Паразиты Сознания

"Боже мой! Всего два дня назад я услышал очень смешной анекдот про дела в психбольнице. Есть Бог на свете!"

– А вы знаете, кто такой Ленин?
– спросил я.

– Как ни знат такой чилавека?
– ответил доктор, - отец руский ривалюция, вождя пралита-

риат и так дали.

– Отлично, - сказал я, - значит, вы меня поймёте. Слушайте.

Разве мог бы я, когда представить себе подобную ситуацию: таким необычным способом попасть в Испанию, с необъяснимым диагнозом оказаться в психбольнице, да к тому, же ещё и повествовать русский анекдот испанскому эскулапу? Но....

Я начал:

– В дурдом приехала авторитетная комиссия проверить качество лечения психических больных и его результаты, - начал я рассказ.

– Члены её, вместе с главным врачом заведения, идут по коридору. К одному из проверяющих подбегает больной и шепчет в ухо:

– Я - Ленин!

Затем убегает. Через некоторое время приближается другой и также говорит ему:

– Я - Ленин!

Ладно. Мало ли кого не встретишь в подобном заведении! Специалист не удивляется. Но, появляется третий и тоже бормочет:

– Я - Ленин!

Проверяющий задумался: "Что за дела? Почему все возомнили себя Лениными? Интересно?"

Подойдя к главному врачу психбольницы, он рассказывает ему про эти три случая, делая при этом удивлённое лицо. Главный врач говорит:

– Это просто!
– приближается к нему и шепчет в ухо, - не верьте им, Ленин - я!"

Психотерапевт смеялся до слёз, но успокоившись, сказал, что этот анекдот старый и он слышал его, когда учился. Всё это время местный доктор непонимающе таращил глаза, и приезжий повернулся к нему. Разговаривал он с ним долго, потом тот засмеялся, видимо услышал анекдот. Затем эскулап вновь повернулся ко мне и сказал:

– Мы аканчателна убедился, что ты дествителна руский, хотя и находится в тели дона Хуана. Эта жа нада такой случиться? Есля мне кто-та, до теперь случая, рассказал ба пра падобныя эпизода - мы посмеялса ба над ними, но типерь...! Мы абязатилна апишу ваш проишествий в сваиха будащих мамуаров. Так, что вама нужна сичас ат нас, Аликсандыр?
– спросил он.

– Мне нужно чтобы меня не беспокоили ночью. Я должен быть безмятежным и обязательно крепко уснуть. Надо, чтобы мне дали снотворного. Только при этих условиях, возможно, удастся освободить чужое тело. Если это произойдёт, то утром очнётся уже настоящий дон Хуан, - пояснил я.

– Харашо, праводим такая аксперимента. Что вам нужна сичас?

– Я не завтракал и не обедал, не до этого было. Но, сначала, очень хочу в туалет, а у меня нет ноги. Как я доберусь до него?

– Тоилет здеся, в палати. Сичас придётся медбрата и помогает сделать всё, что вама нужна и васа оставит в покое. Затем сделают укол снатворный лекарств, и не будут биспакоится до тех пора, пока ты ни праснётесь сама. Интересанта, кто жа окажется утрам?

...Наступил вечер, но я никак не мог заснуть. Происшедшее со мной постоянно всплывало в сознании. Сейчас, несколько успокоенный, я никак не мог оставить вопрос о своём теле: "Что с ним? Какова реакция родных? Ведь при долгом "моём" отсутствии, оно, наверное, выглядит как умершее. Не похоронят ли его без "меня?" Что тогда будет? Я вернусь, но уже в могилу!"

Эти мысли будоражили моё сознание и не давали погрузиться в сон. А где-то, далеко в подсознании, я ощущал присутствие дона Хуана, его нетерпение, но мои материальные органы чувств не воспринимали это. Я понял, что сам не усну, и нажал кнопку.

Прибежала дежурная медсестра. Я жестом показал ей, что мне надо сделать инъекцию и демонстративно закрыл глаза. Она обрадовано кивнула головой - поняла. Видимо, её предварили в этом. ...Укол сделан. Через несколько минут чувствую, как мои глаза будто закрывает кто-то. Я погружаюсь в сон в материальном мире, и он постепенно начинает превращаться в новую реальность.

Появилась расплывчатое пятно. Затем оно,

как бы сфокусировалось моим усилием воли, и передо мной предстал дон Хуан:

– Ох, и долго же ты не засыпаешь, агрессор. Давай, пробуй покинуть мою форму.

"Я" начал делать отчаянные попытки, но у

"меня" ничего не получалось. Видимо потому, что на практике это происходит произвольно. Нервничал "я" - расстраивался собственник тела. ...Но, кажется, "я" начал отделяться. Увидев это, обрадованный дон Хуан схватил "меня" и стал тянуть. С огромным трудом "я" всё-таки покинул чужое владение и его обладатель, не мешкая, тут же занял его.

– Всё, больше не задерживаю тебя, торопись к своему телу и больше не появляйся здесь.
– Дон Хуан насупился и отвернулся, давая понять этим, что разговор окончен.

– До свидания!

– Прощай, глупый иностранец!
– хихикнул счастливый испанец.

Я взмыл вверх, пронёсся через стену на улицу и сосредоточился на своём теле. Почти мгновенный полёт, и я оказался рядом с ним. Вид его удручил и обрадовал меня: оно было бледное, как у покойника, но лежало на кровати. Надо "мной" "колдовала" незнакомая бабка.

Осмотревшись, я не увидел на ногах белых тапочек и это меня взбодрило. Опустившись на туловище и приняв его формы, я слился с ним и сразу ощутил, что оно холодное, тесное. Почти не ощущаются ни руки, ни ноги и не могу даже шевельнуть ими. Сильно затекла шея. Я едва сдержался, чтобы не вскричать от этих неожиданных ощущений - боялся напугать старушку. Но крикнуть мне, конечно бы не удалось, потому что холодная гортань также не подчинялась мне. Сознание отключилось, но моё "я" осталось на месте.

Глава 6

...Я медленно приоткрыл глаза. Находящаяся в комнате бабка заметила это и запричитала:

– Прысыпайси милок, ня то пыхаронють тибе в землю-матушку. Ишь, рызаспалси! Зачем родных пужаишь? Рази можно полтора суток ляжать бяз двигынья? Жана плачить, дети сами ни сваи!

В комнате было светло. Старуха вышла. В спальню вбежали жена и дочь. Со слезами, принялись осыпать меня поцелуями. Я с трудом приподнялся и сел - занемевшее тело плохо слушалось меня, левая нога - особенно, на что тогда не обратил внимания.

– Ну что же ты так спишь, папа!
– вскричала дочь, - мы тебя второе утро не можем разбу-

дить! Лежишь, как не живой.

Что я мог ей сказать? Ведь не объяснишь же ребёнку, что "настоящего меня" здесь не было. Большинство взрослых-то этого не понимают, соответственно и не верят.

– Успокойся, Лена, я проснулся, всё хорошо, мы снова вместе.

Дочка обрадовано поцеловала меня и крикнула, уже убегая:

– Побегу, Вовке скажу!

– Что же ты так крепко спишь, Саша?
– упрекнула меня жена, - мы не знали, что и думать? Ужас, ты действительно был, как не живой. Даже остывать начал.