Пари на отличницу

Егор медленно приподнялся в кровати, стараясь не потревожить покой свернувшейся рядом в клубок девушки, и потопал встречать свалившееся на голову счастье в чем был. Наплевав на то, что черные боксеры*[2] могут нанести серьезную травму чье-то тонкой душевной организации.

– Не помню, чтоб я чертил пентаграмму, – безуспешно попытался пригладить торчащую в разные стороны шевелюру Потапов и широко, заразительно зевнул прямо в лицо слегка опешившему от радушного приема Веселовского.

– Так, Потап, вспоминай. Твои колеса на штрафстоянке. Вчера мы договорились, что я тебя подберу, – шатен осторожно пощупал другу лоб, потом постучал костяшками собранных в кулак пальцев по блондинистой макушке, надеясь дозваться живых и поднять мертвых. Да так и подавился на полуслове, смешно выпучив глаза. При виде выплывшей из спальни Вики, закутанной в одну простыню.

– Мы, кажется, проспали первую пару? – беззаботно уточнила отличница, одной рукой придерживая норовившую сползти ткань, и неторопливо направилась в ванную комнату, не замечая обалделого выражения на физиономии Веселовского.

– Ни фига ты, брат, даешь, – уважительно присвистнул шатен, демонстрируя высшую степень восхищения большим пальцем, поднятым вверх. – В последний день спора, а!

Действуя исключительно на голых рефлексах, Потап схватил Пашку за грудки, смачно впечатывая высокое худощавое туловище в стену и нервно прислушиваясь к шуму воды. С силой сжимая челюсть и теряясь в догадках, успела ли Вика разобрать тираду, дамокловым мечом зависшую над головой троечника.

– Отпусти, задушишь, – отрывисто прохрипел шатен, пытаясь избавиться от цепких пальцев, неизвестно как и когда переместившихся с модной дизайнерской рубашки оливкового цвета на тонкую шею.

– С такими друзьями и враги не нужны, – отстранившись, буркнул Егор и нехотя убрал руки за спину, буравя тяжело дышавшего Веселовского нечитаемым пристальным взглядом. Прекрасно осознавая, что погорячился и явно хватил лишнего, но отказываясь это признавать, блондин торопливо зашептал: – да у меня наше пари уже в печенках сидит! На хрен мне не сдался этот выигрыш. Тачку отдам хоть на неделю, хоть на месяц, как только с арестом разберусь.

– Да остынь, Потап, обойдусь как-нибудь без твоей машины, – пройдясь ладонью по покрасневшей коже, хмыкнул Пашка, возвращаясь в привычное шутовское амплуа и, вопреки бьющемуся в конвульсиях инстинкту самосохранения, проверяя нервы друга на прочность: – а вот спектакль под названием «Прожженный скептик и ловелас по уши втюрился в девчонку» досмотрю с удовольствием.

Недобро зыркнув на потерявшего совесть, стыд и элементарную осторожность товарища, Егор растянул Веселовского на дыбе, подвесил за ребро на крюке и приступил к казни на гильотине. Пока, к сожалению, только в фантазиях из-за отсутствия в просторной, роскошно обставленной квартире подходящих предметов. Хотя забытый кем-то из клининговой компании зонт-трость с внушительным набалдашником вполне мог сойти за орудие возмездия. По крайней мер, так рассудил блондин, завладев нужной вещью и плотоядно оскалившись.

– Судя по грохоту, у нас что-то сломалось? – Вика, нагло присвоившая удобный мужской халат, появилась очень не кстати, зарубив на корню мечты Потапова о жестокой кровавой расправе.

Запечатлев картину Репина «Не ждали», Отличница выразительно выгнула бровь, дожидаясь ответа и силясь сложить воедино детали странной головоломки. Крутила пришедшие на ум варианты и так, и эдак, но так и не поняла, зачем полуголому Потапову понадобился зонт.

– Если только мое самообладание, – Егор с тревогой уставился в смеющиеся зеленые глаза и после недолгой паузы подавил вздох облегчения, попутно отвесив зазевавшемуся приятелю пинок. На этом посчитав свою миссию выполненной, блондин в два шага приблизился к отличнице и, не найдя в лениво потягивавшейся после душа Смирновой признаков надвигающегося апокалипсиса, сграбастал ее в надежные объятья. Наклоняясь ближе и заговорщически бормоча: – пожалуйста, напомни сменить замки. Или квартиру. А еще лучше – страну.

________

*[1] – речь идет о цитате из кинофильма «Крестный отец».

*[2] – боксеры – тип мужского нижнего белья. Представляют собой свободные, необтягивающие трусы в виде шортов.

Глава 36

Вика

Но конец лжи ещё не

означает начала правды.

(с) «99 франков», Фредерик Бегбедер.

Никогда раньше не думала, что прогуливать универ так весело. Особенно в компании двух представителей «золотой молодежи», неизвестно с какой радости решивших, что их утру недостает огромного вредного гамбургера с нежнейшим рубленым бифштексом, расплавленным сыром, ломтиком помидора и листом сочного салата. А еще большой картошки фри, сырного соуса, пол-литровой кока-колы со льдом и фирменного пирожка с румяной корочкой и вишневой начинкой.

К чести популярной на весь мир забегаловки, латте в ней был выше всяких похвал. Пенистый, восхитительный, он оседал молочным облаком на языке, заставляя меня грезить о втором стакане божественного кофе подряд. Благо, вечно голодный Веселовский в третий раз пристраивался в конец длинной, извивающейся змейкой очереди. И с радостью ребенка, дорвавшегося до конфет, тащил нагруженный с горкой поднос.

– А поехали в кино? – неожиданно предложил Егор, нарочито медленно стирая с уголка моих губ остатки мороженого и отключая и без того не работавшие мозги. Растекшиеся ванильной лужицей еще вчерашним вечером и совершенно отказывавшиеся думать о чем-то, кроме расположившегося рядом блондина. И, разве что, волнительных мурашек, побежавших вдоль поясницы от прикосновения пробравшейся под свитер горячей ладони.

К моему удивлению, спонтанная идея неприязни не вызвала, напротив, тараканы в моей голове оживленно ее одобрили. В один голос вереща о том, что две-три пропущенные лекции на учебе никак не отразятся. Поэтому я лишь согласно кивнула и потерлась носом о плечо Потапова, выдав уверенное.

– Я за.

– Только Милку надо забрать, – с набитым ртом пробубнил Пашка, дожевывая четвертый по счету чизбургер и кося глазом на мой нетронутый пирожок.

– Да жуй уже, проглот, – я подвинула в сторону Веселовского прямоугольник в яркой картонке и искренне посочувствовала Курочкиной, в страшном сне боясь представить, как можно прокормить этот все еще растущий, если судить по частоте и объемам потребляемой пищи, организм.

Оставила позади замешкавшегося в дверях Павла, врезавшегося в закрывшего собой почти весь проход грузного мужчину, скользнув в широко распахнутые двери автомобиля. И тесно прижалась к боку Егора, водя кончиками пальцев по тонкой кашемировой водолазке светло-серого цвета. С упоением фантазируя о нескольких часах уединения в темном кинозале и не подозревая, что совсем скоро пара неосторожных фраз перевернет мой мир вверх дном.

«Кирпич ни с того ни с сего никому и никогда на голову не свалится», – устами Воланда говорил нам известный классик. «Случайности не случайны», – повторяла старая мудрая черепаха из мультфильма про очаровательную в своей неуклюжести панду. И да, все могло быть иначе.

Если бы мы не стали заезжать в универ. Если бы дождались Миленку на улице. Если бы парням не приспичило выпить еще по стакану ванильного капучино. Если бы Семенова не стояла слишком близко к кофейному аппарату и не выхватила кусок разговора, не предназначенный для чужих ушей… Но случилось так, как случилось: недостающие переменные дополнили уравнение, закручивая круговорот событий.

– Как Оля? – в женском туалете на втором этаже мы с Милкой были одни. Пышечка пыталась оттереть рукав кремовой блузки, измазанный чернилами, ну а я в рекордные сроки наводила марафет, по понятным причинам напрочь забыв о макияже с утра.

– Поела, – односложно ответила Курочкина, разглядывая, как мерцающие перламутровые тени ложатся ровными мазками на мои веки, добавляя сияющим глазам еще больше блеска. И хоть меня ни в чем не обвиняли, стало неудобно за искрящееся, разлившееся от макушки до пят счастье. Особенно на фоне проплакавшей всю ночь соседки, которой по моей вине грозило отчисление. – Сегодня в деканат пойдет. Вызвали.

– Зачем?

– Не знаю, может, забрать документы, – я замерла с помадой в руке и скривилась, уставившись в отражение в зеркале. Для полного комплекта к дурному известию не хватало лишь Семеновой, которую я бы предпочла обойти десятой дорогой.