Пари на секс

Она сказала это так просто, что у меня аж сердце зашлось. Выпрыгнула из окна? А позвонить в полицию не судьба?

Женя помотала головой и добавила:

— С первого этажа же!

— Ну и что, что с первого! Жень, ну позвонить же надо было! Хоть мне, хоть в полицию!

— Он спрятал мою сумку, чтобы я не ушла, а телефон забирал с собой, — оправдываясь, Женька посмотрела на меня, как на дурочку. — Ну, и когда я прыгала… ударилась головой, а потом оказалась уже в больнице.

— Хорошо, хорошо… — я пыталась сообразить, что дальше. — Мы пойдём в полицию, ты напишешь заявление…

— Я даже не знаю его адреса!

— Имя же знаешь?

— Тимур. А фамилии не знаю.

Ну вот, приехали… Что теперь делать?

— И сумку жалко… — сказала Женька.

— Да куплю я тебе сумку! И телефон куплю.

— Там куколка, её подарила мама…

Я закрыла глаза. Да, куколка… Сумку надо найти. Надо подать заявление в полицию, пусть ищут. Даже если так мало данных.

Кузю я сразу будить не стала, хотя и хотелось. Разбудила его в шесть, когда мы с Женькой выпили ещё по кофе и сложили альбом с семейными фотографиями начала века обратно в шкаф. Кузя сначала и не понял сути вопроса, потому что наморщил лоб и сказал сонно:

— Повтори и помедленнее, я записываю.

— Как можно найти человека, если знаешь только его имя?

Кузя сел в кровати, почесал лохматую голову и ответил:

— По номеру телефона… По номеру машины…

Потом глянул на скептическую меня и кивнул:

— Но Женька, конечно, эти номера не помнит. Слушай, задачки ты мне задаёшь с утра и без кофе…

— Сейчас сварю, а ты думай!

— Я думаю, — сварливо ответил он, натягивая майку. — Думаю, аж голова дымится.

Пока варилось кофе, Кузя сходил в душ, долго там фыркал и плескался, а потом вышел, уже одетый и при параде, с порога кухни задал вопрос:

— Женя, где твой телефон?

— Остался… там, — ответила сестра удивлённо.

— Там — это у парня, которого надо найти?

— Ну да.

— Включённый?

— Я звонила вчера утром, были гудки, — вмешалась я.

— Отлично! — обрадовался Кузя. — Локализируем телефон.

— Надо же заявление писать сначала, да? — усомнилась я.

— Надо иметь нужные знакомства, Глинская, — он присел рядом со мной, бедром подвинув на диванчике. — Где мой законный кофе?

Я подвинула ему чашку и спросила:

— А какие знакомства?

— Если я тебе скажу, то должен буду тебя убить.

— Шутник…

— Я серьёзно, — фыркнул он. — Пиши номер, я буду звонить одной своей знакомой. Чуть попозже. Вы мне лучше расскажите, чего я не знаю и о чём вы тут шушукались полночи.

После краткого пересказа Женькиных злоключений он поднял брови и сказал:

— Мда… Состава преступления с точки зрения полиции я не вижу. Если только удержание против воли… Но за это ему пальчиком погрозят и даже не по почкам.

— Удержание против воли — это тоже преступление.

— Я сказал — с точки зрения полиции. Во-первых, это ещё надо доказать. Во-вторых, ну… говорю ж, отпустят. Максимум штраф влепят. Сколько там дней прошло?

— Четыре, — ответила Женька тихо.

— Вот если б четыре месяца…

— Типун тебе на язык! — я шлёпнула Кузю по голове, и он обиделся:

— Э, я же помочь хочу.

— Так помогай, а не каркай!

— Ты мне номер написала или сидишь ждёшь у моря погоды?

— Чего расшумелись с утра пораньше? — тётя Оля вошла в кухню, оглядела наше сразу притихшее собрание. — Блинчиков вам нажарить?

— Мне да! — тут же откликнулся Кузя.

— Мы вас разбудили, да? — виновато спросила я. — Это всё Кузя…

— Да я дома ещё раньше встаю, — отмахнулась тётя Оля, доставая большую миску и венчик.

Кузя встал, держа в руке бумажку с Женькиным номером:

— Пойду позвоню из комнаты.

Вернулся он с загадочной мордой лица, когда первые блинчики уже лежали на тарелке. Сел и объявил:

— Всё-таки я большой и красивый молодец!

— Конкретнее, — потребовала я.

— Конкретнее некуда, Глинская, просто прими это как факт, — самодовольно ответил Кузя и запихнул в себя целый блин, который заставил его замолчать на минуту. Я отодвинула тарелку, дав понять, что аванс уплачен, теперь надо бы и сказать. Кузя озадаченно попытался отобрать у меня блины, но я шлёпнула его по руке:

— Говори!

— Шантажистка. Короче, у меня есть адрес. Осталось только съездить по нему и объяснить кое-кому, что мнение девушек нужно уважать. И не только на словах.

— Ты поедешь? — почему-то я испугалась, но Кузя покачал головой:

— Я предоставлю это право компетентным сотрудникам правоохранительных органов.

— Ты же сказал…

— Не рандомным сотрудникам, а вполне себе конкретным, — отрезал Кузя и достал телефон из кармана. Запихнул в себя блин. Нашёл в списке контактов строчку «Мудак» и нажал на иконку вызова.

— Мудак? — со смешком спросила я.

— Тшшш, ничему не удивляйся… О, Мирусь, привет! Ты уже на службе?.. Получил, да? Норм вышло?.. Оукей. Нет, я по другому вопросу. Надо одного чувачка научить правилам поведения с девушками… Да, провинился, сестрёнку Глинской обидел… Неофициально, но, думаю, у вас на него найдётся пару статеек.

Кузя глянул на меня, подмигнул и продолжил:

— Там девочкины вещи остались, сумка, паспорт, телефон… Да… Наказать, но чтобы понял, за что… Ща скину адрес, отзвонись, добро?

И отключился. В наступившей тишине слышно было только шкворчание блинчика на сковородке. Кузя наморщил лоб:

— Чего молчим? Думаю, сегодня ты уже получишь вещи и сумку. А я поехал на работу.

— Мирусь в полиции работает? — озвучила я сверливший мозг вопрос.

— Не работает, рыба моя, а служит, — наставительным тоном ответил Кузя. — Старший лейтенант, не фигли-мигли! Так, я ушёл, а вы ждите звонка, девчонки.

Когда за ним захлопнулась входная дверь, первой опомнилась тётя Оля. Шлёпнув блинчик на тарелку, она сказала удовлетворённым тоном:

— Вот. Вот это мужик. Пришёл, вопросы порешал, проблемы устранил. Держи его, Юлька, а то уведут.

— Мы друзья, — пробормотала я.

— Ну и дура, — пробормотала Женька.

Глава 18. И только ночь свидетель любви…

19 августа, понедельник

Новости от Мируся мы получили ближе к вечеру. Просто в дверь позвонили, я пошла открывать и увидела на коврике парня в синей форме и кепке. Полиция… Я даже испугалась на миг, но парень с улыбкой спросил:

— Евгения Глинская?