Памятное лето Сережки Зотова

– Вот за это, сын, молодец. Работа человеку радость приносит, похвалил отец и своей огромной ручищей ласково пригреб его к себе.

Мать глянула на них и не смогла скрыть довольной улыбки.

– Ты чего смеешься?
– спросил отец.

– Больно похожи один на другого. Оба чернявые да голубоглазые. А лоб у каждого - ладонью не закроешь.

– Тут уж без обману, зотовская порода, - рассмеялся отец. Потом, вдруг вспомнив, сказал: - Да, мы ведь насчет сома не договорились. Дело в том, Сережка, что в омуте у обрыва никакого страшного сома нет. Водится рыба, как и в других местах на Самарке. Ну, возможно, встречается немного и покрупнее, потому что ей в глубине жить привольнее. А насчет сома сказка. Сказки, правда, бывают разные: есть интересные и полезные, а есть так себе, пустышки, скажем, чтоб запугать человека. Вот и про сома тоже. Выдумка.

– Значит, у обрыва можно купаться?
– спросил Сергей.

– В том-то и дело, что нельзя, - возразил отец.
– Только не из-за сома или другого какого там чудища. У обрыва большая глубина - это раз, а во-вторых, где-то снизу бьют сильные и холодные родники. Вода в омуте всегда такая студеная, что тело судорога схватывает. Ну, а если судорога скует руки или ноги - плохо дело. Трудно плыть. К тому же - водоворот. Чуть растерялся или из сил выбился - закружит тебя, и поминай как звали. Словом, опасное место. Потому-то и не велят там купаться. Понял?

– Понял, - серьезно ответил Сергей, внимательно слушавший рассказ отца.

– Так что мама права, у обрыва нужно вести себя очень осторожно. Близко к краю не подходить, может берег обрушиться. И тогда загремишь вниз. Прямо до самого дна.

– Вообще туда ходить незачем, - поспешно добавила мать.
– Разве мало было несчастных случаев, когда люди тонули...

– Были такие случаи, - согласился отец.
– Из-за этого и место считается запретным.

– А тебя не закружит?

– Да вот купался сколько раз, ничего. Главное, я плаваю хорошо, да и сила во мне есть. А слабосильному или кто плавает кое-как и рисковать нечего.

– Вот это верно, - согласилась мать.
– Я, например, туда ни за какие коврижки не полезу.

По земляным ступенькам они спустились на песчаную отмель. На реке шумели веселые голоса, слышался чей-то громкий смех, ребячий визг. Тут был уже не один десяток купальщиков.

Первым вбежал в реку Сергей и почти тут же остановился - вода показалась настолько холодной, что у него даже перехватило дыхание.

– Скорей ныряй, в воде теплее станет!
– с берега крикнул отец.

Сопровождаемый тучей брызг, он промчался мимо, затем вытянул руки вперед и ушел в воду.

Сергей тоже нырнул. И раз, и другой. И поплыл. Плавал он еще не очень ладно, но на воде уже держался. Отец похвалил:

– Из тебя хороший пловец получится. Учти и запомни - воды не надо бояться. Лежи себе в воде и равномерно руками-ногами барахтай. Только без спешки и суетни. Спокойствие и выдержка - это, брат, главное.

Заметив, что Сергей уж больно зачастил руками, отец немного поддержал его, и дело пошло на лад.

Выходить на берег не хотелось, и, если бы не мать, напомнившая, что давно уже пора завтракать, отец и Сергей долго бы еще и ныряли, и плавали, и валялись на мелком сыпучем песке под теплыми ласковыми лучами утреннего солнца.

В переулке им встретилась женщина. Она держала за руку девочку такого же примерно возраста, как и Сергей, и тоже в одних трусиках.

Увидев женщину, мать Сергея всплеснула руками и бросилась навстречу, а женщина уже бежала к ней.

– Пап, кто это?
– спросил Сергей.

– Мамина подруга. Тетя Лена. Они вместе в школе учились. А муж у нее летчик. Живут они далеко отсюда, в большом городе. Она раньше жила вон в том угловом домике. Бабушка Фрося - ее мама. В прошлом году они все втроем приезжали и к нам в гости приходили. Помнишь?

Но Сергей не помнил.

– А это их дочка.

Когда они подошли к тете Лене, она, весело улыбаясь, протянула Сережкиному отцу обе руки.

– С приездом, - добродушным басом сказал он и нечаянно так крепко пожал руки тети Лены, что она вскрикнула и даже присела.

– Ну медведь, чистый медведь, - упрекнула Сережкина мать.

– Надюша, я же нечаянно, - похохатывая, оправдывался Николай Михайлович.
– Уж вы меня извините, Леночка, это я на радостях так расчувствовался. От неожиданной встречи.

– Виновата, конечно, я, - смеясь и потряхивая руками, говорила тетя Лена.
– Забыла, что у вас не руки, а стальные клещи.

Была тетя Лена повыше Сережкиной матери, тоже молодая и красивая. Волосы - будто золотая копна, брови почти бесцветные, а ресницы черные, и глаза тоже. У девочки такие же золотистые волосы, и вообще она вся была похожа на маму, только нос у мамы прямой, а у девочки чуть курносый.

– Дочка, ты помнишь Сережу?
– спросила тетя Лена.

– Нет, - бойко ответила девочка.
– Не помню.

– И Сережка тоже забыл, - сказал Николай Михайлович.

– Все-таки год прошел. А они всего-то раз или два виделись. Зато теперь наиграются, - сказала тетя Лена.

– Надолго к нам?
– спросил Николай Михайлович.

– Я скоро уеду - мы с Сашей на курорт собрались, а Танюша все лето будет гостить у бабушки... Ребятишки, вы бы поздоровались тоже да заново познакомились, - подсказала тетя Лена.

Девочка смело шагнула к Сергею и, протянув руку, звонким голосом сказала:

– Здравствуй, мальчик. Меня зовут Таня. А тебя как?

Но Сергей не ответил. И руки не подал.

Таня растерянно взглянула на мать, не зная, как ей в таком случае быть дальше.

– Ты что же это, сынок?
– удивилась Сережкина мать.
– Девочка подошла к тебе, поздоровалась, а ты молчишь. Так, Сереженька, нельзя.

Сергей и сам понимал, что так нельзя, но он тут не виноват, все само собой получилось. Ему почему-то стало обидно, что не он, а Таня первая подошла к нему и заговорила. И он ничего лучше не придумал, как вприпрыжку пуститься по переулку, изображая всадника.

А дома отец сказал Сергею:

– Нехорошо как-то получилось. Если обратился к тебе человек, обязательно выслушай, поговори с ним. А ты - бежать...

Сергей промолчал. Да и что можно было сказать, если отец действительно прав.

После завтрака отец и мать занялись починкой ворот.

Сергею было немного обидно. Он собирался просить отца покатать его на велосипеде. Можно было бы съездить на станцию и посмотреть пробегающие мимо поезда, а отец взялся чинить ворота... Конечно, и ворота чинить нужно, они уже старые, совсем развалились, но все-таки обидно. Жди теперь следующего выходного!