Педагогика для всех

Психологи говорят, что лучше ответить девочке так:

– Да? Ты думаешь, тебе никогда не решить задачки? Я понимаю:

Отец разделяет огорчение девочки, а не отводит его, не обесценивает. В нашей семье чувства и заботы каждого человека, большого и маленького, работающего на заводе и посещающего детский сад, имеют одинаковую цену:

И при этом нельзя требовать, чтобы ребенок разделял наши чувства, входил в наше положение. Всему свое время.

Мама приехала в пионерский лагерь к семилетнему мальчику. Он бросился к ней:

– Что ты привезла?

Мама возмущена: "Как он не понимает! Как не чувствует! Ведь я устала, пока дошла, я с дороги, у меня тяжелая сумка!"

Вроде бы все правильно; но слова - не урок, а поведение - урок. Если бы мама обрадовалась мальчику и без упреков порадовала бы его гостинцами, она дала бы ему урок: как хорошо радовать людей! Но она дала ему урок совсем другого рода: требуй, чтобы тебя понимали, требуй взамен гостинцев благодарности, требуй и требуй:

Мы разделяем заботы ребенка, но ничего взамен не требуем. Никаких обменов, кроме шутливых, в нашем доме нет. У нас нет менял, у нас все подлинное, ничто ни на что не меняется, у нас все чувства и заботы имеют собственную, а не меновую стоимость. У нас всякое "на" - от чистого сердца, и всякое "дай, пожалуйста" - безвозмездно.

Ужаснейшая из псевдопедагогических мыслей: "Как ты со мной - так и я с тобой". С ребенком нельзя вести счеты. Просчитаемся!

Мы не требуем сотрудничать с нами, не добиваемся сотрудничества, а учим, растрачивая собственную душу.

Все движения - навстречу ребенку.

Нас строго предупреждают, чтобы мы не портили речь, говорили с ребенком правильно, а то: - следуют всевозможные страхи и угрозы. Но все мамы на свете сюсюкают и шепелявят:

– Шкорей, шкорей! Сейчас я тебе жадам! (то есть "скорей" и "задам").

Мамы делают шаг навстречу ребенку, и это дороже правильной речи. Мне рассказывали про маму, которая научилась лепетать, как ее шестимесячный сын - и он понимал ее.

Мы не торгуем своей любовью, не используем ее для своих домашних выгод, для принуждения или побуждения. Запрещенные фразы: "а то я тебя любить не буду", "я тебя больше не люблю", "я с тобой не разговариваю", "я на тебя обиделась".

Наоборот: я всегда с тобой, я всегда готов, я всегда готова прийти на помощь, я тебя люблю! Повторять это на каждом шагу невозможно и не стоит, но есть много способов сообщать ребенку о своей любви.

8

Я знаю родителей, которые и рады бы услужить своим детям, но их одолевают страхи: вдруг вырастут эгоистами, вдруг лентяями, вдруг: Педагогические соображения одолевают. А ведь если разобраться, не так уж и серьезны домашние дела, чтобы поднимать их на принципиальную высоту.

Семья садится за стол. Всегда бывает: то вилки нет, то ложки, то соли. И начинается: "Возьми сам, я тебе не служанка, небось руки не отвалятся". А почему? Прислуживает за столом один, он просит: "Не вставай, я подам, я сам, мне это легко". Мама даже сердится, если кто-нибудь встает за ножом или вилкой: такая радость кормить своих.

Приходит мальчик из школы.

– Возьми там в холодильнике! Согрей себе! Не маленький!

А почему так?

Мама объясняет: должен же мальчик приучаться: К чему - приучаться? К небрежным, ленивым, безрадостным отношениям?

Я говорю маме: "Придет сын - усадите за стол, подавайте, ухаживайте, любите его!" Мама отвечает: "Да я бы рада. Я с удовольствием! Но я боюсь!" - "Чего?" - "А вдруг он вырастет белоручкой?" И опять все сначала: "Ну должен же он!" - говорит мама.

В хорошей семье никто не знает слов "ты должен". Должен только я.

Пока я сотрудничаю с человеком, я больше озабочен тем, как я выполняю свой долг, а не тем, как выполняет его другой. И детей с первого дня учат, что никто никому ничего не должен, ни с кого ничего нельзя требовать, требуют только от самого себя и все выполняют свой долг, а не следят ревниво за окружающими, делают ли они свою работу. И это самый верный путь воспитания чувства долга.

Жизнь в доме должна идти на возможно высоком уровне активности, деятельности, старательности. Накрывают на стол - должно быть красиво и удобно, учатся - должны учиться, приглашают гостей - должны хорошо принимать их, убирают в комнате - должно быть действительно чисто. Всякое дело требует старательности и внимания, и мы, старшие, вкладываем в любое дело свою старательность и, вовлекая детей в работу, добиваемся высокого результата. Но не высчитываем, кто сколько сделал. Теперь даже в производственных бригадах иногда не учитывают выработку отдельного работника.

От дела - к личности, а не от личности - к делу. Труд воспитывает. Мы не занимаемся детьми, мы не воспитываем их в общепринятом смысле, мы налаживаем жизнь в доме с участием детей, мы все вместе стараемся жить весело - это и есть воспитание.

9

На домашней работе мы обычно и спотыкаемся. Довольно часто наши суждения о ребенке сводятся к одному: помогает по дому - хороший сын, не помогает - дурной. Мытье посуды становится мерилом человеческой доблести, подметание полов заменяет все другие отношения. Кто метет и моет, тот и хорош. Но домашняя работа - очень невыгодный с педагогической точки зрения труд, по ней нельзя судить ни о лени, ни о трудолюбии, и в одной только домашней работе трудолюбия не воспитаешь. Поэтому школа предусматривает серьезное трудовое воспитание: ребенку надо дать возможность трудиться в мастерской, на заводе, в поле - везде, где требуется производительный труд. Когда дети работают вместе с родителями в поле, они действительно помощники, они приучаются к производительному труду. Но подметание полов вовсе не то же самое, что работа в поле. "Застели постель, почисть ботинки, мог бы помочь матери, видишь, я с ног сбилась, принеси, подай!" - у всех этих дел нет конца, нет результатов, нет плодов, они не приносят главного, что должна приносить работа, - радости. Нам приходится принуждать ребенка, и он мысленно привыкает, что работа - это неприятность. Воспитывают трудолюбие, а получают стремление избегать труда. Ребенку исподволь внушается уродливая мысль, будто труд есть наказание.

И уж во всяком случае, если ребенок не приучен помогать, если дочка моет посуду только с боем и криком, то в один день ее не перевоспитаешь, и надеяться на то, что вот я погромче крикну, найду слово пообиднее, и у нее вдруг заговорит совесть, она засучит рукава и возьмется за грязные тарелки, - надеяться на это трудно.

10

Нравственное отношение к труду возникает в самые первые годы жизни, когда ребенку предоставляют возможность самому о чем-то заботиться. Забота - сердечное дело, она бывает только добровольной. Труд может быть и подневольным, а работа всегда свободна.

Закон заботы - знаете?

Если присмотреться к домашним, служебным и другим нашим занятиям, то легко заметить следующее свойство всякой работы: она требует определенного количества забот, не больше и не меньше. Определенная забота нужна для поддержания дома в чистоте, для покупки хлеба и так далее. Если один человек берет на себя всю заботу, то другой неминуемо перестает заботиться: дело этого не требует. И в языке нашем: "Разделить заботы:" - подразумевается, что у забот есть определенный объем, который можно разделить. Решено, что мальчик ходит за хлебом. Мама с утра начинает напоминать: "Ты не забыл? Посмотри, есть ли хлеб, сходи - это твоя обязанность". Ходит за хлебом мальчик, а заботится и, следовательно, воспитывается мама. Потому что человека воспитывает не столько работа, сколько забота о ней. Мама взяла на себя заботу, и мальчику можно не беспокоиться: когда нужно будет, скажут, и он пойдет. Если мы беспокоимся сами, мы не даем возможности беспокоиться ребенку. Кто с детства привык, что его заботы постоянно кто-то разделяет, тот и всю жизнь будет надеяться: ничего, как-нибудь получится, кто-нибудь позаботится. Позже появится и циничное: "Дураки всегда найдутся". Единственный выход: поручив какое-нибудь дело, выкинуть его из головы, перестать о нем беспокоиться. Тогда ПОСЛЕ многих неприятностей и обедов без хлеба наступит наконец момент, когда беспокоиться о хлебе будет мальчик.

Кто решил воспитать заботливого ребенка, тот должен заранее смириться с тем, что многое в доме пойдет кувырком. Распределение обязанностей в семье? Нет, пожалуй, получится лучше, если каждая обязанность разделяется в семье всеми. Не так - я работаю, ты учишься; я натираю полы, ты покупаешь картошку. Каждое дело вместе! Это не значит, что мы идем вместе в булочную, но я, взрослый, участвую в этом походе: снаряжаю в магазин, оцениваю покупку, выслушиваю рассказы о приключениях по дороге в булочную.