Паутина
Шрифт:
– Хотела б я услышать, что сказал бы этот сукин сын, если бы его заставили просмотреть диски, - заметила Гилберт. Ей было чуть за тридцать, крепкого сложения, черные волосы, деловой «конский хвост». Она возглавляла подразделение лиги благопристойности на своем участке.
– Мы хорошие стрелки, но не думаю, что огневая мощь служителей закона способна одолеть упрямство школьника, - ответил я.
– Вдобавок Бен Перри едва ли опасный преступник. Он глупый ребенок, жаждущий произвести впечатление на товарищей, как водится в их возрасте.
– Он испорчен. Именно так действует порнография. Простите, сэр, но вы, похоже, слишком легко к этому относитесь.
– Я позабочусь, чтобы на эти записи взглянули как можно
– Я знаю, что кое-кто в полиции по-прежнему не одобряет закон о защите детей, - сурово сказала Гинберт, - но он соответствует своему назначению. Он действительно защищает детей. Он представляет взгляды обычных достойных семейств…
Я мог бы ответить ей, что закон о защите детей навязан обществу морализаторами, захватившими монополию на суждение, что хорошо, а что плохо, рядящимся в плащ исконных британских семейных устоев и прибегающим к силе закона для насаждения своих взглядов, поскольку в открытом споре им не победить. Я мог бы добавить, что эти самозваные защитники добродетели не что иное, как синие чулки, ненавидящие все, что отлично от них самих. Они надменны, бесчувственны и нетерпимы. Им недостает воображения и теплоты. Они полные невежды по части многообразия человеческого опыта. Но я промолчал. Хоть режьте меня, жизнь слишком коротка, чтобы ввязываться в споры с теми, с кем спорить бесполезно, ибо их убеждения основаны не на разуме, а на слепой вере.
Мы подъехали к станции метро «Кентиш-Таун».
– Пожалуйста, высадите меня здесь. У меня есть дело. Констебль Гилберт предпочла оставить последнее слово
за собой. Остановившись на перекрестке, она сказала:
– Если мы застрянем на мертвой точке, боюсь, что потребуется долгий и серьезный разговор с родителями. Мы им покажем, какой гнусностью приторговывает их милый мальчик. Десять минут такого просмотра, и самый бесхребетный левый либерал захочет отречься от своего дорогого и близкого чада.
Я проехался в метро от «Кентиш-Тауна» до «Энджел», Ислингтон, и вошел в здание Т12. Оставил материал у Энди Хиггинса и задал ему пару вопросов о технаре, занявшемся отслеживанием имен и адресов людей, писавших по электронной почте на аккаунт Софи Бут в «Интернет-Волшебнике». Потом зашел к себе в комнату, чтобы проверить почту. Казенные циркуляры и новые сообщения о компьютерных преступлениях. Новые файлы от Джули. И письмо с анонимного кубинского сервера с приложенной фотографией.
Расскажешь об этом кому-то еще, и больше ничего не получишь. Дай мне знать, если хочешь увидеть больше. Не пользуйся полицейским компьютером или любым провайдером Королевства.
Меня бросило в дрожь. Потом в жар. Так и трясло, пока прогонял файл через антивирусную программу. Чисто. И я вскрыл его.
Труп женщины в кресле. Обнаженный, снятый в резком освещении настольной лампы, расположенной справа. Руки связаны за спиной, кожа бледная и чистая, полоска тьмы между белых ног. Голова откинута к плечу, похоже, будто женщина смотрит в угол комнаты, не помня ничего о том, что с ней делали. Смертельное порно, в главной роли - Софи Бут.
Я распечатал письмо целиком, вместе с заголовком, и провел мозговой штурм, пока ехал на метро в Скотленд-Ярд. Убийство Софи Бут транслировалось по сети, и кто-то не только видел его, но и сохранил изображение. Кто-то, кто знает, что я участвую в расследовании. Кто-то, кто любит играть. Кто-то, кому нравится кокетничать. Вероятнее всего, отправитель Барри Дин, но есть вероятность, что это Энтони Бут. Или даже кто-то совсем другой,.кто-то, причастный к убийству, возможно, тот самый, кто отправлял письмо от имени Барри Дина - мистер Икс. Одновременно вызов и соблазн… Может, я проглочу наживку?
Я прибыл к
самому концу совещания группы Макардла. Детектив Кин объяснял, что веревка, которой связали Софи Бут, представляет собой обычную бечеву, какую продают в универмагах Уол-Март. Анализ ее химического состава, возможно, уточнит дату производства, а сам он тем временем проверяет отчеты о продажах всех шести магазинов графства.Следующим был детектив Фергюсон, круглолицый и лысеющий. Он коротко отчитался о данных судмедэкспертизы. Тип ДНК семени на простынях определен, ФЛИНТС выдала отрицательный результат: семя принадлежит мужчине, который ранее никогда к суду не привлекался. На веревке же никаких следов ДНК не обнаружено, не считая ДНК самой Софи Бут. Перед использованием веревку обработали каким-то раствором, а убийца действовал в перчатках. Следы ДНК в образцах пыли, взятой с места преступления, не дают четкого результата. Помимо специального раствора, преступник обработал всю квартиру материалом, собранным с сидячих мест в метро или в автобусе. Предварительный анализ показал, что там присутствует ДНК нескольких сотен человек. Даже если удастся всех их определить, и среди них окажется известный преступник или подозреваемый, будет сложно доказать, что он находился в комнате в момент убийства. Вывод: убийца знал что делает, и разыскивать его придется долго.
Совещание закончилось. Варном проплыл мимо меня, не удостоив ни словом, ни взглядом. Я как можно небрежнее подошел к доске отдела убийств и посмотрел на фотографии места преступления, не сосредоточиваясь особенно ни на одной. Затем посмотрел внимательней. Софи Бут, обнаженная и мертвая, в серебряном кресле, истекшая кровью и дочиста вымытая, как и на изображении, что мне прислали. Но здесь, на снимке, сделанном двенадцать часов спустя после убийства, она казалась одетой в черные гольфы: посмертная синева - ткани потемнели от избытка крови, скопившейся в ногах из-за того, что сердце перестало бороться с силой тяжести. Фото, присланное на мой компьютер, не иначе как сделали сразу после ее смерти, и это подтверждало мое подозрение, что отправитель - один из свидетелей убийства.
Барри Дин, щеголяющий своими познаниями.
Энтони Бут, лелеющий месть.
Мистер Икс.
Я вцепился в старшую по вешдокам, Дениз Лири, и взглянул на факс, переданный анонимом с Кубы. Да! И факс, и электронное письмо, полученное мной сегодня, передавали через одну и ту же машину с именем «aglet.cu». И что еще важнее (имя можно подставить любое, имена в сети мало что значат), прежним был IP-адрес: 158.152.221.123.
Сандра Сэндс установила, что Барри Дин говорил правду. Он отправился из Хитроу в Гавану двадцать восьмого мая, а вернулся шестого июня. Она вручила мне папку со словами:
– Будьте уверены, сэр, я звонила в иммиграционную службу Хитроу и спрашивала, сохранились ли у них еще снимки пассажиров с рейса «КЛМ».
Я пробежал взгляда кадры и обнаружил два четких изображения Барри Дина, улыбающегося прямо в камеру.
– Никак, птичка вылетела, - заметил я.
– Он славно вышел на фото, верно, сэр?
– Хорошая работа, констебль Сэндс. Не могли бы вы оказать мне маленькую услугу и выявить имена всех прочих пассажиров этих двух рейсов?
– Какая-то особая причина, сэр?
– Сегодня Сандра Сэндс была в изящном черном брючном костюме и зеленой блузке. Ее светлые волосы, убранные назад, удерживал своего рода деревянный зажим. В итоге Сандра выглядела вызывающе молодой и пылкой.
– Мне пришло в голову, что Дин мог путешествовать не один. А что с Уайтхедом?
– Допросили и отпустили.
– И?
Сандра Сэндс пожала плечами:
– Не могу сказать, сэр.
– Где вы были сегодня утром?
– спросил Тони Макардл, когда я постучал в приоткрытую дверь кабинета. В его резкости не было гнева, только усталость.