Переиграть войну! Пенталогия
Шрифт:
– Итак, отвечу на ваш вопрос. Рукопашный бой учит в первую очередь двигаться. Перемещаться. Как ударить и чем ударить – это уже дело десятое. Вовторых, оружие можно потерять, его у вас могут отобрать, оно может, в конце концов, сломаться.
Теперь о движении. Если вы контролируете свое тело, то и любой предмет, контактирующий с телом, вы тоже контролируете. Сержант Юрин!
– Я!
– Дайте мне карабин!
Взяв карабин, я проверил, нет ли в нем патронов. Затем я поднял Юрина на ноги и, попросив его взять еще один карабин, поставил на точку, противоположную той, где сидел Дед Никто.
– Курсант Кудряшов, встаньте!
Тот нехотя
– Представьте, что вы меня встретили в лесу и решили задержать. Причем я был настолько невнимателен, что позволил одному из вас зайти себе за спину. Как видите, оружие у меня на плече, а у вас – в руках. Что я могу, повашему, сделать?
– Нууу, – протянул Кудряшов, – винтовку с плеча снять?
– Верно. Но это можно сделать поразному. Можно так…
Я продемонстрировал уставной способ – «за ремень».
– А можно так.
Качнувшись назад, я взялся за шейку приклада и крутанул винтовку вокруг плеча так, что конец ствола пролетел в паре сантиметров от лица Юрина, заставив того в испуге отшатнуться. Сам же я парой мелких, семенящих шагов сместился в сторону, так что в конце трюка ствол карабина артиллериста смотрел на опешившего сержанта, а мой ствол целил точно в грудь Кудряшова.
– Эк вы ловкото, – одобрительно крякнул Несвидов.
Надо сказать, что подобное скидывание «мосинки» я нарабатывал еще в своем времени, благо, на охоту я езжу и разрешение на нарезной ствол имею. Мне этот трюк показал один егерь во время охоты на Енисее. А ему, как он сказал, показал его дедказак.
– Сам понимаешь, если правильно делать, у тебя синяк под глазом будет… – Это я Юрину.
– Итак, я всего лишь сделал три шага и два раза двинул рукой, а из проблемной ситуации выкрутился!
– Ну а еще чтонибудь? – раздался голос когото из зрителей.
На этот раз я вызвал поассистировать мне Зельца и Дроздова – того окруженца, что с подбитым глазом сидел в сарае.
– Новая вводная. Предположим, вашим соратникам удалось меня обезоружить, а вам надо меня препроводить, ну, допустим, в дверь.
Я жестами попросил зрителей раздвинуться на пару метров.
– Вот дверь. – И я указал на разрыв.
– А ну пошел! – И Дроздов пихнул меня винтовкой.
«Ох, паря, не знаешь ты, что такое туйшоу из тайцзицюань!» – подумал я, присаживаясь и мягко «подправляя» направление толчка. Споткнувшись о меня, боец полетел вперед, но, дернув за ствол его карабина, я изменил траекторию его полета так, что он врезался в Дымова, и они оба рухнули на не успевшего отскочить Юрина. Пока они атлетически барахтались в партере, я перехватил карабин поудобнее и два раза передернул затвор.
– Надеюсь, что демонстрация вам понравилась. А теперь пойдемте учиться. Кстати, кувыркаться все умеют? Нет? Сейчас научимся.
Но тут другой артиллерист поднял руку, явно собираясь задать мне вопрос.
– Да. Вы чтото хотели спросить?
Тот вскочил на ноги и, вытянувшись, сказал:
– Ефрейтор Чернов! – И, заметив, что я одобрительно кивнул, он продолжил: – Товарищ старший лейтенант, а я вот боксом занимался. Сможете меня одолеть?
«Ну ни фига себе заявочки! – мелькнуло у меня в голове. – Хотя, если он мастер спорта или чемпион какой, то противник может оказаться непростой». Много лет занимаясь рукомашествами и не забывая о дрыгоножествах, к боксерам я относился весьма уважительно, ведь, в отличие от «гимнастических эстетов» и «астральных каратистов», во множестве расплодившихся в залах
и секциях восточных единоборств, боксеры не слова говорили, а делали дело.– Отчего ж не попробовать… Только вот правила спортивные я соблюдать не буду.
– Да и не надо! – И он повел внушительной ширины плечами.
«Так, стойка понашим временам архаичная – руки низковато держит – на уровне груди… Тяжелее меня килограммов на десятьпятнадцать… Чуть выше ростом… И лет на пятнадцать моложе…» – Я в темпе «прокачал» своего противника.
Чернов сближается со мной, сделав три быстрых приставных шага, и «стреляет» в голову прямым с левой.
«Мда, а вот тактика у тебя, дружок, чисто спортивная…» – И я быстро сажусь пятой точкой на землю. Внешне небыстрым движением не бью, а скорее толкаю двумя вытянутыми пальцами правой руки его левую ногу чуть выше колена. Нога «складывается», и боксер рушится на спину.
Я поднимаюсь на ноги. Публика в недоумении.
Чернов снова на ногах. Показывает прямой в голову и… он хотел меня поймать «крюком с задней», то есть дождаться моего ухода от фальшивой атаки и, мощно рванувшись вперед, «припечатать» боковым. Но вместо уверток и уходов я просто отскочил назад. Далеко, почти на метр. Правда, перед этим я нежно взял кулак его передней руки двумя руками… И немного повернул. Так что сейчас боксер лежит мордой в землю, а его левая рука, натянутая, как струна, позволяет мне контролировать любое его движение.
– Достаточно? – спрашиваю я его. – Или бог троицу любит? – И отпускаю его руку.
Он встает и, потирая зудящую руку, принимает боевую стойку.
«Упорный, но еще глупый», – думаю я и громко и протяжно ору. Чтото вроде «Уууууааааиииииии!!!»
Чернов вздрагивает от неожиданности, и я с короткого подшага пинаю его в центр груди. Но, памятуя о данном командиру обещании, исполняю не «пинокпроткнутьнасквозь», а более гуманный «пинокзакинутьмешокподальше». Ножки боксера отделяются от земли, и он улетает за пределы круга зрителей.
Я церемонно кланяюсь побежденному и обвожу присутствующих особым, «значительным» взглядом.
– Еще желающие силушкой помериться есть?
Желающих почемуто не нашлось. И мы пошли бегать, прыгать и кувыркаться.
ГЛАВА 37
Взгляд сбоку. Бродяга. [41]
Мы с Фермером сидели на поваленном дереве и смотрели, как Антон на поляне показывает бойцам некоторые фокусы из своего богатого арсенала.
41
Глава написана Александром Конторовичем.
– Времени нет. – Фермер хрустнул суставами пальцев. – Сколько еще мы тут с ними провозимся? Нет, натаскатьто их до болееменее приличного состояния мы, может, и сумеем. Если немцы не помешают. И еды хватит…
– Есть соображения?
– Ну, какие тут, на хрен, соображения? Фронт далеко и с каждым днем все дальше. Связи ни с кем не имеем, планов противника не знаем. Ну сам посмотри – нас всегото десятка два, и то если раненых считать. Ну, оружием, слава Аллаху, разжились, патроны на дватри часа нормального боя есть, фугасы вот, гранаты. И что? Что мы с такой сборной солянкой сотворить РЕАЛЬНО можем? Ну, взорвем еще пару мостов, колонны пощиплем… Рано или поздно немцам это остобрыднет, подгонят они полк, обложат лес… Дальше продолжать?