Панчатантра

Потому что:

Недуг, страданья, нищета, оковы и несчастия — | Все это горькие плоды от древа наших прежних дел. (139) Отбрось же ненависть к нему за то, что он поймал меня, | К добру свой разум устреми и окажи ему почет». (140) И вот, услышав эту речь, исполненную мудрости, | Оставил смело он гнездо и так сказал охотнику: (141) «Привет тебе, мой дорогой! Скажи, что сделать для тебя. | Не надо беспокоиться: ведь здесь — твое убежище». (142) И выслушав его слова, сказал ему убийца птиц: | «Прими меня и обогрей. Дрожу я весь от холода». (143) Тогда, пойдя на поиски, принес он уголь тлеющий | И поскорей разжег костер, сухие листья подложив. (144) «Присядь доверчиво к огню и члены обогрей свои! | Но пусто у меня в гнезде и нечем накормить тебя. (145) Кто может тысячу кормить, кто — сотню, кто — десятерых, | А я, лишенный добрых дел, даже себя с трудом кормлю. (146) Что пользы в доме жить своем? Ведь много тягот он несет | Тому, кто гостя одного не в состояньи накормить. (147) И так поэтому теперь я с телом поступлю своим, | Что не услышит слова «нет» проситель бедный от меня». (148) Так, самого себя браня, а не того охотника, | Сказал затем он: «Подожди. Насыщу скоро я тебя!» (149) И радости исполненный, сияя добродетелью, | Он обошел кругом огонь и, как в свой дом, вступил туда. (150) Когда ж охотник увидал, как голубь бросился в огонь, | То произнес печально он, от состраданья мучаясь: (151) «Кто совершает тяжкий грех, тот самому себе же враг: | Ведь неизбежно он вкусит плоды злодейства своего. (152) И так же я, безжалостный, стремящийся к дурным делам, | Сойду за это в страшный ад. Какое здесь сомнение? (153) Но мне, жестокосердному, хороший показал пример | Вот этот голубь праведный, что гостю мясо дал свое. (154) Поэтому отныне я лишу себя всех радостей | И тело иссушу свое, как сушит влагу летний зной. (155) И в холод, и в жару, и в дождь, покрытый пылью и худой, | Поститься буду всячески, стремясь к великой святости». (156) И вот сломал он западню, дубинку, клетку, колышки | И из неволи выпустил голубку эту бедную. (157) А та, увидев, что супруг вошел в костер пылающий, | Не в силах горе вынести, с тоскою стала сетовать: (158) «Что стану делать без тебя, мой повелитель дорогой? | Бесплодна жизнь у женщины, лишенной мужа своего. (159) Ведь гордость и достоинство, почтенье и любовь родных, | И уваженье среди слуг теряет бедная вдова». (160) Так, сетуя на все лады, отчаяньем охвачена, | Голубка преданная та вошла в пылающий огонь. (161) И вот супруга своего тогда она увидела, | На колесницу ставшего в небесных одеяниях. (162) Бессмертным телом наделен, он так жене своей сказал: | «Как хорошо, прекрасная, что ты за мною следуешь! (163) Ведь тридцать пять милльёнов лет — сколько на теле волосков — | Живет на небе та жена, что за супругом следует». (164)

Так, исполненный радости, он поднял ее па небесную колесницу, заключил в объятья и счастливо стал жить с ней. А охотник, ощутив высшее отвращение к миру и стремясь к смерти, углубился в дремучий лес.

И увидав лесной пожар, вступил туда в отчаяньи; В огне он сжег свои грехи и неба удостоился. (165)

* * *

Поэтому я и говорю: «Преданье есть о голубе...». Услышав это, Аримардана спросил Диптакшу: «Что думаешь ты при таких обстоятельствах?» Тот сказал:

«Будь счастлив, благодетель мой! Бери что хочешь у меня. | Всегда жене внушал я страх, а нынче ласкова она!» (166)

А вор ответил:

«Не вижу, что мне взять сейчас, а если будет что-нибудь, | Опять приду, когда жена не будет обнимать тебя». (167)

Аримардана сказал: «Кто это та, которая не обнимает, и кто этот вор? Я хочу подробно услышать». Диптакша рассказал:

Рассказ девятый

«Жил в одном городе старый купец по имени Каматура [365] . После смерти своей жены он потерял рассудок от любви и женился на дочери бедного купца, дав большой выкуп. А она, охваченная печалью, даже видеть не могла этого старого купца. Ведь сказано по этому поводу:

Коль у мужчины голова сединой покрыта, Одно презренье из-за этого он встречает; | Обходят девушки его, точно он нечистый Колодец чандалы [366] , усыпанный весь костями. (168) vasa

365

366

А также:

Согнулася спина, зубов уж нет во рту, || и еле ходят ноги, Ослеп, и красота осталась позади, || и рот слюну пускает. | Уж не хотят родные слушаться его, || жена не уважает, И даже сын родной не хочет почитать. || О горе, горе старцу! (169) cardu

И как-то раз, когда она, отвернувшись, лежала с ним на одной постели, в их дом забрался вор. И увидев этого вора, она, охваченная страхом, обняла даже своего старого супруга. А он с поднявшимися по всему телу волосками подумал в изумлении: «Да! Что это она теперь обнимает меня?» И когда он внимательно посмотрел, то увидел в одном углу дома вора и подумал: «Несомненно она обнимает меня, напуганная им». И обнаружив это, он сказал тому вору: «Будь счастлив, благодетель мой! Бери что хочешь у меня...». А вор ответил: «Не вижу, что мне взять сейчас...».

* * *

Поэтому даже о приносящем пользу воре хорошо думают. Что же говорить о прибегшем к защите? И кроме того, он обижен ими и поэтому сможет принести нам пользу и показать их слабые места. По этой причине его не следует убивать».

Услышав это, Аримардана спросил другого советника, Вакранасу: «Дорогой! Что следует делать теперь при таких обстоятельствах?» Тот сказал: «Божественный! Не следует его убивать. Ведь:

Даже враги полезны нам, коль ссорятся между собой. | Брахмана вор от смерти спас, а ракшаса сберег коров». (170)

Аримардана спросил: «Как это?» Вакранаса рассказал:

Рассказ десятый

«Жил в одном селении бедный брахман, все имущество которого состояло в одном подаяньи. Всегда лишенный изысканных одежд, мазей, благовоний, венков, украшений, бетеля и других предметов роскоши, покрытый длинными волосами на голове и теле, отрастивший бороду и ногти, он изнурял плоть холодом, зноем, дождем и другими лишениями. И вот кто-то дал ему из сострадания пару телок, а брахман вырастил их, еще маленьких, и откормил, давая им сливочное и сезамовое масло, ячмень и другую пищу. И видя это, один вор сейчас же подумал: «Утащу-ка я у этого брахмана пару коров».

Решив так, он взял ночью петлю для связывания, но, когда отправился, встретил на полпути существо с редкими острыми зубами, носом, вытянутым словно тростник, неровно посаженными глазами, с множеством жил, выступающих на теле, с высохшими щеками и с телом и бородой красновато-коричневого цвета, словно огонь хорошей жертвы. И видя его, вор спросил, дрожа от сильного страха: «Кто ты?» Тот ответил: «Я — брахмаракшаса [367] Сатьявачана [368] . Назови и ты себя». Тот сказал: «Я — вор Круракарман [369] , отправился, чтобы увести пару коров у бедного брахмана». Тогда, почувствовав доверие, ракшаса сказал: «Дорогой! Я принимаю пищу раз в три дня вечером [370] . Поэтому сегодня я съем этого брахмана. Как хорошо! Ведь у нас — одна цель». Тогда оба пошли туда и остановились в уединенном месте, поджидая удобного времени. И когда брахман лег спать, ракшаса отправился съесть его. Видя это, вор сказал: «Дорогой! Неправильно это. Съешь брахмана после того, как я уведу пару коров». Тот сказал: «А что, если этот брахман проснется от эха? Бесполезным окажется тогда мое предприятие». Вор сказал: «Да ведь и ты, принявшись за еду, можешь встретить какое-нибудь препятствие, и я не смогу тогда увести пару коров. Поэтому сначала я уведу пару коров, а потом ты съешь брахмана». Так, споря кому из них быть первым, они поругались и своими криками разбудили брахмана. Тогда вор сказал ему: «Брахман! Этот ракшаса хочет съесть тебя». А ракшаса сказал: «Брахман! Этот вор хочет увести у тебя пару коров». Услышав это, брахман поднялся и, внимательно посмотрев, спас себя от ракшасы размышлением о боге-хранителе, а пару коров от вора — поднятой дубинкой.

367

368

369

370

* * *

Поэтому я и говорю «Даже враги полезны нам...». И еще:

Ведь Шиби [371] добродетельный и к чистоте стремящийся | Дал мясо соколу свое и голубя от смерти спас. (171)

Несправедливо поэтому убивать прибегающего к защите».

И обдумав его речь, он спросил Пракаракарну: «Скажи, что ты сейчас думаешь?» Тот ответил: «Божественный! Не следует убивать его, потому что, сохранив ему жизнь, можно будет впоследствии счастливо проводить с ним время во взаимной любви. Сказано ведь:

371

Кто слабости взаимные не держит втайне, гибнет тот, | Как змей, живущий в животе, и змей из муравейника». (172)

Аримардана спросил: «Как это?» Пракаракарна рассказал:

Рассказ одиннадцатый

«Жил в одном городе царь по имени Девашакти [372] . У сына его в животе, словно в муравейнике, жил змей, и у того с каждым днем истощалось от этого все тело. И вот из-за отвращения к жизни этот царевич ушел в другую страну. Он собирал подаяние в одном городе, а оставшееся время проводил в большом храме. А в том городе жил царь по имени Бали. Были у него две молодые дочери. И одна из них, подходя каждый день к стопам отца, говорила: «Побеждай, великий царь!», а другая — «Вкушай то, что суждено, великий царь!» И вот, услышав это однажды, разгневанный царь сказал: «Эй, советники! Отдайте эту дочь, ведущую дурные речи, какому-нибудь чужестранцу, чтобы она вкусила то, что суждено». И министры согласились, сказав: «Да будет так!», дали ей небольшую свиту и выдали за того царевича, жившего в храме.

372

А она, радуясь сердцем, приняла этого супруга, словно бога, и пошла с ним в другую страну. И затем в окрестностях одного отдаленного города на берегу пруда она поручила царевичу охранять жилище, а сама вместе со спутниками пошла купить сливочного и сезамового масла, соли, риса и другую еду. Когда же она вернулась, совершив покупки, царевич этот спал, положив голову на муравейник, и изо рта его высовывался змеиный капюшон, вбиравший воздух. И там же из муравейника выполз другой змей и делал то же самое. Когда они увидели друг друга, глаза у них покраснели от гнева, и змей в муравейнике сказал: «Эй, злодей! Зачем ты так мучаешь царевича, прекрасного с ног до головы?» Находящийся во рту ответил: «А почему, злодей, ты осквернил пару кружек, полных золота?» Так открыли они слабые стороны друг друга. И снова находящийся в муравейнике сказал: «Эй, злодей! Неужели никто не знает, что если выпить горчицы, то ты погибнешь от этого средства?» Тогда находящийся в животе сказал: «А разве никто не знает, что ты погибнешь от горячей воды?» А царевна эта, стоя за кустом и слыша их разговор друг с другом, так и поступила. Излечив супруга и добыв большое богатство, она отправилась в свою страну и, с почетом принятая отцом, матерью и родственниками, счастливо зажила, достигнув предназначенных ей благ.