Парагвайский вариант. Часть 1

— А я требую, чтобы с суммы сборов был уплачен налог в городскую казну, — верещал чиновник, похожий на голодную крысу.

— Можете требовать сколько угодно! Университет — это самоуправляемая территория, и я уже взыскал упомянутый вами налог в пользу нашего учебного заведения. Спасибо вам, — с сарказмом добавил ректор. — Я хоть так сумел получить поддержку от города.

— Это возмутительно! Я этого так не оставлю!

— Я полностью с вами солидарен, любезнейший, — кивнул ректор. — Это действительно возмутительно — оставлять без денег единственное высшее учебное заведение Куско. Ах, чтобы сказал об этом Боливар!

Покрасневший чиновник с трудом протиснулся на выход сквозь непрерывный поток публики под смешки студентов и ректора. Но, как оказалось, его угрозы были не пустым звуком. Во второй части представления во двор ворвались альгвасилы — городская стража.

— Прекратить шабаш! — Краснорожий коррехидор, начальник городской полиции, тыкал шпагой в сцену. — Арестовать негодяев!

Но куда там. Возмущённая толпа вовсе не спешила расступаться, и служителям закона пришлось силой прокладывать себе путь к цели.

А тем временем на сцене Солано, скрючившись, уже сидел в одном ящике, просунув голову и руки, а во втором сын дворника также скрючившись, шевелил ногами. А посередине стоял с пилой в руке раздосадованный Патиньо. Ему и парочке студентов-ассистентов пришлось срочно утаскивать ящики за кулису, оставив публику в недоумении о дальнейшей судьбе распиленного мальчика.

О! Какую волну слухов породило это событие. Много лет спустя, давясь от смеха, Солано слушал целый цикл историй о распиленном мальчике, который искал свою половину. А в Куско этот случай вошёл в любимейшие городские легенды.

Альгвасилы так и не успели. Патиньо и Солано, ведомые парой студентов, покинули университет через крышу соседнего здания. Сценические костюмы и реквизит пришлось бросить.

Через два дня от ректора приехал один из профессоров в сопровождении дворника и привёз почти двадцать килограммов денег в дерюжном мешке. Записка, приложенная к посылке, гласила:

'Передаю вам вашу часть выручки в 737 песо. Долю университета и гонорары студентам и ассистентам я вычел. Никогда не видел, чтобы за один раз можно было заработать столько денег. Поневоле призадумаешься — а тем ли делом я занят. Впрочем, это шутка.

А вот что не является шуткой, так это враждебное отношение к вашему выступлению со стороны городского головы и церковных властей. Я не понимаю, что на них нашло, но ваше выступление объявлено языческим ритуалом, и теперь будет преследоваться во всех городах Перу. Учтите это.

Тем не менее ко мне обратилась группа состоятельных горожан с просьбой организовать выступление для узкого круга зрителей. Оплата будет соответствующей, и если вас это интересует, то я могу свести вас инициаторами этого предложения.

В любом случае я вам благодарен и за развлечение, и за неплохие деньги, так вовремя пришедшие в казну университета. Напоминаю таинственному юноше, что двери колледжа открыты перед ним, и желаю вам удачи.

Хосе Фейхоо, ректор Коллежа наук и искусств.

p.s. Наша типография по-прежнему к вашим услугам'.

— М-да, — протянул Солано. — Фокусами в Перу больше не заработать.

— Мы не будем давать частных вечеринок? — вопросительно приподнял бровь Патиньо.

— Нет, — покачал головой Солано. — Там слишком высока вероятность засветить свои подлинные личности. И не забывай, что является нашей истинной целью. Не увлекайся деньгами ради денег. Нам пока и этого достаточно.

Солано обвёл рукой кучку монет на столе комнаты.

— Но если они нам понадобятся, то можно и устроить, — упрямо подытожил метис. — Наверное, не надо было нажимать на индейскую тему, — вздохнул он. — Можно было изобразить европейцев или индусов.

— Век живи — век учись, — глубокомысленно произнёс Солано и мысленно добавил:

«И дураком помрёшь».

(1) Смотри подробности в мой статье на АТ https://author.today/post/607119

(Примечание) В Боливии и Перу середины XIX века уровень цен был таков:

Хлеб (кукурузный): 0,05–0,1 песо за килограмм. Бутылка вина (местного): 0,5–1 песо. Простая рубаха: 1,5–3 песо за штуку. Костюм (мужской): 10–20 песоТопор: 2–4 песоГитара (испанского производства): 8–15 песо. Лама в розницу: 3-4 песо (оптом дешевле)

Типичная заработная плата:

Шахтёры: около 0,5–1 песо в деньРемесленники: 0,8–1,5 песо в деньСредний класс (учителя, чиновники и т.д.): 30-50 песо в месяц

Глава седьмая

Иван-Солано совершает первый полет, а Санчо, преследуя его, становится свидетелем чуда и впадает в отчаяние

Надёжность дельтаплана была вопросом жизни и смерти для Солано. Умирать до срока не входило в его планы, ведь его особо предупредили о печальной участи в случае неудачи. Однако полёт был необходим ему как воздух. Возможно, эта мысль превратилась в навязчивую идею, но кто осмелится спорить с человеком, которого считают посланником самого бога?

Запасы бамбука оказались более чем достаточными. Восемь шестов длиной в три метра и диаметром около четырёх-пяти сантиметров идеально подходили для задуманного. Если бы Солано строил свободнонесущий планер, такой материал вряд ли выдержал бы нагрузку, но для дельтаплана этого было вполне достаточно, учитывая прочные расчалки, которые возьмут на себя большую часть нагрузки.

В торцы бамбуковых шестов загнали на клею цилиндры из твёрдых пород дерева и обмотали проволокой. Сопряжения были железными, проверенными многократным избыточным грузом. Полотно использовали изначально запланированное — хлопчатобумажные пропитанные тенты, хотя Солано теперь мог позволить себе шёлк. Но экономия средств была важнее, впереди предстояли большие расходы, а будет ли ещё возможность столь удачно заработать — оставалось неизвестным. Впрочем, на алую кошенильную краску для полотнищ деньги Солано не пожалел.

После того как каркас был собран, его аккуратно разложили поверх растянутых полотнищ, по которым мелом нанесли разметку будущих крыльев. Сложная выкройка не требовалась, однако места наибольшей нагрузки, такие как передняя кромка крыла и средняя часть, соединяющаяся с килевой балкой, были усилены дополнительными полосами ткани и швами.

Через неделю дельтаплан был полностью готов к первому полёту, но Солано решил провести полноценные статические испытания, как самый настоящий авиаконструктор. Лучший на планете в данный момент.