, — сказала она, выглядя возмущенной. — Что ты с ними сделала?

Я оглянулась по сторонам. Несколько других учеников смотрели куда-то по сторонам, но они, несомненно, слушали наш разговор.

— Кто сказал, что я хоть что-то делала? — спросила я. — Разве лестницы к девочкам в вашем общежитии не заколдованы от парней?

— Так и есть, — сказала она. — Но я слышала, как Драко Малфой говорил, что это был Староста.