Парный танец

– О… Ой, мамочки, - Гермиона на миг зажмурилась.
– Знаешь, шок не был бы таким сильным, если бы ты раньше признался, что предпочитаешь мужчин.

Гарри добросовестно обдумал такую возможность, припомнил свои попытки увлечься сокурсниками и решительно покачал головой.

– Вряд ли я предпочитаю мужчин. Мне просто нравится Люциус.

– Невероятно, - Гермиона машинально стянула с блюда лепёшку, повертела в руках и нервно зажевала.

– А это точно не чары?
– робко предположила Джинни.

– Какие? Империо на меня не действует.

– Амортенция?
– повела носом Гермиона.
– Это вполне может быть Амортенция!

– Нет, не может! Вспомни, как выглядел после неё Рон, - я что, похож?

– Не знаю… А вдруг это зависит от качества зелья?

– Амортенция здесь не причём! Это всё кратом твой, - буркнул Гарри.

– Что?!

– Вы о чём вообще?
– Джинни тоже нащупала себе лепёшку.

Гарри рассказал о походе в клуб(2).

– …Через месяц он написал мне, а я ответил, а он опять. Потом встретились, ещё раз, и так оно всё и получилось.

– Невероятно, - повторила Гермиона.
– В это невозможно поверить.

– Почему же? Неужели двое взрослых людей не могут понравиться друг другу и… ну, закрутить роман?

– Смотря кто, - вяло возразила Гермиона.
– Представь себя на нашем месте.

– Представь, что ты застал Рона с Беллатрикс Блэк, например, - подхватила Джинни. Гарри воззрился на неё с ужасом.

– Сравнения у тебя - поседеть можно!

– Пожуй лепёшку, пройдёт.

– Хорошо, - Гермиона шлёпнула ладонью по столу.
– А когда ты собирался рассказать нам?

– Нууу…

– О, да ты и не собирался, так?!

– Нет, а что тут можно рассказать?
– Гарри разозлился.
– «Кстати, я сплю с Люциусом Малфоем, и мне это нравится»?!

– Гарри Поттер, не смей на меня орать!

– Извини, - он вздохнул.
– Ну правда, Гермиона: я же не поведу его на ужин знакомиться с роднёй. Каких официальных объявлений от меня ждёшь?

– Хоть бы на неофициальное сподобился - всё лучше, чем так.

– Это да. Простите, случайно вышло.

Некоторое время они сидели молча, уничтожая лепёшки. Наконец Гермиона сказала:

– Надо идти, а то наши забеспокоятся, что долго нет.

Гарри поднялся.

– Вы… не сердитесь?

– Вовремя спохватился, - ворчливо ответила Гермиона, взмахом палочки уничтожая крошки.
– Нам-то что, да, Джин? Если ты уверен, что всё в порядке… - она пытливо глянула ему в лицо.

– Уверен, уверен. Только не говорите остальным, ладно?

Гермиона рассмеялась.

– Что ты! Я бы не хотела быть тем, кто им всё расскажет. Так что не волнуйся - мы просто спрячем это воспоминание в думсбор и постараемся забыть, как страшный сон. Я, по крайней мере, так и сделаю.

– А я нет, он совсем неплохо выглядит.

– Джинни!

– О, спасибо, что оценила.

– Да вы оба спятили!

Распрощались они вполне по-дружески, но когда Гарри вернулся домой, на душе у него было неспокойно. Он раз за разом перебирал аргументы и убеждался, что прав, да и девчонки вроде нормально приняли, когда пришли в себя, но… Мерещилось ему что-то неуловимое, неправильное, и это что-то портило настроение. Гарри надеялся, что Люциус дождётся его, но нет: спальня пустовала. Настроение упало до нулевой отметки, но тут взгляд упёрся в стоящий на столе флакон. Хм, этого здесь не было. Гарри взял его, повертел в руках и улыбнулся.

Обезболивающее зелье.

* * *

(1) - по традиции в Ламмас можно заключить пробный брак на год

(2) - подробнее об этом в фике «Приватный танец»

Глава 9

В доме на Гриммо завелись яблоки.

Разных сортов, цветов и размеров, они находились в самых неожиданных местах, и никто не мог сказать, откуда они взялись. Особенно часто коварные фрукты подворачивались в самые пикантные моменты под руку Люциуса или подкатывались под поясницу ругающемуся Гарри. В конце концов Кричер получил приказ изгнать захватчиков из всех уголков дома. На пару дней они исчезли, а потом Гарри, вернувшись с прогулки, обнаружил у себя в руках бумажный пакет отборного «Редстрика» и понял, что борьба безнадёжна: яблочный август вступил в свои права.

После шумного Ламмаса Гарри решил отдохнуть от людей - засел дома в окружении книг и, разумеется, беззаботно катающихся повсюду яблок. Дни стояли тихие, ясные, но не жаркие. Ветерок заносил в окно горьковатый запах костров и первые паутинки. В такую погоду не хочется делать резких движений, да и вообще ничего делать не хочется. Дом сладко дремал, воспаряя над городским шумом, и ни Кричер, ни Гарри не собирались тревожить его покой уборкой. Даже Элоиза приостановила кукушечный геноцид и лишь многообещающе косилась на обитательницу часов - я, мол, тебя достану, но позже. А та, уловив общий настрой, куковала вяло и невпопад. Сквозняк шелестел страницами разбросанных книг, из шкафов выпадали пакеты с фирменной, так ни разу и не надетой одеждой, и посреди всего этого великолепия, в линялых джинсах и любимой футболке, бродил Гарри - повелитель яблок. Ему было слегка неловко перед вечно занятым Люциусом за свою праздность, и он жутко удивился, когда тот объявил, что хочет остаться на Гриммо на несколько дней («Если ты, конечно, не возражаешь»).

Гарри не возражал.

Поначалу было очень непривычно видеть Люциуса в домашней одежде, знать, что можно никуда не торопиться. Гарри нервничал, пытался изображать радушного хозяина, пока наконец Люциус не призвал его «перестать мельтешить и расслабиться». Гарри расслабился, да так, что на следующий день отказался идти на кухню и вообще куда бы то ни было. В результате они весь день валялись в спальне и грызли яблоки. Гарри читал или дремал под боком у Люциуса, а тот разбирал спецификации и накладные, писал, высчитывал что-то и иногда принимался рассуждать вслух - была у него такая привычка. Гарри это совершенно не мешало. На огонёк залетела Элоиза, её прельстили черновики Люциуса, разбросанные по постели. Она сгребла смятые пергаменты в угол кровати и нырнула в них с головой.

– Что она делает?
– удивился Люциус.

Гарри приоткрыл один глаз.

– Гнездо строит. Твой филин совсем вскружил бедняжке голову. Погоди, сманит его к нам.

– Вот ещё. Гаспара я не отдам. Кто тогда будет почту носить? И потом, одну сову я тебе уже подарил.

– Не считается, ты просто хотел от неё избавиться.

– Неправда, мне нравится эта птица - в ней столько ненависти, - Люциус скрутил жгутом очередной черновик и добавил Элоизе стройматериала.
– Надеюсь, миссис Гнездо не будет спать с нами?

– Ну, в доме же два десятка спален, переберёмся.

– Предпочитаю именно эту.

– Значит, переберётся она.

– Ты невероятно великодушен.

– Ага, - Гарри поглядывал на него и думал, что если бы ему вдруг понадобилось доказательство реальности происходящего, то вид босых ступней Люциуса Малфоя подошёл бы как нельзя лучше. Это и ещё шальное яблоко, которое по обыкновению впивалось в лопатку.

– Что смешного?

– Ничего. Хочешь яблочко?

На третий день Люциус запросил еды и попытался вытащить его в город. Разнеженный яблочной ленью Гарри отчаянно сопротивлялся.