Паломник. Страницы европейской поэзии XIV – XX веков

«Она жила во мне, она была жива…»

Она жила во мне, она была жива,Я в сердце жалкое впустил её – синьору.Увы, всё кончено. Где мне найти опору?Я мёртв, а ей дано бессмертье божества.Душе ограбленной утратить все права,Любви потерянной скитаться без призору,Дрожать от жалости плите надгробной впору,И некому их боль переложить в слова.Их безутешный плач извне услышать трудно,Он глубоко во мне, а я от горя глух,И впредь мне горевать, и впредь страдать от ран,Воистину мы – прах и сиротливый дух,Воистину – слепцы, а жажда безрассудна,Воистину мечты в себе таят обман.

«Что делать с мыслями? Бывало, всякий раз…»

Что делать с мыслями? Бывало, всякий разОни лишь об одном предмете толковали:«Она корит себя за наши все печали,Она тревожится и думает о нас».Надежды этой луч и ныне не погас:Она внимает мне из поднебесной дали,С тех пор как дни её земные миновали,С тех пор как наступил её последний час.Счастливая душа! Небесное созданье!Чудесная краса, которой равных нет! —Она в свой прежний рай вернулась, где по правуБлаженство ей дано за все благодеянья!А здесь, в кругу живых, её безгрешный светИ жар моей любви ей даровали славу.

«Я прежде склонен был во всем себя винить…»

Я прежде склонен был во всем себя винить.А ныне был бы рад своей былой неволеИ этой сладостной, и этой горькой боли,Которую сумел потайно сохранить,О Парки злобные! Вы оборвали нитьЕдинственной судьбы, столь милой мне в юдолиУ золотой стрелы вы древко раскололи,А я для острия был счастлив грудь открыть.Когда она жила, мой дух отверг свободу,И радости, и жизнь, и сладостный покой —Всё это обрело и смысл и образ новый.Напевам, сложенным кому-нибудь в угоду,Я стоны предпочёл во имя той, одной,И гибельный удар, и вечные оковы.

«Где ясное лицо, чей взгляд мне был приказом…»

Где ясное лицо, чей взгляд мне был приказом? —Я следовал за ним всему наперекор.Где озаряющий мою дорогу взор,Две путевых звезды, подобные алмазам?Где благочестие, где знание и разум,Где сладостная речь и тихий разговор?Где чудо красоты, чей образ с давних порПреследовал и влёк, и удалялся разом?Где ласковая сень высокого чела,Дарившая в жару дыхание прохладыИ мысль высокую, и обаянье грёз?Где та, что за руку мою судьбу вела?Мир обездоленный лишён своей услады,И взор мой горестный, почти слепой от слёз.

Из испанской поэзии

Из «Романсеро» *

Романсы о короле Родриго

Родриго открывает заколдованную Толедскую пещеру

Повелитель дон Родриго,Чтобы трон прославить свой,Объявил турнир в Толедо,Небывалый будет бой:Ровно шесть десятков тысячСлавных рыцарских знамён.Но когда турнир великийОткрывать собрался он,Появились горожане,У его склонились ног:В древнем доме ГеркулесаПросят снять с дверей замок.Рьяно взялся он за дело,Как владыки всех времён,Сбить замки и все засовыПовелел немедля он.В дом входя, он думал: кладыГеркулес оставил в нем,Оказалось – в доме пусто,Не хранил сокровищ дом.Только надпись увидали:«Встретишься, король, с бедой!Кто проникнет в это зданье,Тот погубит край родной».Был ещё сундук богатыйВынут из одной стены.Стяги в нём. На каждом стягеБыли изображеныСотни мавров – как живые,Их мечи обнажены,Кони быстрые ретивы,Лики всадников страшны.Арбалеты, катапульты —Устрашающий поток.Дон Родриго отвернулся,Больше он смотреть не мог.Тут с небес орёл спустился,И сгорел немедля дом.Армию король направилВ Африку прямым путём.Графу дону ХулиануПоручил команду он.Но во время переправыВ море граф понёс урон.Двести кораблей погибло,Сто гребных галер, и вотСпасся граф с остатком войска.Так закончился поход.

Как король дон Родриго влюбился в Ла Каву, когда она мыла волосы в роднике

Чистой влагою хрустальной,Родниковою водоюМыла волосы Ла Кава —Это чудо золотое,Оттеняет мрамор шеиНежных прядей позолота,Взор притягивают к шееЭти пряди, как тенёта.На воду, на отраженьеСмотрит девушка влюблённоИ боится стать несчастной,Как Нарцисс во время оно.На неё глядел Родриго,Стоя в заросли зеленой.Был Родриго околдованИ промолвил, восхищённый:«Что там Троя! Что ЕленаРядом с этой красотою!Всю Испанию, пожалуй,Я бы сжёг в огне, как Трою».

Родриго и Ла Кава

С приближёнными своими,Шаловлива и лукава,Из дверей дворцовой башниВыходила в сад Ла Кава.Девушки в кружок уселисьНа траве зелёной сада,Под ветвями пышных миртов,Под листвою винограда.С ними в круг Ла Кава села.Ей на ум пришла забава:Лентою стопы обмеритьПовелела всем Ла Кава.Все измерили. ПоследнейИзмерять Ла Кава стала.Оказалось, меньше ножкиИ прекрасней не бывало.Но откуда знать Ла Каве,Что судьбе жестокой надо?Увидал Родриго деву,Отвести не в силах взгляда.Задрожал Родриго. СлучайВыпустил на волю пламя,Короля любовь объяла,Широко взмахнув крылами.Во дворец ушли девицы,Опустела вдруг поляна.Был пленён король РодригоСамой нежной и желанной.Он призвал её назавтраВ свой покой и молвил: «Право,Мне сегодня жизнь постыла,О прекрасная Ла Кава!Если ты мне дашь спасенье,Ждёт тебя тогда награда.Я готов принесть коронуНа алтарь твой, если надо».Говорят, она сердилась,Королю не отвечала,Но потом обрёл РодригоВсё, о чём просил сначала.Сорван был цветок прекрасный.Что раскаянье! НемалоИз-за прихоти РодригоВся страна потом страдала.Нынче спорят, кто виновнейИ кого судить по праву:Женщины винят Родриго,А мужчины все – Ла Каву.

«Говорят, влюблён Родриго…»

Говорят, влюблён Родриго,Ходит грустный – замечали.Лишь Ла Каве он поведал,В чём секрет его печали.На красавицу глядел онВосхищёнными очами,Руки белые он славилВосхищёнными речами:«Ты пойми меня, поверь мне,Я души в тебе не чаю,Быть хочу твоим до гроба,Сердце я тебе вручаю».Хоть Родриго честью клялся,Не поверила Ла Кава,То смеялась, то винилась,То упрямилась лукаво.Этот смех притворный слыша,Стал король ещё печальней.После трапезы поздневнойОн пошёл в опочивальню,А пажа послал за Кавой,И послушная девица,О беде не помышляя,Не замедлила явиться.Лишь узрел король Ла Каву,Обнял он её мгновенно,Дал ей сотню обещаний,О любви моля смиренно.Но не верила Ла КаваОбещаниям и лести.И тогда Родриго силойВзял её, забыв о чести.В свой покой ушла Ла Кава,Обеспамятев от горя,Как ей быть? Кому поведатьО несчастье и позоре?Что ни день, она рыдала,Красота её увяла,И одна её подругаСлёзы Кавы увидала.И рыдающей Ла КавеВот что дама та сказала:«Я теперь, Ла Кава, вижу,Ты не веришь мне – иначеТы бы честно мне призналась,Отчего исходишь в плаче».И несчастная Ла Кава,Хоть противилась вначале,Все подруге рассказала,Излила свои печалиИ сказала, что об этомПомолчать бы не мешало.Но совет дала ей дама,Вот что ей она сказала:«Напиши отцу всю правду,Обо всём поведай прямо».Всё исполнила Ла Кава,Что советовала дама.Отдала гонцу посланье,И, покорствуя приказу,На корабль он сел в ТарифеИ в Сеуту отбыл сразу,Там вручил посланье графу,Гордому отцу Ла Кавы.Мать её, узнав о горе,Зарыдала: «Боже правый!»Граф жену свою утешил,Дал графине обещанье,Что сочтётся он с РодригоЗа позор и поруганье.

Ла Кава оплакивает свой позор

Слёзы градом льёт на землю,В воздух стоны исторгая,Нет, не зря, не без причиныНа сердце печаль такаяУ Ла Кавы горемычной:Вся страна поет ей славу,По красе считают первойИ по горестям Ла Каву.От любви её печали,От презрения – страданья.Охлаждение РодригоТяжелее поруганья.«Ради прихоти минутнойТы замыслил шаг коварный,Честь, достоинство Ла КавыТы попрал, неблагодарный.Нет, из-за самой потериЯ б не стала убиваться,Горько мне, что за бесчестьеНе могу я расквитаться.За обман я мстить не в силах,Спор с тобой веду напрасный:Ты презрел меня, ославил.А была я так прекрасна.Да, к речам твоим коварнымЯ была глуха когда-то,Ибо им не доверяла,Знала, что придёт расплата.Разве я могла представить,Что увенчанный коронойПрипадёт с мольбой смиренной,Словно юноша влюблённый.О своей твердишь ты мести,Но и в этом правды мало,Ибо кровь моя причинойСлавного отпора стала».

Граф Хулиан клянётся отомстить Родриго за бесчестье дочери

Говорит сеньор Тарифы:«О, позор моим сединам.Отомщу я, оскорблённыйКоролём и господином».Рвёт свои власы седыеСтарец в исступленье дикомИ серебряные нитиПо ветру пускает с криком.Благородный лик изранен,И видны на этом ликеДва источника. СтруитсяГорести поток великий.В гневе граф не видит неба,Руки вскинул к звёздным высям.Там его беды свидетель,От кого мы все зависим.О судьба, о жалкий жребий,Ты в холодном безразличьеТак безжалостно караешьБлагородство и величье.О король наш безрассудный,Ты расплаты не предвидел,Красотою ослеплённый,Ты меня и дочь обидел.Даст Бог, сил во мне достанет,Отплачу я, не взыщи ты.Я взываю к правосудью,У небес молю защиты.Люди, вы меня за этиРечи строго не судите.Если сам король предатель,Что взять с подданных. Скажите.Слава небу! ПревратитсяВся Испания в руины,Потому что нечестивецОскорбил мой род старинный.Невиновные заплатятЗа неистовства владыки.Если сам король бесчестен,Ждёт страну позор великий.Прикрываясь Божьей волей,Деспоты жестокой кареПредают людей невинных,Словно Сулла или Марий.Видит Бог, когда бы мог я,Я б не стал вредить отчизне,Лишь тирану отомстил бы,Не губил бы столько жизней.Но иной мне выпал жребий:Полонили сарациныМой удел, мою Тарифу,—Всюду пламя и руины.На несчастье иль на счастьеГрозная явилась сила.Кость – в игре, а где та воля,Чтоб её остановила?Слава Богу! Наш властительДолжен скоро расплатиться,Скоро с честью и короной,Скоро с жизнью он простится.Так неужто же, безумцы,Потакать ему должны мы?Неужели злость и подлостьТех, кто правит, несудимы?Небо, небо, всё ты взвесишь,Всем воздашь ты за могилой.Так взгляни на горе старца,Пожалей его, помилуй».Так дон Хулиан несчастныйСетовал, читая строкиГорького письма Ла Кавы,Чьи печали столь жестоки.

Плач о гибели Испании

Оглянитесь, дон Родриго.Где ваш край и ваша слава?Всю Испанию сгубилиВаша прихоть и Ла Кава.Поглядите – ваши людиПолегли в бою кровавом.Нет, отчизна невиновна.Может, кровь её нужна вам?О Испания!.. Погибла.А виной всему – Ла Кава.Где добытая векамиНаших гордых дедов слава?Королевство, жизнь и душуВы внезапно потеряли,Ваше кончилось блаженство.Наши множатся печали.Честь всегда от злобы гибнет.Погибает жизнь и слава.О, Испания погибла.А виной всему – Ла Кава.