Перед бурей

Искра согласно шмыгнула раскровавленным носом, Дикарка осторожно ощупывала стремительно распухающее ухо. Однако!.. Уличное воспитание в чём-то не уступает церковному.

— Ладно, повеселились и будя, — сказала примирительно. Искра просопела что-то в том смысле, что она не настаивает на втором раунде — по крайней мере, прямо сейчас. Девочки покосились друг на друга. Обеим было неловко.

— Ну-ка… — Дикарка повела ладонью перед лицом соперницы, вызывая холод. Потом остудила и своё ухо.

— Вернёмся к делу, — продолжила Беретик. — Как я поняла, ты собралась переодеть её под мальчишку?

Дикарка кивнула.

— Чумазый и ободранный мальчишка — обычное дело. А грудь… Ну ладно, ладно, есть у тебя она! Немного…

— Ща я тебе второе ухо… — зашипела Искра.

— А ещё у тебя теперь есть разбитый нос, — поведала Дикарка. — Люди если и будут смотреть, то на него.

— Хватит! — рявкнула Беретик. — Ещё немного, и вас обеих придётся под мальчишек гримировать. Вот только шмотки надо помешковатее…

Такие шмотки нашлись.

— Совсем другое дело, — одобрила Дикарка, — и сразу всем всё ясно. Какой беспризорник, где? Не прошло и часа, как тебя отпустили из дому твои добропорядочные родители, а ты уже на тролля похож. И где умудрился столько грязи найти?

Искра только засопела.

— Я тебя потом прибью, — мрачно пообещала. — Глазок?

Вот как её на самом деле зовут, подумала Дикарка. Девочка в беретике кивнула и закрыла глаза, раскинув руки, закружилась на месте, словно играла в жмурки. Резко остановилась, указывая куда-то в сторону города.

— Там. Весельчак и ещё кто-то, не вижу точно. Они напуганы и бегут.

Неверный шаг, поворот к стене. Глаза по-прежнему закрыты.

— Там Щепка, Шустрик и их ребята. Напуганы, но им ничего не грозит.

— Над стражницкой скрылись, — прошептал кто-то сипло. — Умница Щепка, прячется там, где никто не додумается искать…

Сиплый охнул, получив локтём в бок. Все беспризорники внимали словам Глазка, словно божественному откровению. А теперь понятно, что зовут так не из-за привычки щуриться и носить статовский берет набекрень.

— Там Зазнайка. Тоже прячется где-то, не пойму где. Монетка… Монетка попалась, — севшим голосом сказала Глазок. — Всё, остальных я не знаю так хорошо, чтобы увидеть. Больше никого, — устало уронила руки.

— Хорошо, — пробормотала Искра. — То есть, конечно, плохо… Пошлите кого к Зазнайке, пусть сидит на месте. Жратвы им принесите, что ли, какой. Щепка, конечно, умница, нашла себе место… Она высовываться не будет. Глазок, ты как?

— Нормально, чеф.

— Посматривай время от времени, сможешь?

— Конечно, чеф.

— Увидишь кого, отправляй ребят за ними. Или присылай ко мне — меня-то разглядишь?

— Конечно…

— А вы, чумазая банда, извольте вымыть морды. В самом деле, попробуйте притворяться нормальными детьми.

А я пока приведу всех…

— Но сначала тоже помоешься, — сказала Дикарка.

— И ты, — Искра вернула насмешливую улыбку. — А то кто из нас мальчишка…

Она повела новую знакомую через Тухлый Квартал к одной из речушек, проходящих по городу. К счастью, река эта не была тухлой, и умыться здесь вполне можно было.

— Ну вот, другое дело, — одобрила Дикарка. — Обычный мальчишка, и вовсе не беспризорный.

Глянула на отражения в воде.

— Мы даже похожи на брата и сестру.

— Да, пожалуй, — вяло улыбнулась Искра.

— Что?.. — Дикарка ощутила резкую вспышку тоски своей… а кто ей эта беспризорница, подруга?.. Нет, но почему тогда она почувствовала?

— Так… — Искра отвернулась, чувствуя, как к горлу подкатывает комок. Тряхнула головой, отгоняя неуместные воспоминания, и сосредоточилась. Нужно позаботиться о других.

— Пошли.

И они пошли. Денёк был тот ещё, полон беготни от стражи и поисков пропащих детишек. Они забирались в такие дебри, что Дикарка начинала сомневаться, в Таноре ли они. Знакомый, казалось, город повернулся к ней иной, неприглядной стороной. Трущобы, заброшенные склады, горелые и не отстроенные районы, канализация. Искра ещё пару раз пыталась отправить её домой, но Дикарка упорно следовала за ней. Она устала, проголодалась, по уши перепачкалась — теперь никто не усомнился бы в том, что перед ним самая что ни на есть беспризорница. Она потеряла представление о том, где находится, запуталась в именах и прозвищах и не успевала разложить по полочкам все нюансы жизни на дне города, которыми щедро делилась Искра. Вот бы ещё узнать, не врёт ли она…

— Слушай, почему ты так о них заботишься? — поинтересовалась Дикарка, когда они отправили в Угол очередную партию детишек, на этот раз каких-то особо мелких. Должно быть, именно тех попрошаек, которым сочинитель — его так и зовут, Сказочником, — выдумывает душещипательные истории. — Кто-то, не помню кто, говорил мне недавно что-то вроде "Каждый сам за себя, один Бог за всех".

Искра, которая только что именно это ей и толковала, засопела смущённо.

— А почему бы и нет? Если отряд будет маленьким, его тут же сожрут. Я о себе и забочусь.

— Ну-ну, — протянула Дикарка. Она бы ещё взводом назвала свою банду.

Впрочем, дисциплина в "отряде" была достойна того, чтобы он так именовался. И командир был толковый. К Искре прибегали её "адъютанты" с новыми сведениями, она рассылала их по разным местам, раздавала приказы и устраивала разносы. Облава длилась до самого вечера, а отряд Искры всё ширился.

— Как будто всё, — пробормотала наконец чеф, загибая пальцы и шевеля губами.

Дикарка тоже считала, и ей становилось не по себе. И ведь кого-то из беспризорников всё-таки заловили!.. Этак над пригрезившимся недавно зрелищем разновозрастных и разнообразно вооружённых детей впору не смеяться, а паниковать, как бы они не захватили город!..

— Сколько людей у тебя во взво… в твоей бан… в отряде?

— Чего? — Искра поглядела рассеянно. — Двадцать один человек. Ну, и мелочь приблудная.

— Погоди… — удивилась Дикарка. — А этих, разных-всяких…

— Они вообще посторонние, — буркнула Искра и осеклась.

— Ага. Посторонние. Из других банд?

Искра смотрела исподлобья.

— И ты всё равно отправилась им на подмогу? Выручала, давала убежище, да ещё и пищей… жратвой делилась?

— Ну, пищей я делилась со своими…