Печать позора

Какой-то новый способ издевательства? Буквально полчаса назад он говорил мне все эти гадости про мою доступность, и вот уже действует словно герой из сказки. И я тоже хороша! Вместо того чтобы уйти, сижу и даю ему возможность прикасаться ко мне. От осознания этого факта меня вдруг затошнило.

– Это не твоё дело, - выплёвываю ему в лицо, затем с силой отталкиваю его от себя.

Я выскочила из машины быстрее пули. Резко стянула с себя рубашку, затем швырнула её в открытое окно мустанга.

Я ненавидела его за то, что он действовал на меня как наркотик, несмотря ни на что, и презирала себя за то, что позволила ему это.

Я вошла в дом. Было темно, мама давно уже спала, но в темноте я увидела силуэт, вздрогнула.

Кто-то проник в дом?

Спустя пару секунд я узнала этого человека.

В холе стоял папа. Он ошарашено оглядывал меня. Представляю, что он видит. Дочь пришла поздно ночью лишь в кружевном белье, да еще и босая, хотя обувь, конечно, ситуацию нисколько бы не исправила.

Он же не ожидает от меня объяснений? Я лишь хмыкнула и криво улыбнулась. Я молча обошла его и стала подниматься по ступенькам.

– Это машина Николаса Свена?

Браво, папа! Вместо того чтобы спросить, как так вышло, что твоя дочь вдруг оказалась практически без одежды, ты спрашиваешь, чья это машина.

Я обернулась.

– Да, - незачем скрывать, его машину и так все знают.

– Почему ты в таком виде вылезаешь из его машины?

Я удивлённо вскинула бровь:

– Ты задаешь вопросы? С чего бы это?

– Что между вами происходит?

Я не собиралась отвечать. Папа знал, что между нами уже произошло: весь город знал. И всё, что происходило потом, тоже было ему известно. Но он ни разу не подошел ко мне, не спросил, не поговорил. Сейчас я считаю, что у них нет права вмешиваться в мою жизнь - ни у него, ни у мамы.

– Что ты делаешь дома?
– Вопросы на вопрос - интересная игра.
– Разве у тебя нет дел в Майами?

– Жаки!
– Он слегка повысил голос.

Я, проигнорировав его, продолжила подниматься.

Я приняла душ, выкинула нижнее белье, чувствуя себя гадко. Я легла на кровать и разрыдалась, рука невольно коснулась шрама.

Боль - напоминание.

– Хватит!
– крикнула я.
– Хватит издеваться надо мной!

Почему им нравится загонять меня в угол?

Сару и её подруг я сравнивала со стаей гиен. Они не действуют по одному и нападают лишь исподтишка. Я всегда её недолюбливала, за Сарой не раз были замечены действия с ярко выраженным садизмом. Ей нравилось издеваться над слабыми - так она чувствовала себя всемогущей.

Лейла и Кэрол просто следовали за ней. Когда Сары не было рядом, они вели себя вполне сносно. Как к ним присоединилась Вики - мне не известно. Я думаю, что она решила встать на сторону тех, кто травит изгоев, чем самой, не дай Бог, стать жертвой.

– Ты думала, что Ник будет с тобой?
– засмеялась Сара.

Я смотрела на них, не понимая, что происходит. Их зрачки были слишком расширены, и сами они выглядели как-то очень странно: то чересчур резко двигались, то были заторможены. Сара постоянно крутила головой, а её подруги жутковато скалились.

– Ты, похоже, надеешься, что он станет твоим?
– вырвалось у меня прежде, чем я подумала.
– Вы два сапога пара. Думаете, что деньги и власть ваших родителей позволяют вам издеваться над людьми? Как бы не так! Вы просто монстры! Монстры, в чьих жилах течёт не кровь, а желчь. Из тебя она прямо так и сочится!

Сара покраснела, как варёный рак.

– Ты еще и огрызаешься, тварь!
– прошипела она.

Саре нравилось зажимать меня в раздевалке. Там я была наиболее беззащитна. Шкафчики мешали двигаться: я не могла убежать. Здесь можно было зажать в угол, и никто в школе этого не услышит, хотя я точно знала, что даже если и услышат, всё равно не помогут.

Их было трое, я - одна. Лейла занималась баскетболом, Кэрол - черлидерша. Я же никогда не увлекалась спортом. Мне было далеко до их физической формы.

Я не успела отреагировать, когда увидела замахнувшийся кулак Лейлы, затем почувствовала острую боль в носу. Вскрикнула. Ещё удар. Я не удержалась на ногах, упала. В носу защипало.

Кровь.

Мелкие капли на кафельном полу.

Кэрол пнула меня в бок, затем ещё и еще, к ней присоединилась Лейла, Сара же осталась в стороне. За неё всегда грязную работу делали другие.

Спина, живот, ноги - больно было везде. Они просто пинали, выплескивая на меня свою ярость. В раздевалке было тихо, если не считать звуков ударов ботинок о моё тело и мои вскрики, всхлипы, стоны. Я закрыла лицо руками, чувствуя горячую вязкую жидкость, что сочилась из моего носа.

Я ничего не могла поделать. Боль парализовала моё тело. Удар. Во рту появился металлический привкус, я заскулила.

Дверь со скрипом открылась. Я подумала, что сейчас все закончится. Кто-нибудь спугнёт их. По кафелю застучали каблуки.

Но вместо облегчения я ощутила лишь новую боль. Мои глаза были закрыты. Я не хотела еще и видеть происходящее.

Ещё кто-то. Ударов стало больше. Я подумала, что Сара решила присоединиться.

Майка давно уже задралась, оголяя живот. Я немного приоткрыла глаза и увидела золотистую шпильку слишком близко.

Ту боль, что я почувствовала в следующую секунду, я не забуду никогда. Резкая, быстрая, как молния - она разошлась по всему моему животу. Из моего горла вырвался такой крик, что в ушах зазвенело. Удары прекратились, и я услышала голос, но не поняла, кому он принадлежал.

– Блять, ты что, с ума сошла? Что теперь делать?

Скрипнула дверь. Они убежали. Я осталась в одиночестве лежать на холодном кафеле.

Я двинулась. Адская боль. Я коснулась живота, того места, где было больнее всего. Сыро и тепло. Кровь. Я кое-как пододвинулась к шкафчикам, с трудом села, опираясь на них. Подняла майку выше.

– Боже мой, - выдохнула я, увидев ужасный порез чуть выше пупка.

В длину примерно сантиметра три, в ширину один сантиметр. Это не порез ножа: слишком рваная и неровная рана.