Пепел. Гори оно все...

Он прищурил глаза, внимательно глядя на нее.

– Это она звонила?

— Да, — призналась Альбина, потирая бровь, словно это могло унять нарастающую панику. — Я должна была утром приехать и… проспала.

Артур кивнул, как будто все понял, и сделал шаг ближе.

— Ну тогда поедем вместе, — сказал он так просто, будто это было само собой разумеющимся.

— Что? — Альбина замерла, не сразу осознав его слова. Она уставилась на него, широко раскрыв глаза.

— Поедем вместе, — повторил он, и уголок его губ дрогнул в легкой улыбке. — Ты с моим отцом уже знакома, теперь моя очередь знакомиться с твоей семьей.

— Да ты спятил… — вырвалось у нее, прежде чем она успела себя остановить. Ее щеки вспыхнули, и она тут же пожалела о своей резкости, но Артур только удивленно поднял брови.

— Неожиданный поворот, — сказал он, забавляясь. — А в чем, собственно, проблема? Или что, твоя мама страшнее моего отца?

Альбина открыла рот, чтобы возразить, но слова застряли. Она представила, как Артур — в своей уверенной манере, с этой его обезоруживающей улыбкой — появляется в их деревенском доме, где мама, скорее всего, все еще будет ворчать, а огород будет ждать ее помощи. Это было так абсурдно, так немыслимо, что она невольно фыркнула – это будет форменной катастрофой!

– Нет, Артур…. Прости, но нет…. Ты себе не представляешь….

– Что именно, Аль? – в голосе мужчины послышалось откровенное раздражение. – Ты постоянно ведешь себя так, словно стыдишься самой себя. Самой-то не надоело? Вчера вечером позволила себя игнорировать, сегодня – боишься познакомить меня с матерью. Она что – зверь? Съест меня?

Альбина отступила на шаг.

Он был абсолютно прав – она вдруг отчётливо увидела всю разницу между ними.

– Аль, - голос Артура стал мягче, - я хочу познакомиться с твоей семьей. Пусть и твоя мама узнает про меня, могу поспорить, ты ей ничего не рассказывала. Позови и свою сестру, познакомимся. Хватит тайн и хватит неуверенности, - он шагнул к ней и сжал лицо в ладонях. – Я не собираюсь уходить из твоей жизни. Понимаешь?

Девушка молча кивнула, уступая его напору. Но в сердце отчаянно билась опасная тревога.

21

Эльвира сразу согласилась ехать вместе, как только Альбина позвонила ей и срывающимся голосом попросила составить компанию.

– Конечно! – та едва не взвизгнула от радости. – Не понимаю, почему мама не сказала мне, что дома столько работы? Почему опять на тебя попыталась спихнуть! Алька, поехали все вместе. Димка уже там, представляешь, как будет здорово! Только заедем в магазин и купим всего…. Мама…

– Да, Эль, - немного спокойнее выдохнула Альбина, улыбнувшись довольному Артуру. – Не переживай, мы заедем в магазин, купим продуктов, потом за тобой. Ты у Димы или в общаге?

– Я не живу у Димки, - рассмеялась та. – Так что заедете за мной в общежитие. И хватит волноваться, Аль, я не дам маме снова на тебя наезжать. Должна же она понять, что твоя жизнь – это твоя жизнь. Очень хочу познакомиться с Артуром.

Настроение Альбины сразу стало лучше. Она даже без лишних пререканий позволила Артуру забить машину продуктами под завязку.

Элька уже ждала их на пороге – тонкая, стройная, даже в простых джинсах и рубашке выглядевшая на миллион. Длинные рыжие, чуть вьющиеся локоны она забрала в высокий хвост, что подчеркивало нежные черты лица и фарфоровую кожу. Зеленые глаза сверкали звездами.

Похоже даже Артур был поражен красотой Эльвиры.

– Вы… вы невероятно похожи с сестрой, - откашлявшись, заметил он.

Элька засмеялась легко и свободно, как умела только она одна.

– Только внешне, Артур. Аля гораздо умнее меня, - она хитро подмигнула сестре, падая на заднее сидение Порше.

Альбина немного расслабилась, слушая как перешучиваются всю дорогу Эльвира и Артур. В этом она могла быть спокойна – сестра нигде и никогда не падала лицом вниз.

– Не переживай, - когда Артур вышел на заправке шепнула Эльвира, - я маме позвонила. Немного ее урезонила. Мама ждет нас, готовит пироги. И жаждет познакомиться. А Артур – красавчик, - хихикнула девушка в кулак.

На самом деле слова Эльвиры на Анну повлияли, и когда гости подъехали к дому, Анна встречала дочерей спокойно и обрадовано.

– Мам, - смущенно заметила Альбина, - это мой…. Друг. Артур, это моя мама, Анна Михайловна.

Анна улыбнулась, чуть прищурив глаза, глядя с удовольствием на обеих дочерей и сопровождающего их Артура.

Артур выглядел совершенно спокойным, несмотря на скромную обстановку деревенского дома. Он держался непринужденно: улыбался, шутил, перебрасывался остроумными фразами с Эльвирой, которая, кажется, была в восторге от его обаяния. После обеда, когда стол был завален тарелками с остатками маминого борща и домашнего пирога, Эльвира, не теряя времени, схватила Артура за руку и потащила во двор, громко обещая показать "самый крутой сад в деревне" и старую яблоню, на которой они с Альбиной в детстве строили шалаш. Их смех, звонкий и беззаботный, доносился через открытое окно, смешиваясь с шелестом листвы и кудахтаньем кур.

Альбина осталась на кухне с матерью, помогая убирать посуду. Тишина, нарушаемая только звяканьем тарелок и плеском воды в раковине "мыльная пена", окутывала их, но была какой-то тяжелой, натянутой. Анна, сосредоточенно скребла кастрюлю, бросала на дочь короткие, изучающие взгляды, словно хотела что-то сказать, но не решалась.

— Красивый, — наконец заметила она, кивнув в сторону окна, где мелькали фигуры Артура и Эльвиры. Ее голос был ровным, но с едва уловимой ноткой неодобрения. — Очень яркий, Аль…

Альбина, вытиравшая тарелку, мечтательно улыбнулась. Она невольно посмотрела во двор, где Артур, склонившись к Эльвире, что-то говорил, указывая на яблоню. Его волосы блестели на солнце, а улыбка, открытая и теплая, заставила ее сердце пропустить удар.

— Да, мам, — тихо ответила она, и в ее голосе прозвучала нежность, которую она не смогла скрыть.

— И не очень-то тебе подходит, — внезапно добавила Анна, и ее слова упали, как камень в спокойную воду.

Альбина замерла, едва не выронив чашку, которую держала в руках. Пальцы сжали фарфор так сильно, что побелели костяшки. Она медленно повернулась к матери, надеясь, что ослышалась, но взгляд Анны — холодный, прямой, без тени сомнения — подтвердил, что слова были сказаны намеренно.

— Мам! — выдохнула Альбина, чувствуя, как щеки вспыхивают от смеси обиды и шока.

— Не мамкай, — жестко перебила Анна, бросив губку в раковину и вытирая руки о фартук. Она повернулась к дочери, скрестив руки на груди, и ее лицо, обычно усталое, но доброе, теперь было суровым, почти чужим. — Такие, как он, серьезных отношений с такими, как ты, не заводят, Аль. Кто тебе еще это в глаза скажет, если не я?

Альбина почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она открыла рот, чтобы возразить, но слова застряли в горле. Вместо этого она только смотрела на мать, пытаясь осмыслить, как та, кто всегда была ее опорой, могла сказать такое — так прямо, так больно.