Параметрическая локализация Абсолюта

– Вот видишь, спешить уже не нужно! – смеялась она. – Магазин сам к тебе пришёл!

10. Спасибо за службу!

– О чём я мечтаю? Да о чём можно мечтать, когда менты избивают невинных людей, несогласных бросают в тюрьму, а самых неудобных – пропадают без вести! Если ты Бог, как же ты такое допускаешь? – они сошли с тротуара и стояли по щиколотку в золотисто-коричневых каштановых листьях.

– Ок, я всё исправлю. Только расскажи поподробнее, что мне изменить, – Вероника подобрала большой блестящий каштан и гладила его пальчиками. Какие маленькие у неё ногти.

– Да как что изменить! Милиция должна защищать людей, а не угнетать! Защищать от преступников. А то демонстрантов бьют палками, а настоящие воры на свободе! Пусть ловят бандитов и грабителей, а если видят, что честный человек перед ними, пусть честь отдают! – Василий поставил рюкзак на землю – тяжёлый – и привалил его к ноге.

Вероника сделала большие глаза и быстро-быстро продекламировала:

– Дора-дора-помидора,

Мы в саду поймали вора!

Стали думать и гадать,

Как нам вора наказать.

Оторвали руки-ноги

И пустили по дороге,

Вор шёл-шёл-шёл

И корзиночку нашёл.

В этой маленькой корзинке

Есть помада и духи,

Ленты, кружева, ботинки,

Всё, что нужно для души!

– И что смешного? – дослушав до конца, возмутился Василий. – Это же серьёзный вопрос!

– Ок!

– Что ок?

– Я уже всё сделала!

– Да как ты сделала? Вот так просто взяла и сделала?

– Да! Не веришь? Вот как рюкзак твой сделала, так и это. Хочешь проверить?

– Конечно хочу! Как?

– Пошли.

Он снова взвалил рюкзак на плечо и пошёл за Вероникой. Куда она, интересно? Она бочком проскользнула меж двух кустов и легко шла к дому Василия, гладкие каштановые волосы блестели на солнце. Он тоже продрался через жёсткие ветки, поправил рюкзак, догнал. Неужели в мусорку? Ладно, посмотрим.

Раньше Василий никогда туда не заходил, и теперь поднимался по ступенькам с опаской и любопытством. Дверь в подъезд была гостеприимно распахнута, никаких домофонов, моя милиция меня бережёт. Мусорка оказалась обычной квартирой на первом этаже, с дверью коричневого дерматина, с квадратной вывеской «ДНД». Что ещё за ДНД? Похоже на ДНК. Вероника нажала ручку и вошла, Василий за ней. В тёмном коридоре стояла деревянная вешалка с куртками и полупустой кулер.

– Кто там? – командный голос из комнаты.

Не отвечая, Вероника сделала ещё несколько шагов и стала в дверном проёме, Василий за ней. За письменным столом сидел небольшой круглолицый мент, разложив перед собой кучу компакт-дисков и держа в руке один красненький. Опер, решил Василий. Мент, наверное, ожидал увидеть младшего по званию, какого-нибудь патрульного, и взглянул коротко, строго. Но при виде штатских он всполошился: отбросил диск, вскинул голову и выскочил из-за стола, надевая фуражку.

– Старший прапорщик Виктор К.! – он чеканно отдал честь. – В вашем распоряжении!

– Чем вы здесь занимаетесь, прапорщик? – безумие ситуации мгновенно вскружило Василию голову. – Бездельничаете? Музычку слушаете?

– Никак нет, гражданин! Разбираю дело!

– Что ещё за дело?

– Ограбление гастронома! Произошло ночью. Сторожа связали и надели на голову мешок, но он запомнил мелодию, которую напевал преступник. Подозреваем одного рецидивиста. Желаете ознакомиться с уликами?

– Вольно, прапорщик! Знакомиться не желаем, всецело вам доверяем. Можете продолжать. Спасибо за службу! – и Василий потянул Веронику к выходу, на первый раз достаточно.

11. По делу

– Клёво?

– Клёво! – подтвердил Василий, когда они вышли на улицу. На лавочке чинно сидели два котёнка, чёрный и белый, хоть сейчас на открытку, поджимали лапки. – А что с тем ментом, которому Санчос по голове ногой набил? Мы не виноваты, они сами начали первые. Как бы теперь устроить, чтобы нас не искали? Я боюсь, что мы на камеры попали, там же всюду камеры.

– Хорошо! Можешь об этом забыть, – Вероника плавно приближалась к котятам. Но как только она протянула руку, чтобы погладить, котята синхронно спрыгнули в кусты.

– Они у нас пуганые. Кто-то один раз пнёт, так потом всех боятся. Но ты молодец! – он опять снял рюкзак и поставил его на скамейку. – Что ты там положила ещё? Есть, что котятам дать? Хотя они есть не станут, вон у них миска стоит полная, бабульки каждое утро выносят кто что. Неужели ты вправду Бог? А почему ты тогда сразу не сделала, чтобы всё было по-справедливому?

– Я так и сделала.

– И где оно? Почему всё так хреново на свете? Типа сами согрешили? Яблоко съели?

– Какое яблоко?

– Адамово яблоко! – Василий требовательно заглядывал ей в лицо.

– Не знаю никакого яблока. Ты лучше скажи – о чём ты мечтаешь? Хочешь, подарю тебе собачку?

– Нет. Собаки – раболепные. А я люблю свободу! Свобода и справедливость – вот главное в жизни.

– Ну хорошо, – она, кажется, начинала сердиться. – Желания будешь загадывать или нет? Давай, загадывай. И будет тебе хорошая жизнь.

– Мне? А другие люди?

– А за других не беспокойся, я с ними сама разберусь.

– К каждому так подходить будешь?

– Да.

– Долгая песня! А народ ждать не может. Надо прямо сейчас что-то менять! Причём своими силами, человеческими.

– Ладно, я пошла.

– Стой, стой! Вероника! Ну что ты сразу. Давай дадим людям счастье, ты со своей стороны, а я – со своей. Я уже давно думал о новой партии, честной и правильной, которая реально боролась бы за свободу. ППС – даже название придумал. Или может добавить слово «честная»? Партия чести и совести? Нет, это слишком пафосно. Партия честной свободы, а? ПЧС! Нет, напоминает МЧС.