Паргелий

– Можно подумать, ты в ограду ни разу не въезжал, - хмыкнула я, втайне обзавидовавшись тройняшкам. На Лиданге снег никогда не шел.

– Я с нее даже облицовку как-то сбил, - похвастался доблестный капитан, - но влетело тогда Третьему.

– Третьему?
– переспросила я - и сама сообразила: если уж никто не помнит имен принцев, пронумеровать их гораздо проще, чем выдумывать клички или каждый раз объяснять, которого ты имел в виду. Это на Лиданге все сразу было понятно за неимением вариантов, а тут люди изворачиваются как могут.
– Ну и система! Неужели никто не пытался снять это идиотское проклятье?

– Попытаешься тут, - посмурнел ищейка, - когда неизвестно даже, кто проклял и за что… только и остается ждать, что само развеется.

– Династия Эйлэнна вон второе тысячелетие ждет, - не преминула напомнить я, но, видя, что тема собеседнику неприятна, поинтересовалась: - А почему влетело именно Третьему?
– тьфу ты, а ведь прилипчиво!

– Потому что он - один из прямых наследников престола, а я - разгильдяй и приблуда, - охотно пояснил Рино, сворачивая на узкую аллейку, утопающую в можжевельнике.
– И то, что прощается мне, ему аукается по самое не балуй. Предполагалось, что Его Высочество должен был и сам не кататься, и меня отговорить, ибо дворцовый парк - место прогулки высочайших лиц государства и их гостей, а не детская площадка… ну, и, если уж на то пошло, то облицовку я отбил головой хелльского посла, которого принц снес с ног.

Я хихикнула.

– И как отреагировал посол?

– Как-как, - проворчал Рино.
– Это же хеллец! Отобрал у меня каталку и сам полез на склон. Если б не его свита, папа и вовсе не узнал бы.

Свита… я припомнила неизменные тени, всюду следующие за принцем, и опустила глаза. Аллейку вымостили тротуарной плиткой, и природа немедленно взяла свое, фигурно обрисовав все щели влажным темно-зеленым мхом, отчего дорожка выглядела заброшенной, несмотря на ухоженный кустарник по бокам.

– Рино, - решилась я, - Его Высочество ведь задумал что-то еще? Помимо закона об обучении?

Ищейка тоскливо вздохнул.

– Ну вот почему бы тебе не получать удовольствие от перемывания косточек придворным, как всем нормальным женщинам?

– А я получаю, - честно призналась я.
– И даже предвкушаю, как буду пересказывать байку про хелльского посла Анджеле и Лили. Проблема в том, что, чтобы это провернуть, нужно для начала вернуться в Храм целой и невредимой. Я ни вулкана не понимаю в происходящем, но вижу же, что Его Высочество ходит взвинченный, из-за чего-то поцапался с отцом, и что-то напрягает его даже больше, чем покушения на Лиданге! И охрана его пасет, как…

– …как третьего наследника престола?
– насмешливо закончил капитан. Я обиженно прикусила губу и промолчала, и он все-таки сдался: - Да, есть одна идея, и мы оба боимся, что он за нее поплатится.

– А я за нее не поплачусь?
– подозрительно осведомилась я.

– Нет, вот ты-то как раз главе заговора нужна целой, невредимой и даже не запуганной, притом позарез, - мрачно хмыкнул ищейка.
– На твой рассказ вся надежда. Поправка к закону об обучении выгодна и обычным магам, и контрафактникам, и потому-то принимать ее одну - неразумно, особенно если учесть, что “крыша” заговорщиков сидит высоко и наверняка поможет “отмыть” паленые генераторы. Его Высочество хочет ужесточить условия их вживления. Запретить имплантацию несовершеннолетним, ввести ограничения по весу или объему крови - над этим он пока еще думает. Тогда часть нарушителей можно будет выявить по идентификационным картам - или, в ряде случаев, даже просто на глаз, а через них выйти на изготовителей. Хуже то, что насчет медицинских показателей ему пришлось советоваться со специалистами, и информация о проекте просочилась-таки.

– И что? Эту поправку ведь тоже нужно провести через Совет, какие там секреты?
– с недоумением уточнила я.

– Да никаких, - с жутковатой простотой пожал плечами капитан.
– Его попытаются устранить между обсуждениями первой и второй поправки. Причем, вероятно, дело постараются обстряпать так, чтобы прикопаться было невозможно. Какой-нибудь ужасающе трагический несчастный случай, “мокрое” ограбление на улице, сошедшая с ума бывшая фаворитка с ядом… да мало ли?

– Поэтому Его Величество настаивает на первоочередном приеме иринейской делегации?
– осенило меня.
– Чтобы сначала уж международные отношения, а потом рисковать шеей?

– Да, - легко признал ищейка.
– Король прагматичен, расчетлив и к тому же отлично понимает, что шеей Третий все равно рискнет, даже если ему прямым текстом запретят, поскольку по-ослиному упрям, прямо как папочка. Тебя это коробит?

– У меня просто такой образ жизни в голове не укладывается, - нервно фыркнула я, мигом припомнив, как Его Высочество решил побыть живцом в Ясную ночь. Легко, быстро и без сомнений, с ясной твердостью человека, уверенного, что есть вещи гораздо важнее собственной шкуры, и готового ею пожертвовать. Наверное, это и есть настоящее королевское воспитание: правители с другим образом мыслей малопригодны для управления целой планетой…

Зато правители с таким - никогда не бывают действительно уравновешены и по-житейски счастливы.

– Как в такой прелестной головке может что-то не укладываться?
– вкрадчиво поинтересовался незнакомый голос. Я подняла взгляд от мшистого рисунка на дорожке, выискивая источник звука, и замерла как мышь перед удавом.

Он сидел на садовой скамейке, аккуратно прислонив к ней длинную трость с резной ручкой, и не думал подниматься, с истинно аристократическим высокомерием наплевав на присутствие дамы - какая, к вулканам, леди из монахини?
– зато с интересом подался вперед, выныривая в круг света от фонаря и всем видом демонстрируя: вежливость - это для равных.

А мы равными не были.

– Капитан, вы просто обязаны представить мне свою спутницу, - заявил незнакомец ищейке, и не посмотрев в его сторону.

Я ощутила насущную потребность намотать на себя тюрбан, маску и пару-тройку плащей. Наверняка этот аристократишка отлично владел и мимикой, и эмоциями, и интонациями - и никогда не позволил бы себе так откровенно пялиться на другую женщину.

– Сестра Мира, - скупо бросил Рино, тоже не обрадованный встречей.
– Граф Темер ри Кавини, действующий член Полного Совета Нальмы.

Он, наконец, соизволил оторвать свою высокородную задницу от скамейки. Исключительно чтобы сграбастать мою руку, развернуть запястьем к себе - и, выверенно склонившись над ней, горячо выдохнуть в каком-то миллиметре от кожи.

– Я очарован, сестра.

Меня пробрало.

И движения - очень плавные, мягкие, и низкий, чуть хрипловатый голос, и сильные теплые пальцы, и темный взгляд, ни на мгновение не отрывающийся от моего лица. Заинтригованный, изучающий, ждущий…

– Не знал, что вы любите ночные прогулки, граф, - холодно произнес Рино, вырывая меня из оцепенения. Я отняла свою руку и привычно сотворила жест Равновесия, заодно возвращая его и себе.

– Признаю, я несколько недооценивал их полезность, - откровенно ухмыльнулся Темер, и не подумав взглянуть на собеседника.

– Капитан обещал показать мне город, - я заставила себя вежливо улыбнуться.
– Я слышала, Расселина - очень живописный район.

“И поутру в тамошних канавах находят много всякого живописного”. Не сунется же он туда?

– Возможно, - граф чуть приподнял левую бровь. Аристократу вряд ли приходилось там бывать.
– Но я не рекомендовал бы вам осматривать его ночью. Не желаете ли посетить Фонтанную площадь? Я с удовольствием составил бы вам компанию.