Паргелий
Шрифт:
– Прошу прощения, мы не ожидали встретить здесь посланницу Равновесия, - на удивление хорошо поставленным голосом сказал он.
– Жрицы крайне редко покидают свой Храм.
Я скупо кивнула, стараясь не подать виду, как сильно перетрухнула, и спрятала под курткой вышитую на рубашке пентаграмму. Будь моя воля, тоже не покидала бы Храм, но кто ж меня спрашивал-то?
– Ищешь кого-то?
– спросил детина.
Подняла взгляд и усмехнулась. Какие все услужливые, когда припечет!
– Хочу навестить дядюшку, - выдала я кодовую фразу. Согласно инструкциям Рино, ее следовало сказать толстой лавочнице, торгующей курительными трубками
Потенциальный похититель нахмурился и почесал щетину, не спеша радовать “родственника” новой племянницей. Я обреченно вздохнула.
– Бронхи, - коротко сказала я, ткнув ему в грудь.
– Камень в почке, - бесцеремонно указала на стоящего за мной разбойника, не видя, но вполне отчетливо чувствуя кальциевый сгусточек там, где его быть не должно.
– Этот, - тыкнула пальцем в немолодого мужчину справа, - или начнет есть нормально, или заработает язву в течение нескольких месяцев. Остальные пока в норме.
Похититель немедленно закашлялся, и его подельники обеспокоенно запереглядывались, не решаясь говорить за главаря, но уже во всей красе ощущая, как им всем позарез нужна помощь посланницы Равновесия - причем здоровым в том числе.
Я потеребила шнуровку на куртке и широко улыбнулась.
Глава 30. Как обрасти клиентурой
Похоже, Горин и впрямь ужасно не любил терять деньги. Я едва успела извлечь камень из отчаянно вопящего разбойника (ухитрился переорать весь базар разом, всем бы такую глотку), как к пустующей лавке, где я расчертила еще одну пентаграмму прямо на земле, подбежал взъерошенный мальчишка и оповестил, что его дядюшка уже заждался. Счастливо излеченный похититель все еще стонал и корчился, не в силах подняться и натянуть штаны, так что я молча кивнула на него главарю - приглядите, мол, - получила в ответ такой же деловитый кивок и отправилась следом за посланцем, стараясь отогнать непрошенную мысль о том, что сработаться с тем же принцем было значительно труднее.
Разумеется, выдавать, где все-таки искать дядюшку, мне никто не собирался. Мальчишка вывел меня в начало Впалого квартала, к приземистому каменному зданию трактира, возле которого горный ручеек разветвлялся сразу на три, вынудив заведение обзавестись невысокими, чрезвычайно колоритными ажурными мостиками. Над самым широким красовалась яркая вывеска: “Бегущая вода” - видимо, владелец предпочитал издалека предупредить нечистую силу, что с обслуживанием у нее будут проблемы.
Я себя считала силой вполне себе отмытой, но на мостик ступила не без внутреннего трепета, правда, по несколько другому поводу: первоначально он задумывался отнюдь не ажурным, но время и посетители внесли свои коррективы, и теперь ручей было бы спокойнее перепрыгнуть, а не перейти.
Зато внутри оказалось неожиданно светло и чисто, а уж запах жаркого сразил наповал, так что восторг по этому поводу выразила даже не я сама, а мой желудок. Дядюшка Горин ждал меня за массивным деревянным столом ближе к стойке, чуть на отшибе от остальных посетителей. Место, по всей видимости, было насиженное: на свободные стулья никто не рисковал покушаться, хотя все остальные уже были заняты, а навстречу мне вышел разочарованный парнишка, не нашедший, где присесть.
–
Здравствуйте, - вежливо сказала я, стараясь не пялиться во все глаза. Получалось не очень.Его все называли дядюшкой, и я подсознательно ожидала увидеть слегка обрюзгшего, седого мужика изрядно в летах. А за столом обнаружился подтянутый парень немногим старше Рино, такой же темноволосый и смуглый - и с очень, очень неприятным темным взглядом, за милю выдававшим в нем человека с не слишком чистой совестью и железными нервами.
– Ну, здравствуй.
Улыбка у него была тоже неприятная, кривая и неискренняя. Впрочем, подозреваю, я тоже не ангельски чарующую гримаску выдала.
– Я по поводу синероловой кислоты, - сходу сообщила я. Смыться хотелось неимоверно, и танцевать вокруг да около я не собиралась.
Горин хмыкнул и коротко кивнул на стул напротив себя.
– В последнее время это не самый ходовой товар, - небрежно заметил “дядюшка”, стоило мне усесться и призывно махнуть рукой подавальщице.
– Неужели?
– делано удивилась я.
– Значит, ты продашь его подешевле, чтобы не залеживался?
Подавальщица обернулась, увидела, с кем я сижу, и пугливо нырнула за стойку, и не подумав подходить.
– Полагаю, голову принцу ты вскружила несравненной деловой хваткой?
– саркастично поинтересовался Горин.
Я резко выпрямилась.
Похоже, утечки информации из дворца не прекратились, несмотря на трагическую гибель прежнего главы Ордена Королевы, а “дядюшка” сейчас скушает меня живьем и без подливы. И даже не поперхнется.
Помедлив, я решила не отрицать связи с Его Высочеством. В конце концов, головокружение после ритуала у него пройдет в лучшем случае к завтрашнему утру, так что совесть моя чиста, а такое подспорье, как королевская милость, пусть даже мнимая, - никогда не лишнее.
– Ищейку тоже схватили?
– все-таки спросила я, не питая особых иллюзий по поводу своего положения.
“Дядюшка” мерзко ухмыльнулся, но делиться новостями не стал. Вместо ответа на правах нежданного родственника цапнул меня за подбородок и повертел, не обращая внимания на попытки вывернуться, будто рассматривая, как же я выросла. Видимо, пришел к выводу, что сильно, потому что взгляд съехал на шнуровку на груди - да так к ней и прикипел.
Что-то мне подсказывало: демонстрировать, что у меня под курткой, на этот раз точно не стоит.
– И ведь не побоялась же, - с легким удивлением констатировал Горин, внимательно рассматривая шнуровку.
До меня уже и так дошло, что Нальма - не Лиданг, где над каждой жрицей трясутся, как над хрустальной статуэткой, но дядюшка, по всей видимости, счел своим долгом заставить меня как минимум поседеть от страха. Здесь хватало и других врачевателей, готовых работать с не самыми законопослушными гражданами, и беречь меня, как зеницу ока, никто не станет - даже с протекцией самого принца.
Причем в некоторых районах она может и вовсе сослужить дурную службу.
– Побоялась, - честно созналась я, уже не пытаясь вырваться.
– И до сих пор боюсь. Но поставки контрафактных генераторов из камарилла, очищенного невесть чем и невесть как, меня пугают еще больше.
– Тебя?
– скептически переспросил Горин, отпустив, наконец, мой многострадальный подбородок.
– Или Третьего?
– А Третьего - вообще до дрожи и ватных коленок, - не стала отрицать я.
– Полагаю, о готовящейся поправке тебе тоже доложили?