Павел Филонов: реальность и мифы
Шрифт:
Принцип велик, но силы мало. Может быть, сила эта придет, и мы увидим блестящий расцвет самодовлеющей живописи в произведениях этой группы, но пока достижения еще очень сыры и неубедительны. А главное, своегомало! Тут и Матисс, тут и вывески и лубок! Дайте нам, господа, что-нибудь свое,яркое, творческое.
851
Денисов Владимир,художественный критик, журналист.
852
Денисов В.«Союз
«Я не сомневаюсь в наличии талантов среди нашей молодежи, но Боже мой, что она делает, как себя ведет!»
Скандалы, дешевая реклама, самовосхваление, поношение культурных ценностей — в такой атмосфере очутилась русская художественная молодежь.
Рефераты, оканчивающиеся кулачной расправой, бутылки, стаканы, обломки мебели, летящие в голову в виде самых веских аргументов, «принципиальные» пощечины, паясничество, выставление себя напоказ с размалеванными лицами и в желтых кофтах; жиденькие брошюрки с полуграмотным пересказом новейших французских идей или — еще хуже — со скудоумным национализмом, отвергающим даже эти идеи во имя пресловутой «русской самобытности», огульная анафема старому искусству и такое же огульное превознесение «Нового» (сами себя и друг друга) — вот что прежде всего приходит в голову, когда думаешь о наших молодых художниках.
Это печально. Это больно видеть и слышать людям, преданным делу искусства, жаждущим его возрождения, как жаждет чистой и свежей влаги путник среди душной и безотрадной пустыни.
Но разве не то же происходит и во всей окружающей нас жизни: политической, общественной, учебной и т. д.
<…> Нападать на одну молодежь за это несправедливо. Тем более несправедливо, что никто не возьмется утверждать, что все молодые художники разделяют целиком взгляды и в особенности тактику некоторых, потерявших равновесие духа и чувство меры отдельных лиц.
Указывают еще на то, что наше молодое искусство паразитарно, — оно не создает чего-нибудь собственного, а только подражает западной живописи и скверное переложение с нее выдает и рекламирует как настоящие продукты творчества.
<…> Что молодежь увлекается самыми последними словами в искусстве, в этом еще нет ничего ужасного. <…> От старых мастеров молодого художника отталкивает музей, превращающийся в руках чиновников-хранителей в кладбище искусства. Но лекарство от этого, как ни казалось бы на первый взгляд парадоксальным, заключается именно в увлечении новаторами.
Каждый истинный художник-новатор стоит в определенной преемственной связи со своими предшественниками. Только на прочном фундаменте, глубоко уходящем в землю, может он строить свое собственное здание.
И вот особенности, открываемые в картине увлекшего новатора, постепенно направляют внимание на родственные черты у других художников, все далее и далее по восходящей линии…
При этом особенно примечательно то, как увлечение одним большим мастером, в данном случае Пабло Пикассо, может направить молодежь в самых разнообразных направлениях.
Так, Д. от Пикассо и Сезанна перешел к их могучему предку Эль Греко, для изучения которого, терпя всевозможные лишения, ездил специально в Испании, и в Толедо прожил несколько месяцев.
Г. тем же путем открыл для себя великих мастеров раннего итальянского Возрождения, из которых некоторые до сих пор еще в тени даже в специальной литературе. Он в буквальном смысле совершил паломничество к ним, переходя из одного городка или забытого монастыря в другой.
Для Т. композиционные задачи Пикассо раскрыли волшебный мир нашей старой иконы и приковывают к ней по целым часам.
Ф[илоно]ва ранние работы того же художника научили любить <…> колдовское творчество Леонардо да Винчи и ценить всю прелесть фактуры (способа письма) старой станковой живописи, для выработки которой он трудится, не покладая рук, по 12–15 часов в сутки…
Так вот какие оказываются уже сейчас эти «кубисты» и «футуристы», по прочно установившемуся мнению «бездельники, которые не хотят учиться рисовать как следует и прикрывают неумение правильно передавать натуру какими-то „задачами“, а для того чтобы оградить свою мазню от слишком невыгодного сравнения с признанными всеми мастерами, объявляют последних никуда не годным хламом».
<…> Итак, разберемся внимательнее, во что верят молодые художники, что любят и к чему стремятся. Отметим, в чем их пока неизбежная слабость, но и в чем неизбежная, уже обнаруживающаяся сила.
Открывшаяся на днях выставка «Союза молодежи» дает к тому возможность, представляя публике если не все, то большинство течений в нашем молодом художестве…
853
Ярцев Петр Михайлович(1871–1930), театральный критик, драматург. В 1906–1907 годы был членом литературного бюро Театра В. Ф. Комиссаржевской.
854
Ярцев П. М.Театр футуристов// Речь. 1913, 7 декабря. № 335. С. 6. Печатается с сокращениями. Купюры отмечены отточиями.
В Петербурге на этой неделе были представления театра футуристов. Публика сердилась в театре; в газетах называли футуристов людьми наглыми и сумасшедшими людьми. Но все это — и самый спектакль, и отношение к спектаклю публики и печати — было не настоящее. Не настоящий спектакль, не сердитое сердце у публики и не от сердца те слова, которыми называли в газетах футуристов.
Спектакль был не настоящий [855] , потому что из него не вышло никакого вызова и потому что в нем не было ничего невиданного;не сердитое сердце было у публики, потому что она не сердилась по-настоящему; не от сердца называли в газетах футуристов людьми наглыми и сумасшедшими людьми, потому что никакой наглости, тем более безумия, не было в спектакле. «Великолепный господин, вы дурачите публику», — крикнула в театре одна девушка человеку, который сочинил и представлял футуристическое представление. «Публика сама себя дурачит», — ответил на это кто-то из другого угла. Ни то, ни другое не было правдою. Никто не поверил, что в представлении есть вещи, пусть и непонятные, но такие, за которыми могут скрываться (и когда-нибудь обнаружиться) свежие мысли и свежие формы, — а значит никто не был одурачен представлением. Публика наполнила театр не затем, что она принимала всерьез футуристическое представление, — а значит себя не дурачила. Что же до футуристического поэта и вместе представляльщика, то у него были дурные манеры и фальшивый тон актера «новой школы». Так что ничего в нем не было великолепного.
855
В статье П. М. Ярцева анализируется лишь один из спектаклей футуристического театра: трагедия «Владимир Маяковский».
Самое главное было в том, что это был ординарнейший спектакль, что в нем ничего не было, чего бы до него не было в театрах. В нем было мало смысла и в некоторых местах, как ни гадай, нельзя было понять, что к чему в том, что происходит на сцене. Но на театрах представляли много вещей, не имеющих прямого смысла, и таких, в которых нельзя было всем одинаково разгадать что к чему, а каждый разгадывал это по-своему. Футуристический спектакль был вульгарен, но вульгарность под названием «новой красоты» давно утвердилась на сцене, он был груб, но, однако, не только никак не грубее театра драк, насилий, бесстыдных жестов, подлых слов, который пришел к нам в последние годы, а бесконечно благороднее такого театра. Потому что если футуристский поэт и вместе представляльщик и очень старался наговорить побольше грубых слов, то в футуристическом театре не было скверных действий.
Не было в футуристическом спектакле никаких небывалых вещей в том, что называется в театре «постановкою», то есть в обстановке представления, в расположении и движении актеров по сцене. А были вещи, которые на сцене так называемого «условного театра» много раз перевидала публика, и из них некоторые такие, которые успели устареть и смениться другими. Так что здесь футуристический театр в некоторой части оказался отсталым театром. Если соединить две постановки Вс. Э. Мейерхольда: постановку «Балаганчика» в театре Комиссаржевской и хотя бы постановку «Дон Жуана» на театре Александрийском [856] , то и выйдет футуристическая постановка. Она «на сукнах»; к задней занавеске к ней приставляются небольшие панно, которые меняются. В «Балаганчике» мистики изображались так, что актеры просовывали руки в разрезы нарисованных картонных сюртуков и приставляли к сюртукам из картона свои головы. В футуристической постановке актеры двигаются, нося перед собою вырезанные картонные фигуры, изображающие то, что они представляют, а когда говорят, то выглядывают из-за этих фигур. Двигаются они медленно по прямым линиям, оставаясь все время лицом к публике (они и не могли бы повернуться, потому что у них позади и с боков нет картонов; одеты же они в белые халаты). Строятся они по сторонам панно, поближе к сукнам.
856
Речь идет об известных спектаклях В. Э. Мейерхольда. Премьера постановки спектакля «Балаганчик» (автор А. А. Блок, худ. Н. Н. Сапунов, музыка М. А. Кузмина) состоялась 30 декабря 1906 года, премьера спектакля по комедии Ж. Б. Мольера «Дон Жуан» (худ. А. Я. Головин, муз. Ж. Ф. Рамо) —9 ноября 1910 года.