Пекло. Катастрофа
Шрифт:
– Митч, я открою тебе секрет. Джим Фергюсон, ты же знаешь его, – это хозяин строительной фирмы. Так вот. Он послал сюда два мощных бульдозера и буквально через час мы просто снесем эти ворота. Затем возьмем дом штурмом и все равно займем твой бункер. Пусть даже погибнут мои люди, но все остальные смогут спрятаться внутри.
– Шериф, ты глухой или тупой? После прихода облака плазмы, солнечный шторм на поверхности
Гневные чувства начали переполнять Митча изнутри. Лет сорок он не испытывал таких сильных и острых эмоций. Он вдруг захотел пустить не понимающему всей ситуации полицейскому пулю в его каменный лоб. Старательно сдерживая себя, Митч немного успокоился и заговорил снова:
– Я тоже открою тебе секрет. В тот момент, как пойму, что не смогу больше вас сдерживать, я спущусь в убежище и дистанционно подорву дом. На каждой несущей балке уже установлены взрывные устройства. Вход в убежище сделан с учетом выдержать и гораздо более мощный взрыв. Там толстенный бутерброд из нескольких десятитонных плит, и попасть внутрь вообще без вариантов, что хочешь делай: долби, ломай, взрывай. Я все продумал еще сорок лет назад.
– А как же вы потом выберетесь сами? – закричал помощник шерифа, вконец теряя субординацию и вырывая мегафон из рук застывшего камнем шефа.
Митч криво усмехнулся, но ответ дал.
– Вы оба просто идиоты. Удивляюсь, как вообще вас в полицию взяли. Подземный ход. Далеко и надежно. Отсюда не видно. Вам его никогда в жизни не найти…
Давая всем прибывшим минуту на осмысление услышанного, Митч снова включил рацию.
– Люди! Вы все слышали. Не позднее, чем через час, я закрою убежище. Решать вам…
– Чейз, ты блефуешь! Мы тебя достанем! – выдергивая громкоговоритель обратно и брызгая от бешенства слюной, яростно закричал Моррисон.
– Я все сказал! Люди, решайте сами! Моя совесть чиста.
С этими словами Митч несколько устало отложил рацию в сторону и тяжело вздохнул. Огромное моральное давление, нервный стресс и большая физическая нагрузка сказывались на нем. Ненадолго он перевернулся на спину, широко раскинул сильные, жилистые руки и на мгновение прикрыл глаза. В душе Митчел все еще чувствовал себя молодым, но солидный возраст постоянно напоминал о себе,
изредка тыкая в самые разные части тела. Сейчас снова заныло простреленное почти пятьдесят лет назад бедро, и он с силой сдавил твердый шрам от автоматной пули.– Ладно. Хватит валяться, – твердо скомандовал Митч сам себе вслух и развернулся к испуганным людям в поле.
Поднимая бинокль, он тщательно всмотрелся, пытаясь отыскать полицейских, которые застыли в ожидании приказа. Из прибывшей четверки Митч нашел троих, последний спрятался очень хорошо или же убрался восвояси.
"Нужно про них помнить…", – решил он и перевел бинокль обратно к людям, так как в общей группе наметилось движение.
Несколько женщин, держа за руки детей, хотели двинуться в сторону дома. Но дорогу им преградили двое мужчин, из числа тех, которые приехали раньше. Митч не слышал, о чем они говорили, но судя по мимике и жестам, споры велись крайне ожесточенные. К первым женщинам присоединились еще три представительницы слабого пола с целой кучей ребятишек. Все вместе они отпихнули мужчин в сторону и целой делегацией направились к дому. Один из мужчин схватил последнего ребенка и попытался вырвать его из рук матери. Недолго думая, Митчел поставил бинокль на парапет и поудобнее приладился к винтовке.
Он поймал цель в перекрестие прицела и уже положил палец на спуск, но внезапно его пронзила неожиданная мысль, и он передумал. Чуть сместил прицел вниз и выстрелил. Разогнанная взрывом пороховых газов пуля ударила в землю рядом с ногой этого, незнакомого ему человека. Мужчина испуганно отскочил и выпустил ребенка из рук. Женщины заметно ускорились и бегом устремились к дому, таща за собой заплаканных детей.
Митч совсем немного отпустил чувства на волю и, поддавшись минутной слабости, в попытке лучше видеть, поднялся на одно колено. Где-то в стороне он успел слева краем глаза заметить вспышку, громыхнул нежданный выстрел. Ему повезло, и пуля прошла совсем близко, лишь немного зацепив его по животу. Две пуговицы на рубашке разлетелись со специфичным щелчком, а на коже появилась кроваво-красная полоса. Всего пара сантиметров в сторону, и он бы сейчас уже лежал, корчась от боли и пытаясь запихать вываливающееся внутренности обратно.
Конец ознакомительного фрагмента.