Парадигма. Т. 4: Парадигма Философии

Если посмотреть на это более широко и в планетарном характере, то насыщенность всего человечества, всех наций и народов, даже ушедших цивилизаций прошлого, которых мы не знаем, не помним и исторически уже даже не воспроизводим, а может уже не воспроизведём, потому что ни материальной культуры, ни духовной не осталось, но записи прасинтезности в ядрах воспроизводящихся поколений, остались. Формируя в ядрах физического тела насыщенность развития и качество своеобразия человечества с пластами содержательности, которые накапливались веками и тысячелетиями. Они у нас компактифицированно действуют, вызывая соответствующую реакцию и перспективы.

Данное можно доказать очень интересным фактом, который можно рассмотреть под разным ракурсом, но он доказывает именно эту специфику. Когда учёные исследовали головной мозг – они вдруг выяснили, что, чтобы наш мозг научился воспринимать смартфоны – смотреть на экранчик, записывать тексты, пользоваться этим и всеми этими технологиями, необходимо 10000 лет постоянного технического развития.

То есть, статистическими методами вытекает минимально 10 тысяч лет постоянного технического развития человечества, чтобы мозг научился воспринимать смартфоны. Если учесть, что в нашей истории все технические новинки, удлиним, от английской промышленной революции до Леонардо да Винчи, шире поставим, пускай 400 лет, то у учёных шок – откуда 10000?

Если посмотреть на бум технических решений, которые сейчас есть в ядерной физике, ракетостроении, самолётостроении – и это всё за последние 50–100 лет, то есть это настолько всё удивительно, что у людей мифологизированных, всё это вызывает простой ответ: инопланетяне помогают! Потому что, на самом деле, по всем вероятностным системам биологического развития, мы не можем так быстро воспринимать такие виды технического развития и резко это решать, если у нас не было до этого столетних периодов развития. Это чисто по технике.

А фактически, с точки зрения фундаментальности содержательности, мы вспоминаем те виды прасинтезности и насыщенных слоёв записей в ядрах этой фундаментальной содержательности, которая у нас была веками. Понятно, что вспоминаем мы не идеальные модели кораблей, иных технических принципов – скорее всего они были там другие, судя по отдельным текстовым описаниям. И мы не обязательно вспоминаем чёткую техническую документацию, строго говоря. У нас остался записанный содержательный потенциал технического функционала, и мы, творчески перерабатывая его, концентрируясь на каких-то технических достижениях, начинаем быстро решать те технические задачи, которые ранее были решены, но под своим ракурсом содержательной активности. Ведь границы восприятия современной содержательности несколько иные, чем в прошлом. Тут нельзя сказать хуже или лучше. Может и лучше, мы ведь опираемся на большую содержательность, но вопрос, насколько они многомерны, или многомировы – параллельные миры, пространства, или параллельные и множественные мерности? На самом деле пласт разнообразия этого, достаточно высок, и насколько наша содержательная насыщенность в этом пласте разнообразия «погружена» и действует?

Есть фраза, считающаяся религиозной, но действующая прямо в наш контекст фундаментальности содержательности: «И по вере и дано будет тебе». Как только я знаю по вере, что это возможно, у меня есть содержательность, если есть такие принципиальные связи, поднимаются записи, и раздвигаются пределы возможного. И если такие технические решения раньше были у человеческой цивилизации, то я просто их решаю. Смеюсь, что надо кому-то из технологов поверить, что ступа Бабы-Яги – это был реальный аппарат передвижения. Мы явно вспомним содержательность технического воспроизводства такой летающей тележки в виде ступы, и воспроизведём самый удобный аппарат для этого развития.

И эта фундаментальная содержательность – не только в том, что мы накапливаем, у неё срабатывает функция компактификации этой содержательности, и внедрение этой содержательности в ядра нынешнего и следующих поколений человечества. Биологии с физикой данное необходимо исследовать и разработать. Эти науки, должны обратить внимание, что каждое следующее поколение людей повышает свою содержательность на весь пласт фундаментальной содержательности, выработанной Человечеством. Причём это исторические пласты на миллионы лет в прошлое.

А в философии, необходимо разработать логически непротиворечивые, чёткие конструкции, категории и определения, которые могут поддержать содержательность, чтобы потом специалисты технического развития могли применить это в соответствующих аппаратах. Но это если взять технически. Тогда можно сказать, что и гуманитарно, мы можем применить разные специфики реализации в развитии человечества. Поэтому мы должны увидеть, что от содержательности, и выше, и ниже, все фундаментальности компактифицируются и записываются в ядра человечества, и вопрос фундаментальных наук не только в том, что мы развиваем фундаментальности тех или иных научных дисциплин, а ещё и в том, что разработанные фундаментальности записываются как содержательность ядер человека и человечества, создавая выражения прасинтезности записей в ядрах, и потом, когда эта прасинтезность выходит или выявляется наружу – мы получаем очень большой толчок в развитии компактификацией фундаментальности содержательности внутри наших ядер. Поэтому поиск содержания, в виде синтеза любых частностей, и более того, это залог успешного развития человечества на далёкое будущее. Причём очень и очень серьёзный залог успешного развития человечества на будущее.

Далее идёт 11-я фундаментальность – это форма. С принципом формы немного сложно в и научном, и даже философском восприятии. Единственное, что, когда говорят фундаментальность формы, с одной стороны, понятно – любой субъект, или объект, или вещь – имеет пределы формы, пропорции, границы формы и так далее. В том числе формальная логика имеет некую форму, суждение и разработок соответствующих реализаций. Но при всех этих распознаниях, специалитета по развитию формы и анализу формы, фактически у человечества на сегодня не существует и нет отдельной науки, которая занимается этой спецификой. В контексте метагалактических наук, такой спецификой занимается наука психодинамика. В первую очередь, слово психодинамика ассоциируется с первой частью слова – психея – то есть, психизм, но слово «психея» переводится как душа. Душа – это, фактически, первая часть человека, которая приобрела четко разработанную форму – динамику формы явления. При этом сердце как бы тоже имеет форму, но человечество душу научилось воспринимать, как форму – а сердце, как форму воспринимали только самые подготовленные люди.

Восприятие частей Человека, о котором мы говорим в парадигме, это тоже, в какой-то мере, восприятие формы. Только та часть, которую удалось оформить, воспринимается как часть. Есть процессы, которые действуют, в том числе, в человеке, в телесности до сих пор, которые не оформляются, не организуются в форму, и поэтому не становятся частью, а действуют процессуально. Соответственно в перспективе, в процессе развития и роста человечества, отдельные процессы могут организовываться в форму, и когда эта форма психодинамически сорганизуется внутри собою соответствующей одиннадцатеричной фундаментальностью – переходить из формы в соответствующую часть. Причём в процессе поиска этих базовых 64-х и более частей, у нас были отдельные части, которые процессуально оформлялись в часть, мы какое-то время смотрели, как они действуют, а потом видели, что они являлись частным случаем более высокоразвитых частей и иных частей. И некоторые части были «отменены», в том плане, что мы не нашли основания их устойчивого развития в человечестве.

И здесь частью становится не просто любая форма из процессов, а та часть, которая получает устойчивое, самостоятельное развитие в теле человека. Как только она не просто устоялась, а устойчиво развивается – она становится частью человека.

Отсюда в фундаментальности формы нам нужны новые виды психодинамических исследований, которые позволяют на основе, допустим, частей человека, или на основе форм окружающего мира разработать психодинамизм формы, как динамику её специфик действия, деятельности, состояния, формирования, сложения и так далее. И через это подойти к созиданию форм и формотворчеству как таковому. Или созиданию форм, которые позволят нам складывать иные виды предметной и объектной среды, чем мы сейчас понимаем. Допустим, если взять из фантастики, текучая форма корабля или объекта, которая и компактифицируется, и расширяется, и одновременно может течь в разных мерностях и в разных пространствах, то есть, передвигаться с учётом многомерных взаимосвязей, переходя из одной мерности в другую, изменяя этим форму, или даже субстанциональность формы, чтобы встроиться в ту или иную мерность, в то или иное пространство, пространство-временную среду. В перспективе, при освоении космоса нам понадобятся аппараты, с такими характеристиками и свойствами. И это именно исследования психодинамизма формы.

При этом мы должны понимать, что первый вид психодинамизма формы мы, более всего, исследуем на самом себе. Известны исследования учёных, показывающие, что от формы тела матери, зависит здоровье плода ребёнка. Такие многолетние интересные исследования провели американские учёные, доказав, что форма, при рождении плода, имеет значение.

Поэтому фундаментальность формы очень важна, и я бы сказал, что при всех словах, которые человечество употребляет к слову форма, эта система до конца недооценена. В том плане, что мы пользуемся и формальной логикой, и создаём много вещей, предметов по форме, у нас есть специфика моды, где одежда имеет обязательно ту же специфику формы. Мы делаем удобную одежду для военных, для специалистов, ещё для кого-то, удобные скафандры для космонавтов. Но глубина исследования по форме у человечества отстаёт от необходимости, потому что глубина содержания больше, чем глубина формы. А по специфике формы, 10 – это содержательность, 11 – это форма, а 12, следующая, фундаментальность – это субъядерность. И, получается, чтобы содержания записать в ядра субъядерности, необходима специальная форма, которая это содержание охватывает. Соответственно, необходимо содержание, которое ограничивается соответствующей формой, и компактифицируется в субъядерность, как ядерность. И если мы не находим для содержания формы, есть вариант, что некая содержательность может в субъядерность не записаться. Или размыться в этой субъядерной записи настолько, что это не оформится организованно, и таким образом не сложится устойчивый контекст записанной содержательности формой, для воспроизводства в следующих поколениях в этой ядерности.