Паучья вдова

— Простите, что использовала это выражение, — отвечает Мора, позволив себе робкую улыбку, — но оно в ходу среди народа, сами знаете: ваш почивший супруг имел определённую известность.

Итак, барабанная дробь…

Минока уже дважды была замужем.

И первый её муж пользовался в народе странной славой. Полагаю, именно он был графом — раз эти земли названы в его честь. И, выходит, он не был молод, потому что в его смерти меня никто не обвиняет — напротив, меня хотят вернуть обратно, на законное место.

Значит, первый супруг умер сам.

От этого становится немножко легче…

— По поводу моего возвращения… — произношу, немного подумав, — мне нужно прийти в себя. И излечить раны.

— Конечно, у вас будет это время, — тут же заверяет меня Мора, — но, прошу, позвольте хотя бы объявить вас живой! Ваш народ обрадуется!

— Завтра, — чуть повышаю голос; моя вина — нервы не выдерживают, — решим этот вопрос завтра, — чуть спокойнее добавляю, — и ещё… я хочу, чтобы мне принесли портрет моего мужа. Я… соскучилась. Хочу увидеть его лицо.

Взгляд, направленный на меня Морой, мне не понравился.

— Вашего первого мужа, моя госпожа? — уточняет она почему-то.

— Обоих… моих мужей, — произношу аккуратно, — хочу взглянуть и на того, и на другого.

— Ваше право, госпожа, — всё также странно отзывается женщина, а в мою голову закрадываются нехорошие мысли.

Что не так с моим браком? К чему были эти переспрашивания?

— И ещё принеси карту моих земель, — добавляю, когда Мора уже открывает дверь.

— О, вы решили заняться теми странными убийствами?

Да нет, всего лишь пытаюсь понять, как мне не оплошать, когда за мной придут: должна же я знать, что у меня за владения! С остальным по ходу разберусь.

Но она сказала про убийства?..

— Что думаешь по этому поводу? — брякаю наобум, состряпав вполне себе серьёзное выражение на лице.

— Позвольте мне озвучить догадку — вы ведь из-за этого дела и пропали, верно? — продолжает снабжать меня такой необходимой информацией Мора.

— Верно, — произношу, отвернувшись от неё.

А что ещё я могу?!

— А карта…

— С описанием всех земель, именами всех управляющих на местах, указанием предназначения каждой конкретной зоны… — замолкаю, встретив взгляд своей помощницы, — я хочу владеть всей информацией.

— Ваши люди будут счастливы услышать это, — произносит Мора, и я вижу, как смягчается её лицо.

Так, выходит, Минока не торопилась окунуться в «семейный бизнес». Зато не гнушалась помощи потусторонних сил.

Или это был первый и последний раз?..

— Мора! — окликаю свою помощницу, когда та уже прикрывает за собой дверь, — Ещё мне нужен человек, способный перечислить все проблемы, скопившиеся за время моего отсутствия.

— У вас будет этот человек, — со спокойной уверенностью отвечает та, и на её губах появляется улыбка, полная гордости.

Ага… чую, графиня вообще ничем не занималась, ни разу в своей жизни — раз моя прислуга гордится самыми банальными просьбами правительницы местных земель…

Что ж, мы это исправим. А теперь — в кровать. И я очень надеюсь, что, проснувшись, обнаружу себя в больнице с каким-нибудь незначительным переломом, окруженная взволнованными родственниками и сочувствующими коллегами. Потому как принимать за данность этот набор новых обстоятельств я ещё не готова. В качестве разминки опухшего от анестезии мозга — пожалуйста! Но не в качестве реальности.

Тут я сделала всё, что смогла: вела себя разумно, насколько было возможно, действовала по обстоятельствам. Самое время этому кошмару закончиться… а мне — вернуться назад.

Понятия не имею, почему, когда проваливаюсь в сон, вижу того мужчину в высоких дорожных сапогах… И почему опять не могу запомнить его лицо — словно его черты ускользают от меня намеренно… Потом отчетливо чувствую, как к моей коже прикасаются: подбородок захватывают, разглядывая моё лицо, затем почти грубо отпускают, — и я получаю возможность открыть глаза в своём настоящем.

Потолок был тем же, что вчера. А помещение напоминало покои какой-нибудь беднеющей княгини, снимавшей квартиру в городском доме пару веков назад…

Я не вернулась. Я всё ещё здесь.

Кажется, меня кто-то проклял…

Глава 3

— Ваши ногти, моя госпожа, — причитает Мора, пока я поглощаю свой завтрак.

Перевожу взгляд на работницу, трудящуюся над моим маникюром а-ля средневековье, и безразлично игнорирую необходимость что-либо говорить.

Да, Минока явно не ставила себе целью следить за внешностью в последний месяц своей жизни. Кожа, ногти, волосы — всё пришло в такое состояние, что от «графини» остался только титул. Да и тот под вопросом — пока меня не окрестили живой.

Но я могу понять предыдущую хозяйку тела: я в этом мире всего один день, а мне уже хочется прыгнуть под колёса телеги. Или что у них здесь является самым опасным и смертоносным видом транспорта?..

— Сколько целебных ванных мне ещё предстоит принять, чтобы лицо вернулось в прежний вид? — уточняю, прожевав еду.

В данный момент из зеркала на меня смотрело изможденное умертвие. Хотелось бы побыстрей разобраться со всеми своими данными, раз уж я здесь застряла.

— Думаю, ежедневные процедуры дадут результат к концу недели, — отвечает Мора.

— Отлично, значит, к концу недели мы объявим о моём возвращении из мира мертвых, — киваю, заглянув в зеркало; а затем уточняю спокойно, — и сколько часов дороги отделяют меня от замка?..

— День в пути, — даёт мягкий ответ Мора, а я откровенно скисаю, представив себе эти двадцать четыре часа сплошного комфорта и «удобств» на лоне природы. Тут все эффекты целебных травок сойдут на нет…

Стучу ногтями по столешнице.

Ладно, доберемся как-нибудь; главное, чтобы меня по дороге за эти сутки не отправили обратно в мир иной — чтоб не мешалась под ногами более крупных игроков.

К слову, об игроках… Отпускаю работницу из гостиной и негромко задаю своей помощнице вопрос:

— Могу я доверять тебе?

— Абсолютно. Моя жизнь в ваших руках, моя госпожа, — звучит уверенный ответ.

— У меня в голове каша. Воспоминания спутались, словно меня кто-то проклял. Не могу вспомнить — какой муж был первым, какой — вторым. Не могу вспомнить, где в последний раз видела тебя. Помоги восстановить цепочку событий, иначе я буквально сойду с ума, — произношу настолько серьёзно, насколько возможно.