Пектораль
Шрифт:
Но страстные взгляды Таксарис истолковал по-своему:
– Вижу, Атей, что ты не ко всем эллинским искусствам равнодушен. Нравятся украшения? Эти серьги сделаны в Афинах. Их я подарил жене недавно, после рождения нашего наследника.
– Всё, чем ты владеешь, прекрасно! Но мои мастера сделают лучше.
Атей отбросил первоначальные сомнения, наклонился к Таксарису и тихо сказал ему:
– Я приехал тебе не только на праздник. Задумал я большое дело. Хочу, чтобы эллинские города на побережье платили нам дань. Ольвия и Херсонес должны быть нашими. Для этого мне нужна твоя помощь и помощь всех скифских племён.
– А разве это возможно? Сможем ли победить?
– Почему нет? Если хорошо подготовится к войне, выиграем! – Атей снова начал злиться, чувствуя недоверие Таксариса.
И недаром, ведь Таксариса мучали сомнения:
– Выгодное дело ты предлагаешь. Ко мне первому приехал? Это хорошо. Только боязно. Если бы знать наперёд, что и как выйдет! Ведь мне известно эллинское мастерство. Пожалуй, нам до них далеко будет! Такого нам не суметь!
С этими словами Таксарис вновь указал на золотые серьги жены.
– Да что же тут такого удивительного! Побрякушек он не видел! Хочешь, мои мастера сделают такую драгоценность, от вида которой все дара речи лишаться?! Чтоб хоть в Афинах, хоть в Египте подобных не было!
– Не смогут они!
– Как это? Да, конечно смогут! Ты мне не веришь!
– Поверю, когда своими глазами увижу!
– Хорошо! Тогда поспорим с тобой – если мои мастера сделают украшения, такие, чтоб тебя удивили, поможешь мне в войне с греками! Согласен?! – Сказал ему Атей.
– Конечно, согласен. Я же ничего не теряю.
– Беру в свидетели бога Гойтосира! Пусть солнце увидит, что я окажусь прав! – Говорил Атей, не сводя глаз с чужой жены.
Так поспорили цари скифов, взяв в свидетели, бога солнца. Ему одному известно было, чем всё это закончится.
В начале апреля большая часть грунта на кургане была снята. Техника закончила работу и к делу приступили археологи. Теперь уже ни у кого не было сомнений, что курган Толстая Могила относится к скифской эпохе.
Едва бульдозер зацепил кусок дерева, за ним осколки глиняных кувшинов, как стало ясно, что раскопки будут перспективными.
Мозолевскому прислали помощника – лаборанта института археологии Женю Черненко. Вместе они раскопали погребальную колесницу. Когда-то это была роскошная вещь, которая могла принадлежать только знатному человеку. Сейчас от неё остались полуистлевшие куски дерева и бронзовые колокольчики.
Археологам предстояло выяснить самое интересное – кто отправился на ней в последний путь, и что осталось от того, кто при жизни был богатым и знаменитым. Уже не осталось сомнений, что здесь был похоронен знатный скиф. Ведь по периметру кургана нашли множество бараньих костей, оставшихся от поминальной трапезы. Такого количества пищи хватило бы на несколько тысяч человек.
Директор завода приезжал на раскопки практически каждый день. Поначалу он контролировал рабочих, которые помогали на раскопках. А потом начал присматриваться к археологам, наблюдая за их работой. Он с любопытство наблюдал, как они извлекают из кургана то древний кувшин, то наконечник стрелы. Азарт раскопок увлекал его всё больше и больше.
Сегодня утром он вновь приехал на раскопки, и сидел, глядя, как работает Мозолевский.
Археолог не отвлекался на перекуры, не смотрел по сторонам. Он работал сосредоточенно и целеустремлённо. Будто от того, как он копает землю, зависит нечто большее, чем решение научной проблемы.С такой фанатичной настойчивостью рыли подкоп под стены тюрьмы и бежали из плена. Не успел Середа этому удивиться, как увидел, что труд археолога был вознаграждён. Его результатом стал кусок амфоры – горлышко и ручки.
Директор почувствовал некоторое разочарование, он ждал находки посущественней.
– А где же остальная часть? – Спросил он у Мозолевского.
– Где-нибудь недалеко. Из них наливали вино на поминальном пиру, потом разбивали и бросали в курган.
– Да, хорошая у вас работа, ребята, – с иронией сказал директор. – То, что скифы выбросили, вы подбираете. Вот так выглядит настоящая романтика археологии.
Мозолевский пропустил его слова мимо ушей, а Женя ответил директору:
– Эта амфора сделана в Крыму, они были распространены по всему Северному Причерноморью. Благодаря ей мы сможет уверенно сказать, когда был насыпан курган. А чего вы ждали?
– Разве скифские цари были бедными людьми? В то время не знали о том, что в гробу нет карманов, и брали на тот свет всё, что нажили. А здесь мне кто-то обещал сокровища, не хуже, чем в гробнице Тутанхамона!
Хотя замечание относилось напрямую к Мозолевскому, он ничего не ответил директору. Но Женя не упустил возможности показать свой профессионализм:
– Такая находка бывает раз в сто лет! Большинство захоронений было ограблено ещё в древности, и золото находят достаточно редко.
– А, выходит, что всё уже украдено до нас! Мы опоздали на две тысячи лет.
Молчавший до сих пор Мозолевский не выдержал и сказал директору:
– Копайте здесь и вы найдёте золото!
С этими словами он указал на землю у себя под ногами и протянул лопату директору. Середа отшатнулся от археолога, как от сумасшедшего:
– Тебе надо, так и копай сам! Я ещё всякой ерундой тут не занимался!
После таких слов Середа отвернулся от археологов. Но с раскопок не ушёл, а только сел на несколько метров подальше от них и продолжал наблюдать.
Мозолевский начал в том месте, на которое он указал директору. Он старался, не обращать внимания на то, как на него смотрят Середа и Женя.
Прошло минут десять. Мозолевский отложил лопату в сторону, наклонился к яме и что-то достал оттуда. Потом он подошёл к директору и протянул ему это.
– Вот оно, смотрите!
Это была плоская золотая пластина.
За первой драгоценной находкой последовали и другие. Очень скоро археологи раскопали целое захоронение. Это была могила женщины, в таком богатом наряде, который прежде в курганах не встречался.
Золотыми пластинами было расшито её платье и высокая шапочка. На шее у неё была золотая гривна весом в четыреста граммов, на каждом пальце перстень. Рядом был похоронен двухлетний ребёнок и четверо слуг.
После замечательной находки археологическая экспедиция на Толстой Могиле была уже в полном составе. Приехала даже Рената Ролле, археолог из Западной Германии, которая стажировалась в Киеве. На кургане был поставлен милицейский пост и проведена телефонная линия. Теперь археологи описывали могилу знатной скифянки.