Папа есть, нужна Любовь

— Кака така любовь? — голосом актрисы из известного фильма спрашивает женский голос Таечку.

— Вот такая! — Тася поворачивает экран на меня.

Оттуда на нас смотрит миловидная женщина значительно старше меня. Если бы Тимур и Таечка к ней не обращались по имени — отчеству, я бы подумала, родственница.

— Здравствуйте… — опять смущаюсь. — Я Люба…

— О-о, нашли, значит, мне замену, а я тут чемоданы, понимаешь, пакую.

Не знаю, как себя вести и что сказать. Умоляющим взглядом прошу помощи у Вершинина.

— Мария Ивановна, — Тимур направляет экран на себя. — Люба моя невеста. А вы все-таки решились к нам переехать? Мое предложение в силе.

— Нет-нет, дорогие мои, я только на пару дней собиралась. Попроведать. Но теперь вижу, вам не до меня.

— Вы нам все так же очень нужны, Мария Ивановна. Желательно насовсем. Любе скоро нужна будет помощь.

— Ах ты ж боже ты мой! — восклицает обрадованно. — Неужто беременна?

— Ага, — довольно лыбится Тимур.

— Ну нет, мои дорогие, давайте-ка вы сюда возвращайтесь. Будете к нам на дачу приезжать, тут воздух, лес рядом, ягода. Детям полезно.

— Мы подумаем, — обещает Вершинин.

— Блатик будет? — переварив услышанное, округляет на меня глаза Таечка.

Присаживаюсь на корточки, чтобы быть с малышкой на одном уровне.

— Или сестренка. Ты не против?

В груди все замирает. Мы с Тимуром не планировали так скоро дочери сообщать новость. Я очень боюсь, что Таечка не захочет меня с кем-то делить.

— Блатика хочу, как у Ляси в садике. Маленького такого, — соединяет ладошки в лодочку. — Я буду с ним иглать.

— Он будет очень рад такой сестренке, как ты, моя девочка, — с любовью глажу ее по голове. Красивая какая у нас девочка.

Купаю Таечку, потом неторопливо расчесываю ее шелковые густые волосы, плету в одну косу, чтобы не лохматились во время сна.

— Красавица моя, — обнимаю ее и целую в щечку. — На папу похожа.

Интересно, на кого будет похож наш малыш — на меня, Тимура или Таечку?

— А папа говолит, на маму.

Малышка спрыгивает со стульчика, бежит к столу, вытаскивает из верхнего ящичка фотоальбом. Несет его мне.

Усаживаю ее себе на колени.

— Что тут у тебя?

— Мама Вита.

Открывает первую страницу. Там фотография, на которой улыбается белокурая девушка. Таечка на нее очень похожа. И волосы у нее от матери, густые, светлые.

В руках девушки букет белых роз.

— Это ей папа подалил, — Тася тычет пальчиком в цветы. — Класивая?

— Очень красивая.

Горло сжимает спазм, на глаза накатывают слезы. Жалко очень и эту девушку, и Тимура, и Таечку, что так рано осталась без мамы.

— А ты будешь моей новой мамой?

Не могу ответить. Вот — вот разрыдаюсь.

— Я у мамы Виты сплосила: можно Любовь будет моей новой мамой? — продолжает рассказывать Тася, глядя в альбом. — Она сказала можно. Она совсем — совсем не обидится.

— Доченька, — я не заметила, в какой момент подошел Тимур, присел передо мной и Таечкой на корточки, — а как ты смогла поговорить с мамой Витой?

— Вот так, — она открыла новую страничку. Там уже другая фотография Виты. — Я ее погладила, — девочка провела пальчиком по фото, — сплосила, и мама мне улыбнулась. Это значит можно.

Девушка на фотографии действительно улыбается. Широко и искренне.

— Я буду твоей мамой, Таечка, — кое — как справляюсь с комом в горле. — Я тебя очень — очень сильно люблю! И папу твоего тоже.

Тимур обнимает нас обеих.

Невыносимо трогательно.

Глава 48

Предупредив Бориса о визите, вместе с Максом еду в мой бывший дом.

Через три дня суд.

Мы хотим попытаться решить все мирно и до суда. Точнее, Максим. Ему есть что предложить Миронову. Я же хочу просто забрать кое — какие личные вещи.

Тимур очень хотел поехать с нами, мы с адвокатом отговорили его. Не сдержится, вспылит, подерется с Борисом. Он и так на него зол, особенно когда узнал, что муж требовал от меня сделать аборт. Поэтому разумнее встречаться с Мироновым без него.

Но с нами Семен. Он ведет машину. И он же будет сопровождать нас до квартиры. На всякий случай. Тимур настоял.

— Волнуешься? — вглядывается в мое лицо невозмутимый и уверенный в себе Максим.

— Есть такое, — нервно улыбаюсь.

— Не волнуйся. Я рядом, он ничего тебе не сможет сделать.

Верю. Физически Борис никогда меня не обижал, но морально… Вместе со своей мамашей методично клевали мне мозг, унижали, уничтожали. Это я понимаю только сейчас, оглядываясь спустя время назад, в свое прошлое.

На мне плотный брючный костюм. Погода мне на руку — пасмурно с утра и прохладно. Интуитивно я максимально скрыла свое тело от бывшего мужа. Чтобы не лапал взглядом. Не хотел, не думал даже. Но главное, чтобы не навредил ребенку. Ни он, ни его мать.

Вика прицепила мне под лацкан пиджака булавку — оберег от сглаза и нечистой силы. Перекрестила меня и Макса. Она влюблена в Лукашина.

Молча втроем поднимаемся на лифте на наш этаж. Стараюсь дышать глубоко и ровно. Я в безопасности с Семеном и Максимом.

Хоть я тоже имею долю в квартире и могу беспрепятственно там появляться, нажимаю на звонок.

— Открыто, — слышу голос мужа.

Семен остается на площадке. Максим заходит первым. Я за ним. Проходим в столовую.

По пути отмечаю бардак в квартире: пыль на полках, грязный пол, небрежно брошенное банное полотенце на диване.

— Добрый день, — сухо здоровается Максим.

— Здравствуй, Боря, — выжимаю из себя приветствие.

— Здравствуй, Люба, — кинув короткий хмурый взгляд на Максима, Борис проходится по моей фигуре снизу вверх, задерживается на еще узкой талии.

Едва сдерживаю порыв, чтобы укрыть живот руками.

Поднимает глаза выше. Пристально смотрит в мои глаза.

— Хорошо выглядишь.

Потому что я счастлива с будущим мужем и дочкой! А под сердцем у меня его ребенок!

Но я молчу.

В отличие от меня Борис выглядит плохо. Волосы отросли, топорщатся без стрижки. Небритый. Под глазами мешки. Футболка мятая.