Передовая начиналась в цехе

Эти документы — они свидетельствуют о великом богатстве, о душевных «золотых россыпях», нравственных истоках подвига военных лет. В самоотверженной готовности помочь городу-герою отразились лучшие черты нравственного облика поколения. Все силы напрягала страна, чтобы отстоять Сталинград в дни сражения. Все силы теперь отдавала, чтобы помочь городу-герою. В этом патриотическом движении участвовали миллионы советских людей.

…Тогда, в февральскую стужу, первые специалисты, вернувшиеся на Сталинградский тракторный из эвакуации, следом за саперами, прокладывали узкие тропки к цехам. Разводили костры внутри разрушенных помещений, искали в сугробах обгоревшие станки, осматривали подбитые танки.

Позднее специалисты подсчитали, что на каждый квадратный километр площади завода было сброшено 2 тысячи авиабомб. На каждом километре железнодорожного полотна насчитывалось в среднем 16 воронок, на каждый километр трубопроводов приходилось 15 прямых попаданий [69] .

Были разрушены заводской поселок, его красивые жилые кварталы, институт, клуб имени М. Горького, школы, больницы, кинотеатр, цирк, стадион, парки. Вражеское нашествие сравняло с землей все, что было создано трудом целого поколения тракторозаводцев.

69

См.: Пешкин И. Две жизни Сталинградского тракторного. М., Профиздат, 1947, с. 94.

Одним из первых вернулся на Сталинградский тракторный завод Б. П. Аристов, главный механик танкового корпуса. Сошел с поезда в степи. Дальше пути были разрушены. На другой день добрался до заводского поселка. Еще не успев найти никого из тракторозаводцев, Аристов пошел прямиком к танковому корпусу. Это была опасная дорога — на каждом шагу виднелись надписи «Мины!». Чем ближе подходил механик к корпусу, тем тяжелее становилось на душе. Стены изранены снарядами, опалены огнем. Внутри корпуса работали саперы. Борис Павлович вспоминал:

— Руководители завода и цехов жили все вместе в доме № 502. В комнатке на втором этаже поставили железную печку. Спали на полу, укрывшись шинелями. Каждый день на завод прибывали наши товарищи — работники цехов. Помню наши костры в разбитом танковом корпусе. Они были первым дыханием жизни среди хаоса нагроможденных ферм, обломков, разбитого оборудования. В разрушенном помещении мы начали с того, что приняли решение скорее начать ремонт танков…

Среди тех, кто приехал на восстановление тракторного завода, были кадровые специалисты, которые возводили его в годы первой пятилетки. Опытные каменщики, плотники, электросварщики, мастера, проектировщики стали наставниками молодых строителей. Они составляли золотой фонд треста Тракторострой, который занимался восстановлением СТЗ.

О первых днях восстановления Сталинградского тракторного завода говорил А. К. Вариводский:

— Как выглядели цехи после сражения? Это были сплошные металлические джунгли. Все искорежено, обрушено. Надо было разминировать, разобрать и вывезти горы ферм и перекрытий, ставших металлическим ломом. Резали их автогеном и грузили в вагоны. Не было у нас тогда ни кранов, ни бульдозеров. Все делали вручную. Металлолом отправляли на «Красный Октябрь». Отправили тысячи вагонов. Разбирали руины и думали о стройке. Когда резали конструкции, то старались выбирать металл, который может нам пригодиться. Откладывали в сторону даже куски конструкций.

С первого дня к нам стали приходить рабочие. В то время на заводе все были строителями. Вместе с нами рука об руку трудились тракторозаводцы — слесари, токари, техники и инженеры.

Помню, как собирали первые станки. Находили их в разрушенных цехах. Разбирали, протирали каждую деталь. Сколько часов в день мы работали? Все время работали, спали урывками по два-три часа — и снова за дело. Трудились по-фронтовому…

Впереди были долгие месяцы и годы самоотверженного труда. С чего начиналось возрождение завода? Самой первой была забота о том, чтобы помочь фронту. Каждая боевая машина приближала час победы над врагом. Среди разрушенных цехов тракторозаводцы оставались верными солдатами тыла. Специалисты, выпускавшие грозные «тридцатьчетверки», решили взяться за их ремонт. В городе, который еще недавно был полем сражения, разбитые машины стояли на улицах и площадях, на разрушенных предприятиях, у подножия Мамаева кургана.

— Сначала выбирали для ремонта танки, которые можно было отремонтировать без подъемных механизмов, — говорил И. Т. Москвичев. — С одной машины вручную переставляли детали на другую. Танки служили нам тягачами. Постепенно собрали подбитые машины, оставшиеся на тракторном заводе и на улицах поселка. На тягачах выезжали за танками на «Баррикады», «Красный Октябрь», за Мечетку, к Орловке. Стояли крепкие морозы, железо обжигало руки, работали под открытым небом. Но работали дружно, сплоченные единой целью: скорее отправить танки на фронт…

Ремонт танков начался в заводском корпусе, когда холодные ветры продували разбитое здание, когда не было еще ни воды, ни электроэнергии. Б. П. Аристов получил задание — соорудить временную электростанцию. Он дополнял:

— Мотор мы нашли на Мечетке, сняли его с разбитого трактора, вмерзшего в лед. Генератор привезли из Орловки, где был песчаный карьер. Их отремонтировали и пустили в ход. Вспоминается долгожданный момент пуска этой электростанции. Это было 15 апреля 1943 года. Собрались все, кто работал в танковом корпусе. Включили рубильник, зажглись лампочки, пришел в движение мостовой кран. Мощность первой временной электростанции была небольшой. Пришлось разработать график, по которому получали электроэнергию станки.

Вскоре пустили и водокачку на Волге…

Первые станки, электростанция, паровоз, двинувшийся по расчищенным путям, — все, что было отвоевано людьми у хаоса разрушений, сразу же приспосабливалось для ремонта боевой техники. Расширялась его база, с каждым днем возрастал коллектив тракторозаводцев, работавших для фронта в разрушенных цехах.

В тот год из Сталинграда пришло немало победных рапортов, которые остались в истории, потому что они были первыми сообщениями о подвиге возрождения, вершившегося на берегах Волги. Среди памятных дат в истории восстановления Сталинградского тракторного вписаны и такие: 20 апреля 1943 года. На заводе подписан паспорт первого отремонтированного танкового мотора. Через несколько часов мостовой кран пришел в движение. 22 апреля военпред главного бронетанкового управления принял первый танк будущей грозной колонны «Ответ Сталинграда» [70] .

70

См.: Рассказы сталинградцев. Сталинград, Сталинградское кн. изд-во, 1953, с. 213.

— Тракторозаводцы искали среди руин оборудование, которое не расплавилось при пожаре, — рассказал А. М. Нижегородов. — Раскапывали завалы, залезали под полуобрушенные своды — может быть, удастся найти механизмы, детали, заготовки. Оказалось, что можно отремонтировать станки, которые остались в проходах между цехами. Их вытащили в дни обороны из цехов и не успели эвакуировать. Это оборудование меньше пострадало от огня и разрушений. Начали «керосиновый ремонт» — такое у нас было выражение в ходу. Из двух-трех станков собирали один…

Осенью гитлеровские самолеты потопили баржу, на которой было 68 уникальных станков. Как только сошел лед, начальник переправы П. Ф. Шуванов привел на берег бригаду рабочих. Не было подъемных механизмов. Одни канаты да крепкие руки. В ледяной воде приходилось цеплять один станок за другим. Впрягшись по 15–20 человек, станки вытаскивали на берег. Немало надо было приложить труда, чтобы пустить их в дело.

— Помню эти станки, забитые илом и песком, которые привезли на завод с берега Волги, — подтвердил С. М. Лопатин. — В общем, одни станки из огня, другие — из воды. Можно ли вернуть их к жизни? Все на заводе верили — вернем. Собственно, выхода другого не было. Шла война. Мы должны были сделать невозможное и восстановить хотя бы часть оборудования. Стали разбирать, прочищать вновь каждый узел.