Паутина

— Я понимаю. Я вас очень хорошо понимаю.

— Детям я ничего не рассказала. Не хотела их расстраивать. — Она вздохнула. — Не стану уверять, что мне плохо здесь, где сейчас живу, — я счастлива, — но от воспоминаний никуда не деться. Я ведь не просто переехала, меня вынудили.И иногда мне кажется, что я не довела дело до конца… Итак, когда и где встретимся?

— Для меня — чем скорей, тем лучше. Как насчет завтрашнего дня, получится?

— Почему бы и нет? В Борнмуте, в центре? Я бы пригласила вас к себе, но после того, что случилось… вы же понимаете… я превращаюсь в параноика, когда дело касается моего дома.

— Ничего-ничего, на вашем месте и я чувствовала бы то же самое. Учитывая, что вы не имеете к Ребекке Фишер никакого отношения…

— Не совсем так. Строго говоря, кое-какое отношение я к ней имею.

— Как это?! — ахнула я.

— Вот завтра и расскажу.

— Нет, серьезно, — не отступала я. — Что вы о ней знаете?

— Да ничего особенно интригующего. Обещаю — завтра вы все услышите. — Похоже, моя горячность ее позабавила. — Вы ориентируетесь в Борнмуте?

Продолжая сейчас расспросы о Ребекке, я выглядела бы капризным малышом, который клянчит конфетку, дергая мать за рукав. И хотя любопытство прямо-таки жгло меня, я со вздохом условилась встретиться с Джералдиной в центре города в кафе. В два часа пополудни.

Вернувшись в кухню, я поняла, что аппетит пропал и я не хочу даже салата, от приготовления которого меня оторвал телефонный звонок.

Слова Джералдины многократным эхом отдавались в моей голове, с каждым разом все громче. Строго говоря, кое-какое отношение я к ней имею.Чем больше я размышляла, тем меньше понимала, что за ними стоит. В голове крутилось множество вопросов. Чтобы хоть как-то отвлечься, я вышла в сад. Лиз на своей половине возилась у изгороди.

— Здравствуйте, Анна, моя милая, — крикнула она. — Как поживаете?

— Неплохо. Решила подышать свежим воздухом — погода чудесная.

— Вы правы. Как хорошо вокруг, верно?

Последовавшее недолгое молчание почему-то показалось мне гнетущим. Когда Лиз снова заговорила, я уловила в ее голосе показное безразличие, за которым она скрывала тревогу обо мне.

— Насколько я понимаю, у вас больше не было…

Она не смогла заставить себя закончить фразу — я легко продолжила ее сама: происшествий, неприятных событий, угроз.

— Нет, — ответила я с чересчур лучезарной улыбкой. — Ничего не было.

— Рада слышать, моя милая. А то я испереживалась, после того, как вы рассказали… — И снова конец предложения повис в воздухе. — А как продвигается книга? Работали сегодня?

Она вроде бы проявляла вежливый соседский интерес, но ее обеспокоенность была очевидной. Я чуть было не выложила ей, что мое расследование никак не связано с преследующими меня неприятностями и что мистер Уиллер совершенно ни при чем. Но неразбериха в моей голове удержала меня: как объяснить ситуацию, моя роль в которой мне самой не понятна? Я решила, что расскажу Лиз все после беседы с Джералдиной. Тогда многое должно проясниться.

— Нет, сегодня я бездельничала. Честно говоря, не в настроении. Займусь после выходных. Может, придет вдохновение.

— Дело, конечно, ваше, моя милая. Мне все равно кажется, что лучше вам все это бросить, но если вы не можете себя заставить… — Она вздохнула, покачала головой. — Даже не понимаю, откуда у меня такое чувство. Скорее всего, в отношении мистера Уиллера вы правы — не может он знать, продолжаете вы расследование или нет. А с другой стороны… Ох, в такой ситуации не знаешь, что и думать.

Что правда, то правда. Тем более что Лиз не в курсе последних событий. Мои мысли настойчиво крутились вокруг слов Джералдины, как голодные собаки вокруг пакета с кормом «Педигри».

— Да уж, — кивнула я. — Но возможно, очень скоро все начнет проясняться.

41

Разумеется, Карлу я о предстоящей поездке в Борнмут не сообщила. Когда на следующее утро он уехал на работу, я встала и заранее собралась, а через несколько часов, включив охранную сигнализацию, вышла из дома. Открыв дверцу машины, я обернулась: освещенный солнцем, ослепительно белый фасад дома на фоне зеленой листвы выглядел сказочно живописно. А зеленовато-голубой «фиат» на подъездной дорожке Лиз как нельзя лучше дополнял картину, обещая спокойствие и безопасность.

И все же я невольно вспомнила о кошмаре прошлого вторника и о том, что я испытывала, уходя из дома в то утро,перед поездкой в Лондон на встречу с Дональдом Харгривзом. Тогда у меня было такое же предчувствие новых открытий, какое я ощущала сейчас.

Не буду думать об этом, внушала я себе, заводя мотор. Просто не буду — и все. Но уж слишком очевидны были параллели между тем днем и этим, чтобы от них так просто отмахнуться. Я снова ехала на встречу с практически чужим человеком, снова лелеяла надежду узнать нечто принципиально важное. И снова о том, куда я еду, никто не знал.

Когда в Борнмуте я въехала на многоэтажную парковку, сходство стало невыносимым: в тот вторник здесь стояла такая же мертвая тишина и так же не было ни души. Казалось, что и машины на полуосвещенном этаже парковки были теми же и стояли на прежних местах. Но на солнечной шумной улице дурные мысли исчезли. Осталась лишь одна — мысль о предстоящей встрече с Джералдиной.

Хотя до назначенного времени было почти три четверти часа, мне хотелось добраться до кафе поскорее, будто этим я могла поторопить и Джералдину. У кафе я появилась в половине второго. Четыре столика снаружи были заняты — судя по многочисленным сумкам с покупками, народ отдыхал от беготни по магазинам. А в затененном зале, где приятно пахло кофе, было пусто. Я села за столик у окна, заказала капучино и в ожидании Джералдины курила, глядя в окно.

Медленно тянулись минуты, незнакомые люди группами и по одиночке шли мимо. Мне то и дело казалось, что я вижу вдалеке Джералдину, но всякий раз это была другая женщина, даже не похожая на нее. Но вот наконец и она.

Прямо к кафе через дорогу шла стройная женщина с седоватыми волосами, стянутыми сзади в хвостик. В одной руке она несла большую блестящую сумку с веревочными ручками, которая наверняка смотрелась шикарно, когда была новой, а сейчас выглядела потрепанной. Женщина подошла ближе, я приветственно подняла руку, и, махнув в ответ, она ускорила шаг.