Паспорт 11333. Восемь лет в ЦРУ

Конференция была насыщена богатыми событиями, но в этой книге не ставится задача рассказывать о них. Вспоминается только, как, к досаде Саенса и полковника Акунья, молодые коммунисты водрузили вьетнамское знамя напротив казино «Сан — Рафаэль», где проходили заседания конференции.

Запомнился также американский журналист, который, несмотря на принятие бесчисленных и хитроумных мер безопасности, целый вечер ходил по главному залу, укрепив на лацкане пиджака вместо полагающегося цветного жетона карточку с надписью: «Я русский шпион».

Это были дни лихорадочной деятельности. Задача, порученная полицейским, оказалась утомительной. Хотя предупреждение о конференции пришло всего за несколько недель, но за это время был воздвигнут, образно говоря, целый защитный каркас для гостей такого калибра, как Джонсон, Стресснер, Онганиа, Коста — э-Силва, и для множества «горилл», подпевал «горилл» и претендентов на подобные звания.

Каждая важная делегация привозила личную охрану, и у каждой были свои идеи о том, как лучше организовать безопасность. Во время этой подготовки янки смогли узнать многих людей и составить о них мнение. Они могли увидеть способности, привязанности и слабости каждого. Никогда еще не было такого близкого контакта между советниками и теми, кому давались советы.

На конференции отличился ряд работников. Среди них, например, Пирис Кастагнет, ответственный за контрольные посты на шоссе между поселками курорта; подполковник Легнани, который прибыл в Пунта — дель — Эсте на несколько дней, а остался на три года; Лукас, который служил в девятом участке, был поставлен во главе одного из отрядов.

Для подавляющего же большинства дни проведения конференции оказались безрадостными. Для «миликос» (так называют рядовых полицейских) это были голодные, изматывающие дни. С ними обращались как с вещами, никто не заботился об их еде и отдыхе. Предназначенные на проезд деньги исчезли, исчезли и продукты. У кого оказалось несколько песо, тот смог поесть, а у кого их не было…

Только старый, опытный субкомиссар Фустер помог предотвратить полное неповиновение и массовое дезертирство отряда, охранявшего водонапорную башню в Пунта — дель — Эсте.

Во время проведения конференции американцы составляли недоброжелательные характеристики на каждого, произвольно оценивали заслуги и провинности. ФБР, ЦРУ, секретная служба, миссия оккупировали Монтевидео, Мальдонадо и Пунта — дель — Эсте. Американцы уже были не советниками, они стали начальниками, которые давали приказы, и плохо приходилось тому, кто не понимал этого. На протяжении двух месяцев «американские швейцарцы» смогли почувствовать на собственной шкуре «пуэрториканское» обращение, которое держится для них в запасе. Все полицейские чиновники убедились в этом. Независимо от идеологической приверженности, независимо от взгляда на нашу Америку, независимо от обстоятельств, воспитания, отсутствия культуры, приведших их затем к совершению отвратительных поступков, в те дни, когда их достоинство было растоптано, не было ни одного полицейского чиновника, который не почувствовал бы себя — даже не зная точно значения этого слова — хоть немного антиимпериалистом.

Бизнес есть бизнес

Во время отпуска Саенса с мая по сентябрь 1967 года Кантрелл временно исполнял обязанности шефа миссии. В это время в Монтевидео пришла военная английская флотилия, состоявшая из четырех кораблей.

На следующий день после ее прибытия ко мне зашел чиновник, служивший в секретариате полковника Барлокко. Сааведра — так, кажется, его звали — зашел по поручению Вальтера Пардейро, секретаря полковника. Он сказал, что позвонили из английского посольства и сообщили, что хотят договориться о визите вежливости, который командующий флотилией намерен нанести полковнику Барлокко, как начальнику полиции Монтевидео.

Пардейро хотел узнать, мог ли я быть переводчиком на этой встрече. Было неизвестно, говорит ли командующий или атташе посольства по — испански, что же касается старого полковника Барлокко, то его знания английского были очень скудными. Сомневались, что кто-либо из доверенных чиновников Главного полицейского управления справится с синхронным переводом.

Я сказал, что я не против и что все зависит от разрешения шефа миссии, в котором, впрочем, я не сомневался.

Так и случилось. На этом бы, наверное, дело и закончилось, если бы на следующий день Кантрелл не навязал нудный разговор о трудностях в своей работе. В итоге разговор свелся к тому, что он высказал свою озабоченность визитом англичан, рассматривая его как вмешательство в дела миссии, касающиеся уругвайских полицейских сил. Он боялся, что визит явится только предлогом, а подлинной его целью будет зондаж в отношении предоставления английской технической помощи.

Затем он рассказал, что уже сталкивался с кустарными действиями и из-за них у него были серьезные неприятности в Германии и провалились многие операции.

— Пусть они занимаются своими посудинами и не лезут в по — настоящему важные дела, — сказал он с досадой в заключение.

Весь этот разговор был затеян для того, чтобы узнать, соглашусь ли я потом проинформировать его о состоявшейся беседе. В то время Кантрелл действительно имел трудности с проникновением в Главное полицейское управление, поскольку Барлокко противился безусловному подчинению своей разведслужбы приказам американского посольства.

Вначале Пардейро спросил, не смогу ли я взять на встречу карманный диктофон. Его мог бы передать мне Нориега, который и: научил бы меня пользоваться им. Но затем от этой идеи отказались, договорившись о том, что я сделаю полную запись беседы.

Американцы подчеркнули, что их не интересуют собственно вопросы англо — уругвайских отношений, но меня просили быть особенно внимательным, если во время беседы проскользнет упоминание об оказании технической помощи, будь то в отношении оборудования, стипендий или учебных курсов. Встреча, которой они так опасались, продолжалась не более получаса, а английский язык шефа полиции оказался намного лучше, чем мы думали. Я сделал полный отчет о беседе. Кроме того, я ответил на несколько вопросов Кантрелла. С этого момента Кантрелл начал поручать мне небольшие работы, если не вполне секретного характера, то, по меньшей мере, конфиденциального.

Спустя какое-то время я начал думать о том, почему американцы не воспользовались услугами самого секретаря шефа полиции Пардейро, который был их человеком и который им значительно облегчил задачу проникновения в Главное полицейское управление. Единственно возможное объяснение заключается в том, что, видимо, они не полностью ему доверяли. И вот тогда я понял, почему американцы считают положительным фактором мое положение иностранца.

В конце 1967 года сложились натянутые отношения между миссией и министерством внутренних дел. Последнее предполагало осуществить модернизацию автомобильного парка полиции. Миссия активно работала над проектом, перечисляя различные типы транспортных средств, которые могли бы использоваться в каждом подразделении в соответствии с назначением каждого из них. Большинство рекомендовало приобрести автомобили марки «форд — компакт».

В связи с этим заволновались другие американские автомобильные фирмы, в частности «Крайслер». Саенс получил сообщение из центрального бюро АИД в Вашингтоне, в котором ему сделали замечание и приказывали впредь не называть определенную марку автомобиля, а давать только описание требуемого типа машины, но так, чтобы ее характеристики предполагали обязательное приобретение автомобилей американского производства.

Автомобили не являлись даром американского правительства, их оплата производилась в счет долга, уже накопившегося у уругвайского правительства миссии. Оно должно было оплачивать все расходы миссии в стране, но предназначенный на это денежный фонд был сокращен, образовался дефицит, который с покупкой машин и вооружения увеличился.

В связи с таким положением дел кто-то из членов уругвайского правительства предложил приобрести западногерманские автомобили «фольксваген». Их оплата могла быть произведена за счет продуктов нетрадиционного экспорта. Однако дипломатическое давление со стороны США сорвало эти планы.

Одна из европейских стран предложила заключить сделку, которая включала бы продажу автомашин, оборудования и автоматического оружия. Форма оплаты была очень выгодна для Уругвая. Предложение было настолько заманчивым, что нельзя было решиться сразу его отвергнуть. Оно было выгодным по многим статьям, при соответствующей ловкости со стороны ответственных за его выполнение лиц сделка могла бы даже принести доход. Изучение вопроса, связанного с приобретением оружия, было поручено директору Института профессионального обучения [22] генерал — лейтенанту Рамону Трабалю. Это был человек чисто традиционного мышления. Он был искренним, сторонником соблюдения конституции. Дотошный критик грязных сделок, он посвятил себя — это было почти его хобби — собиранию компрометирующих данных о разного рода неблаговидных делах. У него уже были трения с американцами во время организации полицейских курсов в провинциях, так как он считал, что они сознательно игнорируют руководимый им институт.

22

Высшее полицейское училище.