Парящий мост в звездном свете

Ржавой.

Весь корпус покрывал слой ржавчины, словно он много лет стоял на соленом воздухе. В отличие от остальных девяти шаттлов, ярко блестящих теми же цветами, что и зарегистрировавшиеся пилоты, номер десять полностью утратил блеск и приобрел красновато-бурую окраску. И не только корпус – сиденья и двигательные диски внизу тоже выглядели изношенными, причем настолько, что едва ли этот шаттл вообще сохранил способность двигаться.

Машинально Харуюки вытянул руку и прикоснулся к шаттлу. Как несколько дней назад, когда он зарегистрировался на шаттле №1. Со звуковым эффектом возникло системное окно. Харуюки вслух прочел, что там было написано.

– Ре… RESERVED? Он что, был зарегистрирован… в таком состоянии?!

– Ага, абсолютно насинг непонятно, правда? Он уже таким был, когда я и парни из других легионов сюда пришли, в среду в полшестого.

– Ээ, странно! – возразил Харуюки, оторвав взгляд от окна. – Мы с Пард-сан ушли сразу, как только зарегистрировались на шаттлах один и два, но мы уже слышали шаги людей, которые сюда бежали. Между тем, как мы ушли, и тем, как прибежали Эш-сан и остальные, прошло секунд десять, не больше. Просто не мог никто зарегистрироваться, чтобы ни ты, ни я его не увидели… Да, и вообще, – на миг закрыв глаза и вызвав в памяти отчетливую картину, которую он тогда видел, Харуюки произнес: – Когда мы ушли, номер десять не был ржавым. Он был такой же красивый и серо-стальной, как остальные восемь!

– Ну… Верю, что так и было. Значит… стало быть, он сам собой заржавел за десять секунд… или это сделал какой-то тип, который хорошо спрятался…

– Нереально. Тут просто негде спрятаться… и ладно я – Пард-сан-то просто не могла его не заметить…

Они оба поскребли руками шлемы, но, прежде чем они успели прийти к какому-то логичному ответу, что-то громко прозвенело, и восторженный рев толпы усилился в несколько раз, так что даже площадка задрожала. Подняв головы, Харуюки и Эш Роллер обнаружили, что до старта гонки осталось всего три минуты.

– Лана. Филс бэд[24], но, думаю, проехали. Пилот тоже, видать, не явился…

– …Ага. Если это какой-то фокус системы, мы это в гонке узнаем.

– Точняк… лана, в любом случае будем делать зе бест[25].

– Ага, точно!

Харуюки и Эш Роллер слегка кивнули друг другу и побежали к своим машинам. Напоследок между ними произошла их обычная пикировочка:

– Скажу сразу! Я гига-велкам[26] со всем, что с колесами, от трициклов до броневиков!

– У этих шаттлов и колес-то нету!

С этими словами Харуюки добрался наконец до машины №1 и обнаружил, что остальные четверо уже заняли пассажирские сиденья. Тиюри, махая правой рукой, прокричала:

– Тормоз! Что ты там делал?!

– П-простите!

Он поспешно прыгнул на водительское место и схватился за руль. В маленьком окошке перед ним появился текст «HELLO MY DRIVER!»[27], потом высыпали разнообразные индикаторы.

Впрочем, ничего сложного. Всего лишь спидометр, индикаторы расстояния и прочности.

Черноснежка, сидящая в первом пассажирском ряду вместе с убравшей инвалидную коляску Скай Рейкер, подалась вперед и прошептала:

– Кроу, я бегло просмотрела остальных участников – они все очень опытные линкеры, включая членов шести больших легионов… но все равно – они все в первый раз управляют этими шаттлами. Вначале будь осторожнее, пока не привыкнешь к управлению. Мы будем защищаться от атак остальных команд, так что не беспокойся.

Когда Черноснежка закончила, Тиюри с заднего сиденья подхватила:

– Точно, и даже если мы чуток повредимся, я отмотаю его обратно!

– Нет, Белл, раз у наших аватаров зафиксированы хит-пойнты, вряд ли нам удастся достаточно зарядить шкалу спецатаки, – указал Такуму.

– Ну что за дела! – возмутилась Тиюри. Черноснежка и Фуко рассмеялись.

Глядя через плечо на своих товарищей, Харуюки мысленно прошептал:

Рассчитываю на тебя, семпай. И на вас, Таку, Тию. И… Рейкер-сан. Я обязательно довезу тебя до финиша. Я здесь именно ради этого.

– Так, одна минута! Держитесь крепче! – громко объявил Харуюки, и тут же одна из сияющих цифр над головой обратилась в ничто, и осталось лишь две цифры правее.

Крики, льющиеся сверху, с трех трибун, уже напоминали землетрясение. Харуюки крепко вцепился обеими руками в руль и слегка надавил правой ногой на акселератор. Двигатель издал уверенное «вррррр!», и по всему шаттлу прошла вибрация. Цифровой индикатор, на котором значилось «4000 км», вспыхнул и засиял.

Глядя на потрясающую картину «Гермес Корда» в версии Ускоренного мира – металлическую колону стометровой толщины, пронзающую небо, – Харуюки вдруг подумал:

Интересно, прямо сейчас богатые туристы поднимаются по этому лифту в реальном мире? Даже если поднимаются, им никогда такого не вообразить. Что в другом мире, созданном общественными камерами, понатыканными повсюду в лифте, десятки детей вот-вот пронесутся мимо них.

Конечно, Ускоренный мир в конечном итоге – не более чем фальшивая реальность, созданная нейролинкерами. Но даже если это место нематериальное, истина здесь существует. Потому что –

Мою грудь сейчас так жжет от восторга!

– Го! Го! Го! Го! Го![28]

На восторженные крики зрителей наложился звон, одновременно с которым вспыхнули красные огни – линия ярких точечек над головами, подсветившая десять машин. И ровно в этот же миг одна из трибун заслонила солнце, и стартовая площадка окуталась густой тенью. Когда ряд огней перекрасил в багровые тона все шаттлы, вновь раздался звон. Двигатели разом взвыли еще громче. Из четырех дисков, установленных вместо колес, вырвались ослепительные струи огня и опалили стальную площадку.

– …Пошеоооооол!!!

Как только отсчет дошел до нуля и огни из красных превратились в синие, Харуюки втопил акселератор до упора.

Мощнейший рывок – и машина оторвалась от площадки. Десять шаттлов мгновенно преодолели короткий стартовый уклон и понеслись вертикально вверх, против силы тяжести, вдоль слегка изгибающейся поверхности циклопической башни. По-видимому, между башней и машинами существовала какая-то сила притяжения: несмотря на то, что угол подъема был 90 градусов, ощущения возникли примерно такие же, как при езде по ровной дороге.

Продолжая давить на акселератор, Харуюки кинул взгляд на спидометр. Яркие цифры на дисплее менее чем за десять секунд взлетели до 200 км/ч и продолжали расти.

– Э… эй, Хару, ты с таким быстрым стартом управишься?!

Услышав вопрос Такуму с заднего сиденья, Харуюки крикнул в ответ:

– Нет проблем! Я в разных игровых гонках разбил десять тыщ машин!

– …Это…

– Аатлично, врубай полный гааааз!!!

Полный восторга вопль Тиюри заглушил хриплый голос Такуму. Покосившись на дисплей заднего вида в верхней части ветрового стекла, Харуюки увидел, что Черноснежка и Фуко сидят неподвижно с сосредоточенным видом. Это придало Харуюки уверенности, и он еще сильнее вдавил в пол левую ногу. 250 км/ч. 300 км/ч. Будь это гонка на автомобилях в реальном мире, такая скорость была бы уже почти предельной, но тут виртуальные линейные двигатели шаттла лишь заревели еще громче и где-то нашли еще скорость. Детали структуры стального пола расплылись, комочки облаков, появляющиеся время от времени, уносились назад в мгновение ока.