Пари
Шрифт:
Твою мать.
Хорошо, что у меня пустые руки — наверняка согнул, сломал и раздавил бы все, чему не повезло оказаться в ладони.
Вика, Вика.
Тебе было мало предать меня. Мало продаться моему брату, а потом уломать меня потянуть время, чтобы помочь Марату выторговать лучшие условия сделки (если бы не болтливость Егорова — ситуация могла бы выйти из-под контроля). Ты решила заняться еще и промышленным шпионажем. Как, блядь, красивая, милая и безобидная с виду женщина, может быть настолько гнилой тварью?
— Можно получить удаленный доступ к компьютеру? — Компьютер секретаря — не то место, где можно найти что-то важное и представляющее ценность для конкурентов, тем
— Мы уже все проверили, — подает парень, который все это время сидел в кресле спиной ко мне. — Ничего ценного, уникальных документов нет.
— Просто рабочая документация, какие-то черновики и макулатура, — подтверждает Игорь.
— А раньше такие сбои случались? — Я точно придурок, раз до сих пор хватаюсь за любую соломинку, чтобы оправдать Вику, хотя она на такое способна как никто другой. Марату эти документы точно уже не нужны, но у нее, похоже, новый перспективный кадр на горизонте — мало чем он занимается и куда, и с какой целью может уплыть рабочая документация «Гринтек».
— Один рад. — Парень, сидящий спиной, даже поднимает вверх указательный палец. — Но тогда система глюкнула, все компы на третьем включились. Года полтора назад было, с тех пор до сегодняшнего дня все тип-топ.
— Кто из сотрудников не покинул здание?
Игорь отчитывается, что кроме его подчиненных их службы безопасности и сисадминов, которые находятся в этой комнате, осталась только пара сотрудников на втором этаже (доделывают какой-то отчет) и Виктория Николаевна. Причем имя Вики он произносит каким-то таким тоном, как будто сообщать об этом гораздо неприятнее, чем о потенциальной попытке утечки данных.
— Хорошо, спасибо. — Я иду до двери, желая только одного — убраться подальше из этого темного маленького кабинету туда, где на расстоянии вытянутой руки не будет столько хрупких и ценных предметов. Но задерживаюсь для последнего наставления. — Информация об инциденте не должна выйти из этого кабинета.
Игорь молча кивает.
Если Вика спать не может — так хочет примерить образ Маты-Хари, я подсуну ей более «интересную» наживки, подожду, пока она заглотит крючок, а потом выпру с таким волчьим билетом, что работать с ней не захотят даже сети ассенизаторы.
Но сначала сделаю то, что она заслуживает и на что я имею полное моральное право.
Набираю Тихого, но эта сволочь отвечает только после второго дозвона. А когда берет трубку, первым делом костерит меня на чем свет стоит, предлагая вспомнить, какой сейчас час и день недели.
— Я вообще-то на работе, — говорю в ответ, стараясь сделать усилие над своим слухом и сделать вид, что я не слышу весьма характерные женские стоны на бэкграунде нашего разговора. — Бля, Тихий, в такое время в пятницу не трахаюсь даже я! Поимей совесть — вытащи член из своей тёлки и удели мне пять минут внимания.
— Ты как будто никогда из бабы не вынимал на самом подлете! — снова матерится Тихий, но судя по возне все-таки прислушивается к моей просьбе.
Недовольный женский бубнеж тому свидетель.
— Что у тебя? Только быстро. И имей ввиду — в следующий раз я хрена два тебе отвечу!
— Помнишь, ты говорил про бизнес-форум в Берлине?
— Ну?
— Организуй мне пригласительные.
— Ты ж вроде не собирался? — Он щелкает зажигалкой и закуривает. — Я уже себе присмотрел парочку мест в в первом ряду.
Есть два типа мероприятий подобного рода, и люди, которые не первый год в бизнесе, обычно в курсе этой градации. Первый тип форумов — это когда находчивые ребята собирают на одном пространстве топовых и перспективных продавцов определенных услуг, и серьезных мужиков с большими
деньгами, которые очень хотят безопасно эти деньги приумножить. На такие мероприятия без приглашения в принципе никак не попасть со стороны, фильтрация такая, что будь здоров, и такие мероприятия я стараюсь не пропускать. Ну, по возможности, когда в этом есть целесообразность. Но есть еще и вторая категория подобных сходок — это когда собираются все кому не лень, чисто потусить, в надежде на то, что где-то что-то выгорит. Львиная доля таких «тусовщиков» — просто начинающие стартаперы и доморощенные мамкины миллионеры, срубившие быстрого бабла на криптобиржах, а теперь прикидывающие, как бы безопасно отмыть это богатство в обход вездесущего ока государства. Во всех смыслах — крайне сомнительные сходки, если не сказать — попахивающие разводом и наебаловом. Справедливости ради, когда-то я сам с них начинал и именно там нашел своих первых инвесторов, но для этого мне пришлось перелопатить такую кучу говна, что хватило на всю жизнь отбить охоту появляться там даже по приколу.Форум в Праге относится именно ко второму типу.
— Я передумал. Организуй пригласительные.
— А на кого второй?
Я провожу языком по пересохшим губам и нехотя, как будто эти три слова могут намертво прилипнуть к моим губам, диктую имя:
— Для Виктории Николаевны Лисицыной.
Ожидаемая длинная пауза, в конце которой Тихий громко посылает меня на хуй.
— Меня твое мнение вообще не ебёт, — жестко отбриваю его попытку завести шарманку с моралью. — Ты мне не мамка и не папка, сопли я давно сам себе подтираю, и в состоянии сам решить, что делать со своей жизнью.
— Тогда, блядь, будь уж точным — ты типа сам решил, на кого эту жизнь просрать!
— Это в любом случае не твое сраное дело.
Я всегда уважал Тихого. Любил и буду любить его как родного брата, потому что в дни, когда я оказался в самой глубокой жопе, рядом не оказалось никого, кто бы помог мне оттуда выкарабкаться — только Тихий. Но это ни хрена не означает, что теперь я по гроб жизни обязан держать перед ним под козырек за каждое свое решение.
— Ты вообще кукухой потек, по ходу, — не сдается Тихий. Снова выдает виртуозную связку матов, которую я обрываю на подлете.
— Они нужны мне до конца дня.
— А как же Катя, мудачина?! На хуй ты ей голову морочишь, если решил вернуться к этой расчетливой суке?! Блядь, Лекс, да что с тобой? Ты забыл, как срать не мог ходить без посторонней помощи?! И где тогда была твоя рыжая тварь, а?! Трахалась с Маратом! Пока ты валялся как овощ, эта шалава уже раздвигала ноги перед твои братом!
Я сжимаю кулаки так сильно, что ногти бритвами входят в ладони. Я все это про нее знаю. Но почему-то когда Вику поносит Тихий, во мне моментально вызревает непреодолимое желание разбить его рожу об свои кулаки. Как будто в той блядской поговорке про хорошую девочку, которую никому нельзя обижать, потому что за нее вступится большой злой мальчик, а вот ему ее обижать можно, потому что вот так.
— Хлеборезку закрой, — рычу на Тихого. — Со своими женщинами я как-нибудь сам разберусь, в постель я тебя не приглашал, твои драгоценные советы как и кого мне трахать не просил. Пригласительные, Тихий. Все, точка. Еще раз распустишь варежку на тему моей личной жизни — я тебе ее на блядский крест завяжу, имей ввиду. Свободен.
Но даже спустя несколько минут после нашего разговора, я все равно с трудом себя контролирую. Штормит от желания завалиться к Тихому и втащить ему от всей души до острой потребности достать Вику из-под земли и выковырять из нее признание, где и чем я так накосячил, что даже спустя годы она продолжает срать мне на голову.