Per aspera ad astra II B
Шрифт:
— Он… покинул нас, — гном озадаченно потеребил бороду. — С учетом наших гостей — крайне несвоевременно, я замечу.
Замок некроманта, завоеванный им еще в молодости, выглядел мрачным в любое время года. На скользких камнях не рос даже мох, ров под стенами был наполовину засыпан разномастными костями — именно там находили последний приют результаты экспериментов чародея. Враги чародея регулярно устраивали набеги на этот могильник в надежде разжиться останками, которые можно было поднять и допросить. Впрочем, все было тщетно — чрезмерно осведомленных, но уже ненужных сотрудников некромант упокаивал лично,
В сам замок никто соваться не осмеливался. Конечно, охрана в замке была чрезвычайно хорошей — колдун весьма трепетно относился к вопросам подбора персонала, но не это останавливало много численных шпионов.
В замке водилось достаточно тварей, наплодившихся в результате экспериментов, чтобы превратить незаконное путешествие по замку из небезопасного в совершенно невозможное. Некромант изредка урезал поголовье монстров, когда тех становилось слишком много, но в основном ими занималась охрана. Точнее, она на них тренировалась, но не более того — уж слишком хорошим подспорьем страже оказалась местная нечисть.
Единственной защитой от тварей служили охранные заклятия, которые некромант накладывал самолично — или же фирменные амулеты. Последние, в отличие от чар, были привязаны к «Сердцу подземелья» — странному камню, спрятанному в подвале донжона. Некромант раздобыл его в одном из своих походов, напрочь отказывался раскрывать подробности. Впрочем, один эффект этого артефакта был известен всем — его осколки надежно отпугивали любую «синтетическую» живность, а неупокоенных духов просто развоплощали, стоило тем приблизиться к носителю амулета ближе, чем на пару шагов. Увы, амулеты рассыпались в пыль, стоило их носителю удалиться от замка дальше, чем на версту.
Дубовые ворота оказались накрепко заперты — как, впрочем, и караулка. Гном уже всерьез думал сбегать в ближайшую рощу за бревнышком, чтобы дальше добиваться внимания уже не кулаками, а тараном, но тут его наконец заметили.
— Ну, чего надо, уважаемый? — сонный, но вежливый голос охранника сразу прояснил все.
— Хозяин дома? — поинтересовался гном, уже не надеясь на положительный ответ.
— Нету его, — стражник подумал с полминуты, и добавил, — Никого нет. Даже этой ползучей…
— Многоножки?
— Да! — судя по облегчению в голосе, охранник напрочь забыл породу насекомого. — Только эта зубатая тварь осталась. Расплодилась, как… — поразмыслив, охранник решил не озвучивать нецензурный термин. — На нас, конечно, не нападает… Но все равно неуютно.
— А куда они направились?
— В подвал, — стражник замялся. — Уж с месяц, как. И сказали — за ними не соваться.
— И вы не суетесь…
— Именно.
— А когда вернутся?
— Не сказали.
— Жаль, — гном, вздохнув, направился к дрожкам. — Ну ладно, бывай.
— Эй, передать, может, чего?
— Не стоит. Думаю, если он задержится еще на месяц, он все увидит своими глазами. Без моих рассказов. Жаль, — гном взгромоздился на дрожки и щелкнул кнутом. Мохноногая лошаденка оторвалась от пожирания чахлого кустика чудом уцелевшей травы и недоуменно оглянулась. Гном, щелкнув кнутом еще раз, потянул за вожжи, и повозка со скрипом развернулась. — Ну, бывай!
— Богиня оказывает определенное покровительство некромантам, — задумчиво отозвался настоятель, дослушав историю до конца. — Возможно, заручившись ее
благословением…— Не стоит, — гном, поморщившись, прервал Таннера. — Я подозреваю, что его нет в подвале. И вообще в нашем мире. Думаю, там, куда он попал, совершенно другие боги. Если вообще они там водятся.
— Думаешь, он… еще одну дырку куда-то проковырял? — Киркс представил себе, что может натворить чародей, сознательно пробравшись в мир без магии, и капитана ощутимо передернуло.
— Уверен, — Гарин потерянно вздохнул. — Придется нам справляться самим.
Возвращение настоятеля прошло куда заметнее, чем отбытие — дроид ювелирно посадил корвет во внутреннем дворике монастыря.
— Надо бы замаскировать. Или отогнать в пещеру, — штурман покосился на стремительно светлеющее небо.
— Я распоряжусь, — Таннер прищелкнул пальцами, и звонница над воротами отозвалась протяжным гулом. — Где же эти лодыри?
Колокол, повинуясь призывному жесту, прогудел еще раз, и только сейчас послушники осмелились выбраться из подвалов.
— Преподобный Таннер? — Маркус выступил вперед. Судя по перемазанным чернилами рукам, он занимался составлением нового, самого верного списка Сутр. — Мы…не ожидали вас.
— Настолько рано или таким образом? — Таннер мрачно вздохнул. Он до сих пор находился под впечатлением от обзора сил вторжения, проведенного Кирксом, и ему нестерпимо хотелось поделиться этой ношей с остальными. — А почему я не вижу Эндиокла?
— Он в своей келье. Вы были совершенно правы, — Маркус отвесил настоятелю глубокий поклон. — Действительно, откровения Ниликато сохранены неизменными. В них ничего не говорится о новых звездах. Потому мы решили, что, в целях укрепления веры, будет полезно провести внеплановую проповедь. Чтобы окончательно развенчать глупые суеверия и предотвратить появление ересей.
— Глупые суеверия, значит? — настоятель хмыкнул. — Жду тебя с Эндиоклом через полчаса в кабинете. А пока — распорядись, чтоб эту махину чем-нибудь прикрыли. Так, чтоб даже дракон не смог разглядеть, что тут у нас появилось.
Монастырь гудел. Странное исчезновение настоятеля и его фееричное появление из летающей металлической крепости никак не вязалось с привычной жизнью обители. Слово «ересь» еще не прозвучало, но уже напрашивалось.
Корвет за каких-то полчаса крылся под куполом из крашеной парусины. Обычно его использовали во время Большой ассамблеи, когда в Первый монастырь съезжались жрецы Ниликато со всего континента. Все они очень боялись сырости, растратив здоровье в бессонных ночных бдениях в сырых и неотапливаемых кельях, и только на Ассамблее позволяли себе чуток сибаритства. Поэтому купол был большим, непромокаемым и очень теплым.
Маркус выждал ровно полчаса — он считал пунктуальность добродетелью, которая позволяет человеку преодолеть первичный хаос, приблизившись к божественному.
— Братья пребывают в беспокойстве, — адепт, набычившись, смерил полным подозрений взглядом застывшего в углу дроида. Послушника изрядно смущали начищенные до блеска доспехи, и он осмелился на небольшую шалость. Вообще-то в кабинете настоятеля запрещалось колдовать, но сегодня Маркус был уверен, что это сойдет ему с рук — все-таки, сегодня его оценивала сама Ниликато! Послушник осторожно скосил глаза на штурмана и осторожно прощупал его доспехи поисковыми импульсами. Результат его, мягко говоря, поразил — под полированной сталью не было ни жизни, ни магии…