Пенсия для морского дьявола 4
Шрифт:
Что меня насторожило — сам не понял. Просто в какой-то момент тело вдруг, словно само, подорвалось с лежанки. Я ещё успел схватить помощника за руку и рванул в завешенный циновкой дверной проём с такой прытью, что порвал нафиг все завязки, удерживающие нашу «дверь».
В следующую секунду, толстенное дерево, служившее дальней от склона опорой конька крыши, бесшумно стало клониться от склона. И потянуло за собой весь наш домик!
В считанные секунды, на моих глазах, наш многодневный труд, из вполне себе крепкой хижины, превратился в груду обломков.
Долбаное дерево! Ведь к нему крепилась
И только сейчас я будто отмёрз. В сознание ворвался рёв бури — это не дерево падало бесшумно, бесшумно же складывая нашу хижину. Это просто мозг за несколько дней привыкший к бушующему урагану «отключил» слух. Следующим пришло осознание, что нас заливает ливнем.
— Так, боец, здесь оставаться нельзя. Мы с тобой не терминаторы, и на таком ветру с дождём долго не протянем.
Я оглянулся на Каналоа. Парень, явно впав в ступор, уставился расширившимися глазами на кучку бамбуковых щепок и комок листьев под ногами, что только что защищали нас от всей этой непогоды.
— Очнись, Каналоа, — дёрнул его за руку.
Ноль эмоций!
— Боец Каналоа!
Если бы не подействовало, потом точно залепил бы оплеуху. Но распускать руки не пришлось, парень перевёл на меня взгляд, в который возвращалась осмысленность.
— Пошли, — мотнул я головой.
— Куда?
— А какие варианты? — я нашёл в себе силы хмыкнуть. — Пойдём, осчастливим нашим обществом твою зазнобу.
— Так там же… — он указал на груду обломков, похоронившую весь наш скраб.
— Пошли уже, — мотнул я головой. — Ливень не вечен. Кончится, попробуем достать, что осталось.
— Там же рыба!
— Пошли! Здоровье у нас тоже не вечное, и сомневаюсь, что тут умеют воспаление лёгких лечить.
К домику Фефуя добрались уже ближе к вечеру. Уставшие, мокрые, продрогшие, грязные как две чушки — хоть джунгли и выстланы толстым ковром осыпавшейся листвы, но пока шли по склону падали не раз.
Фефуй встретил нейтрально — пришли и пришли. Мы за последнее время и так его приучили к неожиданным визитам.
Его жена опять начала ворчать. А вот Инина обрадовалась.
Нет, она, конечно, сначала изобразила смущение и даже вроде как нахмурилась… а потом я поймал быстрый, заинтересованный взгляд… на Каналоа!
Ну, слава богу!
— Дочь, видишь, мужчины пришли уставшие, — снизошёл отец семейства, — разжигай-ка очаг.
— Вот что, Фефуй, — перешёл я к делу, после того как чуть обсушились, да сжевали по печёной бататине. — Придётся нам у тебя немного пожить.
За лицом отца семейства было интересно наблюдать. Он то хмурился, видимо от мысли что придётся делить дом с парой непонятных мужиков, то наверно вспоминал, кто ему приносит рыбу.
— Ладно, ладно, — подмигнул ему я, — все договорённости остаются в силе. И это… — я кивнул в сторону «спальни», — поможем тебе тут чутка обустроиться. А то спишь в грязи, куда это годится?
Я видел, что отец Инины хотел было что-то ответить, как вдруг…
— Здесь он, здесь! —
долетел снаружи радостный голос. — Я же говорил! Теперь никуда не денется!В первое мгновенье я даже не поверил в происходящее — чтоб кто-то из местных решился в такую погоду сунуться на улицу? Да ещё на ночь глядя.
Но в следующий миг я уже действовал — рефлекторно проверил ножны на голени и метнулся к двери.
Вот только меня опередили.
Ибо уже в дверях я чуть не налетел на пару копий, уставившихся мне в лицо и грудь. Бежал бы безогляднее — насадился бы как жук!
— Здравствуй, Скат, — раздался спокойный и такой знакомый голос.
За спинами двух воинов державших копья — не «пацанов», вполне возрастных, с пятью-шестью «трофеями» на ожерельях — стоял Ата, собственной персоной.
— А я сразу понял, что этот Фефуй ему помогает, — чуть ли не писался от избытка эмоций давешний «пузан», тот, которого я тогда здорово напугал «несуществующим» кинжалом.
Ата соизволил обратить на него внимание, попросил:
— Расскажи-ка ещё раз.
В домик Фефуя набилось куча народу: Ата, трое воинов, «земляной дедушка» и уже упомянутый пузан. Ещё как минимум двух воинов и нескольких мужиков клана земли я засёк снаружи, но им места внутри уже не нашлось.
Фефуя, его жену, Фе, и конечно Инину загнали в дальний угол «спальни»
— Я и говорю, — торопясь и сбиваясь, начал тараторить пузан, — этот — он ткнул в сторону Фефуя, — часто стал менять рыбу.
— Дальше, — кивнул, не сводя взгляда с меня Ата.
Сук… мысленно выругался я, ведь знал же, что спалится…
— А потом этот, — теперь палец пузанчика смотрел на меня, — принёс своим братьям рыбу, которую был должен за то, что побил Эруэру.
Ата поморщился, видимо припоминая, про что идёт речь.
— Дальше.
Кстати, рыбу я отдал не братьям. Не хватало чтоб те потом заявили, что ничего не было. Рыбу я передал через старейшину. Выбрал не самые крупные тушки и отдал.
— А рыба-то порченная была! — расплылся в улыбке пузан.
— И что? — нахмурился отец войны.
— Как что? Она была такая же, как та, что Фефуй выменивал!
Я похолодел. Чёрт! Следы от гарпуна!
— И что?
— Я понял! — радость пузана достигла высшей точки. — Я понял что Фефуй берёт рыбу у этого! Говорили же, что его взяли в касту сетей! Он и сейчас наверно принёс ему рыбы!
Что? Как бы я не был взвинчен, как бы не прокручивал в мозгу варианты действия, но услышав последнюю фразу, я удивлённо уставился на стукачка. Ты просто хотел насолить внезапно ставшему успешным соседу? Это просто зависть?!
— И ты пришёл ко мне, — удовлетворённо закончил мысль Ата. — Ты можешь идти мальчик.
Пузан ещё что-то пытался вякать, пытался ввернуть ещё что-то про свои заслуги, но один из воинов просто взял его за руку и выставил на улицу. Под ливень и ветер.
— Ну что, Скат, — поигрывая желваками, проговорил отец войны. — Время выбирать.
— Что? — мрачно переспросил я.
— Касту, — словно сплюнул Ата.
— Я уже выбрал.
Ата помотал головой:
— Ты можешь выбрать или касту рыбаков, — прозвучало уничижительно, — или касту настоящих мужчин! Но должен сделать это сейчас!