Папенькина дочка

На небе показалась луна полная, большая, такая, какой ее представляют все поэты и писатели, описывая в своих произведениях о встречах влюбленных пар. Мы прижались друг к другу и невольно поцеловались.

8

Дом, в котором я жил со Светланой и родителями, находился в пятнадцати минутах ходьбы от дома Виктора Преснова. После того, как мы поженились, он перестал бывать у меня. А вот его супруга напротив. Она часто толкалась в дверь и делала на лице недовольную мину, если ей тут же не открывали.

— Я, к Свете, — говорила молодая женщина мне, когда я вдруг оказывался у нее на пути, — пошушукаться. — Я пропускал подругу жены и вел ее в нашу комнату. Немного побыв, я уходил, оставляя Светлану и Валентину вдвоем. Мне было жалко жену. Супруга Виктора Преснова принималась жаловаться моей жене, каково ей жить в новой обстановке.

— Мы с тобой, как те сиротки! — говорила она. — В общежитии все было иначе. — Я, слыша ее слова, лишь усмехался про себя. Подруга жены все делала, чтобы невольно, будто бы случайно удержать меня рядом. При этом она выпячивала свою большую грудь, отчего та становилась еще больше. Я, быстро скользил взглядом по ней, опуская вниз глаза, затем что-то ей отвечал и поворачивался спиной.

Я побаивался Валентину. Она как магнит притягивала меня к себе и, наверное, знала о том. Не раз я слышал ее смех. Он выражал триумф, ее победу надо мной.

Хорошо, если бы рядом с нами находился Виктор Преснов, то может быть, я вел себя иначе. Поддерживать отношения лично с его женой мне не хотелось. Выставить ее из дома, я не смел. Она была подругой моей жены, и еще я был сыном Николая Валентовича. Он с женщинами был элегантен. Я тоже был вынужден соответствовать отцу.

Не только я сторонился Валентины, но порой и Светлана.

— Не знаю, как я могла раньше с ней общаться? — задавала она мне вопрос. — Другое дело Татьяна. Эта же пристанет, как банный лист. Даже на работу выйти хочет со мной в один день. Не дай Бог работать нам в одном подразделении.

— А ты и не будешь, — успокаивал я жену. — Завод большой. А еще, что я скажу — тебя на работу устроит моя мать Любовь Ивановна.

— Да, я знаю, но мне необходимо съездить домой. Там, сейчас, очень нужны мои руки. Я Валентине по поводу выхода на работу так и сказала, а затем, — Светлана вдруг засмеялась.

— Что такое? — задал я вопрос.

— А то! Не удержалась и спросила: у нее: «Тебя что Виктор достает? Вот еще — сказала мне подруга: — Он сам дома сидит, а я, что хуже его. Вот он выйдет на работу, тогда другое дело».

У Татьяны все обстояло иначе. Полнушка не могла долго прохлаждаться, так как ей после окончания техникума необходимо было освободить комнату в общежитии. Чтобы получить новое жилье девушка была вынуждена пойти в отдел кадров завода. Там она представила направление из техникума, и ей дали новое место и еще назначили день выхода на работу.

Я обрадовался появлению Татьяны у нас дома. С удовольствием пожал ей руку. Она засмущалась и, остановившись у порога, сказала:

— Андрей я по делу. Ты очень занят? — и, не дожидаясь ответа, продолжила. — Не поможешь мне перетащить вещи. Мне дали комнату.

— Конечно, — откликнулся я, и позвал Светлану.

— У тебя много вещей? — спросил я у Полнушки.

— Много, — смущенно ответила она. — Я жуткая тряпичница. Ну, раза за два-три, а может быть и четыре, мы все перетащим.

Тут появилась Светлана. Я объяснил жене ситуацию и предложил вместе с Татьяной отправляться в общежитие, а сам пошел к Михаилу Крутову за помощью. Мне не хотелось обращаться к Виктору, я мог встретиться с его женой, а это был лишний повод для скандалов. Преснов был ревнивым, и я все делал, чтобы не давать ему повода.

Михаил с Татьяной были у него на свадьбе свидетелями. Я рассчитывал, что Крутов без слов согласиться, как ни как девушка ему была знакома. Так и получилось. Едва я только объяснил, что от него требуется, он тут же утвердительно кивнул мне головой.

— Я, сейчас оденусь поприличнее, и буду готов. Подожди меня. Хорошо!

Михаил собрался быстро, и мы с ним, чтобы срезать дорогу — дворами отправились в общежитие техникума.

У входа нас встретила тетя Надя:

— Проходите ребята. Вас уже ждут!

Михаил был не прихотлив. Такой добродушный, без витиеватых мыслей парень. У него все было видно на лице. Он мне и Светлане был более понятен, чем Виктор и Валентина. Михаил очень подходил Татьяне. Я, глядя на него, не раз говорил жене:

— Вот был бы жених для твоей подруги, лучшего и не надо! — Она соглашалась.

Татьяна была родом из того же поселка, что и моя жена. Однажды я даже побывал у нее в гостях. Правда, это случилось, значительно позже.

Крутов, на свадьбе у Виктора и Валентины, встретившись с Татьяной — увлекся ею, но прежде «обжегшись» на своих девушках из городка.

Татьяна знала о его мнении о девушках «не своих» — «общежитских» и поэтому ему было непросто завязать с ней отношения. Мое предложение помочь девушке явилось, кстати. Мы — я и Светлана в будущем принялись все делать, чтобы способствовать дружбе Михаила и Татьяны. Лед начал таять. Мне было приятно наблюдать за ними во время упаковки и выноса вещей вниз — туда, где сидела тетя Надя: — они были, словно парочка молодоженов, переезжающих в новую квартиру.

Тетя Надя очень сожалела, что Татьяна уезжает, и вызвалась нам помочь — последить за вещами:

— Не беспокойтесь. Вот здесь возле меня оставляйте. Все будет в сохранности. Мы спустили со второго этажа коробки с книгами, чемодан, пакеты с одеждой и прочую утварь: кастрюльки, тарелки, сковородки.

Татьяна Полнушка была девушкой хозяйственной. Даже в общежитии в комнате она сумела создать атмосферу тепла и уюта. Благодаря ей, Светлана и Валентина могли чувствовать себя, как дома. Их подруга едва они только заселились, тут же поменяла казенные занавеси на свои домашние, заставила подруг у кроватей положить коврики, стол она застлала скатертью. На стенах развесила фотографии.

Я не удержался и, выбрав время, сказал товарищу:

— Михаил! Смотри, какая девушка! Стипендия — гроши, а у нее — «все сердито» и со вкусом. Не упусти. Жена будет что надо!

Друг хмыкнул и с удовольствием посмотрел на Татьяну, которая в соблазнительной позе, согнувшись, тряпкой протирала пол. Она, покидая общежитие, не хотела оставлять после своего отъезда беспорядок. Я после не раз замечал в ее характере — желание все раскладывать по полочкам — доводить до логического конца. Чего порой не хватало Светлане. Моя жена, увлекшись чем-то эфемерным, могла забросить понятное, и ясное, казалось, еще один шаг и все, дело сделано — вот он результат, так нет же. Ну и что в итоге — ничего, одни угрызения совести: «дура, я дура, куда смотрела» — и откат назад. Но это потом.