Патриций

–  Не так давно я видел у дверей канцелярии твоего соседа Манлия, - посмотрев куда-то вдаль, как бы между прочим произнес Рысь.
– Правда, его тогда не приняли, и, наверное, он собирается повторить попытку на днях.

–  Что?
– Ветеран вздрогнул с такой силой, что с головы его едва не слетела шапка.
– Манлий?! Говоришь, этот прощелыга тут ошивался?

–  Да-да, - ничтоже сумняшеся повторил юрист.
– Видимо, прознал что-то про суд.

–  Прознал?
– Октавий подозрительно прищурил глаза.
– Откуда прознал? Ведь я ему ничего такого не говорил.

–  Ты-то не говорил, а твои слуги? Кто знает, о чем они шепчутся долгими зимними вечерами? Каждому рот не завяжешь.

–  Ах, слуги… Да, эти подонки могли… Разболтают что хочешь! Эх, хорошо бы было отрезать им всем языки! Ты ведь законник, скажи - могу я это сделать?

Теперь уж вздрогнул Рысь. Ничего себе, шуточки! Хотя никакие не шуточки, похоже, старый легионер спрашивал на полном серьезе. Да и чувство юмора, как уже успел убедиться Юний, у него отсутствовало напрочь.

–  Нет, полагаю, тебе никак не стоит отрезать своим рабам языки, можешь поплатиться за неоправданную жестокость!

–  Поплатиться? Но ведь они - мое имущество.

–  Да, - кивнул Рысь.
– Но, согласно закону, ты не имеешь права использовать свое имущество - как недвижимое, так и движимое, то есть рабов, для причинения вреда другим людям.

Октавий непонимающе потеребил нос:

–  Это кому же я причиню вред?

–  Знаешь, - ухмыльнулся Юний, - если б ты жил один, в какой-нибудь глуши, тогда, конечно, делал бы со своими рабами все что хочешь. Но у тебя, к большому сожалению, есть соседи, готовые воспользоваться любой твоей оплошностью… А вообще, конечно, можешь и отрезать языки своим слугам, твое дело… Если уж так хочешь попасть в проскрипционные списки!

Услыхав про списки, ветеран побледнел и в ужасе замахал руками:

–  Нет уж, пускай мои рабы живут с языками, хоть они у них и длинные. Нечего радовать врагов!

–  Так вот, о врагах, - напомнил Рысь.
– Твой сосед Манлий, верно, что-то задумал, раз ошивался у канцелярии. Тебе бы надобно его опередить!

–  Сегодня же отправлюсь туда!
– Октавий злобно ощерился и сплюнул.
– Сейчас же.

–  Верно, верно, пошли, - обрадованно кивнул юрист и, подхватив ветерана под руку, потащил его к дворцу наместника. Следовало поторопиться, пока Октавий не передумал.

Городские улицы постепенно заполнялись приодевшимся к базарным дням людом. Для простонародья это был праздник, заключавшийся не только в возможности что-нибудь дешево прикупить, но и поразвлечься - посетить пивные ряды, посмотреть на искусство мимов, на торговцев и крестьян из дальних селений, наконец, показать себя, скрасив унылую зиму, в этом году оказавшуюся уж больно суровой, с морозами, снегом и льдом. Правда, сейчас в воздухе пахло весной - прелым навозом, сыростью, клейкими набухшими почками и еще чем-то горьковато-сладким - медом или мокрой хвоею. Разогнав разноцветные облака, в небе появилось солнце, улыбнулось, прыснуло золотом, озаряя теплыми уже лучами колышущееся людское море.

По пути в канцелярию Юний встретил нескольких знакомцев - да, уже появились такие и здесь, в Могонциаке. Раскланялся с длинноносым, похожим на недокормленного аиста судьей - жаль, забыл, как его звали, а зря, этот судья здорово разбирался в законах, а еще лучше - их применял.

–  Аве, уважаемый Юстус, - вынырнув откуда-то из закоулка, льстиво заулыбался какой-то маленький юркий человечишко с редкой сивой бороденкой и бегающими глазками. От него исходил резкий странный запах - несло то ли тухлятиной, то ли еще какой гнилью.

–  Аве, - машинально отозвался Рысь, пытаясь вспомнить, кто же это такой?

У самой канцелярии наконец вспомнил. Ну, как же - рыбник. Фульвий Бастинд - так, кажется… Да-да, и пахло от него рыбой. А синеглазка-то говорила - плохой человек рыбник, рыжий Квинтилий его за что-то наказал. Интересно - за что? Впрочем, уже не интересно - гонорар с Фульвия Юний давно получил.

–  Ну, вот… - Рысь остановился перед входом, раздумывая, стоит ли заходить самому или все же лучше отправить Октавия одного.

Вопрос этот разрешил сам ветеран, крепко ухватив юриста за руку:

–  Чего встал? Идем же со мной.

Ну, раз человек просит… Пожав плечами, Юний громко постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, вошел, чувствуя за спиной напряженное сопение легионера. Странно, но часовой беспрепятственно пропустил их и даже кивнул Октавию - вероятно, они были знакомы.

В канцелярии, за столом, окруженным сундуками и полками, сидела все та же лысая крыса с реденькими усиками и большими оттопыренными, словно крылья летучей мыши, ушами.

Увидев Юния, «крыса» что-то прошипела - видимо, недвусмысленно намекала, что зря приперся.

–  Наверное, ты, уважаемый, вновь явился по тому же делу? И, смею заверить, совершенно напрасно!
– громко произнес интендант.

Пожав плечами, Рысь отодвинулся, пропустив вперед ветерана.

–  Аве, благороднейший Папирий, - растянув губы в улыбке, поздоровался тот.
– Как служба?

–  Да слава Меркурию! Все в трудах, сам видишь, - «крыса» взглянула на посетителей уже более благосклонно.
– Э-э… что-то я немного подзабыл твое имя.

–  Октавий. Гней Октавий Лепид, - быстро напомнил ветеран.
– Легион «Августа», третья когорта, центурия Гая Манция.

–  Ах да, да, Октавий.
– Папирий закивал.
– Как же, как же, помню. И что за дело у тебя, Октавий?

–  Хотелось бы взглянуть на кое-какие таблички.
– Октавий обернулся к Юнию.
– Как бишь они?

– Земельный кадастр, - быстро напомнил Рысь.

При этих словах интендант вздрогнул, и в маленьких глазках его на миг промелькнула растерянность… или это просто так казалось? Да нет, похоже, не показалось.

–  Земельный кадастр?
– пожевав губами, тихо повторил Папирий.
– Э… даже не знаю, смогу ли помочь.

–  А что так?

–  Непростое дело.

Рысь незаметно подмигнул Октавию и с готовностью пообещал заплатить за труды. Странно, но это приятное предложение тоже не вызвало у интенданта никакого энтузиазма.

–  Видишь ли… э… гмм… Октавий, я уже говорил уважаемому юристу о том, что у нас осенью был пожар… Вряд ли записи сохранились. Хотя, если хочешь, я поищу.

–  Вот-вот, поищи, славный Папирий, - осклабился ветеран.