Палочка для Рой

Она настороженно кивнула.

— Один человек не так уж много может сделать, своими силами, — сказала я. — И гений, окруженный идиотами, ограничен. Каждому гению нужны компетентные люди вокруг него, или он перестанет расти в том, чем занимается.

МакГонагалл молчала, пристально наблюдая за мной.

— Так что на десять тысяч волшебников у нас будет пять тысяч идиотов, и, может быть одна тысяча компетентных людей. Этого едва достаточно, чтобы поддерживать социум. У маглов больше компетентных людей из-за того, что они превосходят в численности ведьм и волшебников, шесть тысяч к одному. Глупых маглов полно, но много и компетентных маглов, чего не хотят признавать волшебники.

Именно по этой причине большие старшие школы, как правило, выставляли в поле лучшие футбольные команды, чем маленькие. Не то чтобы игроки в маленьких сельских командах были ужасны; время от времени там попадались действительно хорошие. Всё было из-за того, что доступный фонд талантов давал тренерам больше возможностей, из кого выбрать. В классе с двадцатью парнями сбор футбольной команды будет фактически означать включение туда всех, кто не находился в инвалидной коляске.

Население магической Британии соответствовало небольшому городку. Если брать по всему миру, то население волшебников составляло треть от численности людей на Ямайке.

— Что бы ты ни думала о волшебном мире, тебе придётся жить в нём, дорогая, — сказала она. — Возможно, если есть вещи, которые тебе не нравятся, ты будешь работать над тем, чтобы изменить их?

— Буду, — ответила я. — Как только получу силу.

— Желательно без убийств и хаоса, — сказала она.

Я молчала.

Она пристально посмотрела на меня. Вздохнула.

— Северус сказал мне, что ты склонна рассматривать эти часы как дополнительное обучение. Предполагается, что они должны выступать в роли наказаний, и хотя ты стала вести себя лучше, тебе всё ещё предстоит понести ответственность за свои преступления. Обдумав всё, я решила, что отправлю тебя чистить конюшни фестралов.

— Лошади-скелеты? — спросила я удивлённо. — Разве они вообще испражняются?

МакГонагалл не выглядела удивлённой тем, что я могу их видеть; предположительно, их могли видеть те, кто видел смерть, что заставило меня удивляться, могу ли я видеть их лучше, чем кто-либо ещё. В конце концов, я видела больше смертей, чем кто-либо во всём этом мире.

— Не так много, как обычные лошади, но они живые существа, дорогая. Хагрид был восстановлен в правах вчера, что означает, что конюшни не чистили в течение месяца. Я хочу, чтобы ты отправилась в его хижину, и он покажет тебе, что нужно делать.

— Я люблю лошадей, — ответила я. Слегка улыбнулась ей. — Спасибо. Вы могли заставить меня делать что-нибудь ужасное, например, смахивать пыль в Запретной Секции библиотеки.

Она уставилась на меня на секунду, затем рассмеялась.

— Тебе придется подождать наивной замены мистера Треверса, прежде чем тебе удастся получить разрешение туда попасть. Никто из профессоров школы не настолько глуп.

Я пожала плечами.

— Попробовать стоило.

Я знала, что она не купится, но так как она была настолько мила со мной, после моих угроз её ученикам, я сочла, что смех того стоит.

— Мы ещё не закончили этот разговор, — сказала она. — Зная, через что ты прошла, могу только представлять, насколько тяжело всё это может быть.

— Вы также можете понять, почему я могу и не желать разговаривать об этом, — ответила я. — Я ценю тот факт, что персонал не стал распространяться о том, что случилось с моими родителями, оставив мне возможность выбирать, насколько я хочу поговорить о том… или не хочу.

— Я вообще не слышала, чтобы вы говорили об этом, — сказала МакГонагалл.

— Пусть так, — отозвалась я.

— Иногда поговорить о таких вещах — полезно, — заметила она.

— Я понимаю смысл терапии, — ответила я. — Но в Хогвартсе, а может быть и во всей Магической Британии нет ни одного психолога по образованию, а маггловскому терапевту не разрешат услышать ничего о волшебном мире.

Она нахмурилась.

— Профессор Снейп сказал мне, в день, когда мы встретились. Я не знаю, почему сквиб или минимально компетентный волшебник не отправится в школу, чтобы получить степень; выглядит так, что волшебникам не помешали бы консультации.

— Теперь ещё больше, чем обычно, — еле слышно пробормотала она.

Относился ли этот комментарий ко мне или к Волдеморту? Может, к обоим? Я не могла понять, что она имеет в виду.

— А сейчас ступайте, — сказала она. — Рубеус ожидает вас, и лучше раньше, чем позже

— Хорошо, — отозвалась я. Посмотрев вверх, я спросила её. — Трудно ли использовать Омут Памяти?

— Их трудно создавать, — ответила она. — Но не использовать. Тем не менее, необходимы некоторые навыки для извлечения воспоминаний. Я не верю, что вы сможете вломиться в его кабинет и использовать Омут Памяти Директора без его помощи.

Я ошеломлённо посмотрела на неё.

— Я преподавала в этой школе задолго до того, как вы появились на свет, — сказала МакГонагалл. — И это означает, что я знаю, как думают молодые люди. Несмотря на то, что вы слизеринка, я считаю, что у вас есть множество качеств моего Дома, включая храбрость, но это также означает, что иногда вы можете принимать безответственные решения.

Пожав плечами, я ответила:

— Мои решения кажутся мне безупречно логичными.

— Уверена, что так и есть, дорогая, — отозвалась она. — Вопрос в том, будут ли они казаться таковыми десять лет спустя.

— Дабы судить об этом, нужно, чтобы я всё ещё была через десять лет, — сказала я. — И именно это я и пытаюсь сделать. Я бы хотела просто… что там обычные волшебники делают, в любом случае?

— Работают в Министерстве, — ответила она. — Или открывают собственный магазин.

— Так значит, правительство или частный сектор, — сказала я, нахмурившись. — Может, я смогу открыть частную охранную компанию? Телохранители, защита ценностей, такого рода вещи?

— Звучит так, словно тебе хотелось бы стать аврором, — ответила она.

Я покачала головой.

— Им недостаточно платят, и их никто не любит.

— Единственные, кто боится авроров, так это люди, совершившие что-то неправильное, — сказала она.

Я ухмыльнулась.

— Вы всё ещё верите в это. В руках коррумпированного правительства, полиция превращается в бандитов и вышибал. В наихудших случаях они становятся агентами террора, которые заставляют людей исчезнуть, чтобы затем пытать и убивать их. Это повсеместное явление в магловском мире, не только в прошлом, но и прямо сейчас.