Переиграть войну! В «котле» времени.
Шрифт:
Теперь о движении. Если вы контролируете свое тело, то и любой предмет, контактирующий с телом, вы тоже контролируете. Сержант Юрин!
– Я!
– Дайте мне карабин!
Взяв карабин, я проверил, нет ли в нем патронов. Затем я поднял Юрина на ноги и, попросив его взять еще один карабин, поставил на точку противоположной той, где сидел Дед Никто.
– Курсант Кудряшов, встаньте!
Тот нехотя встал. А я повесил карабин на правое плечо и продолжил
– Представьте, что вы меня встретили в лесу и решили задержать. Причем я был настолько невнимателен, что позволил одному из вас зайти
– Нууу, - протянул Кудряшов, - винтовку с плеча снять?
– Верно. Но это можно сделать по-разному. Можно так…
Я продемонстрировал уставной способ - «за ремень».
– А можно так.
Качнувшись назад, я, взялся за шейку приклада и крутанул винтовку вокруг плеча так, что конец ствола пролетел в паре сантиметров от лица Юрина, заставив того в испуге отшатнутся. Сам же я, парой мелких, семенящих шагов сместился в сторону, так что в конце трюка ствол карабина артиллериста смотрел на опешившего сержанта, а мой ствол - целил точно в грудь Кудряшова.
– Эк вы ловко то, - одобрительно крякнул Несвидов.
Надо сказать, что подобное скидывание «мосинки» я нарабатывал еще в своем времени, благо на охоту я езжу, и разрешение на нарезной ствол имею. Мне этот трюк показал один егерь во время охоты на Енисее. А ему, как он сказал, показал его дед-казак.
– Сам понимаешь, если правильно делать, у тебя синяк под глазом будет.
– Это я - Юрину.
– Итак, я всего лишь сделал три шага и два раза двинул рукой - а из проблемной ситуации выкрутился!
– Ну а еще что-нибудь?
– раздался голос кого-то из зрителей.
На этот раз я вызвал поассистировать мне Зельца и Дроздова - того окруженца, что с подбитым глазом сидел в сарае.
– Новая вводная. Предположим, вашим соратникам удалось меня обезоружить, а вам надо меня препроводить, ну, допустим, в дверь.
Я жестами попросил зрителей раздвинуться на пару метров.
– Вот дверь, - и я указал на разрыв.
– А ну пошел!
– и Дроздов пихнул меня винтовкой.
«Ох, паря, не знаешь ты, что такое туйшоу из тайцзи-цюань.» - подумал я, присаживаясь и мягко «подправляя» направление толчка. Споткнувшись о меня, боец полетел вперед, но, дернув за ствол его карабина, я изменил траекторию его полета так, что он врезался в Дымова, и они оба рухнули на не успевшего отскочить Юрина. Пока они атлетически барахтались в партере, я перехватил карабин поудобнее и два раза передернул затвор.
– Надеюсь, что демонстрация вам понравилась. А теперь - пойдемте учится. Кстати, кувыркаться все умеют? Нет? Сейчас научимся.
Но тут другой артиллерист поднял руку, явно собираясь задать мне вопрос.
– Да. Вы что-то хотели спросить?
Тот вскочил на ноги и вытянувшись сказал:
– Ефрейтор Чернов!
– и заметив, что я одобрительно кивнул, он продолжил.
– Товарищ страший лейтенант, а я вот боксом занимался. Сможете меня одолеть?
«Ну нифига себе заявочки!» - мелькнуло меня в голове.
– «Хотя, если он мастер спорта или чемпион какой, то противник может оказатся непростой.» Много лет занимаясь рукомашествами, и не забывая о дрыгоножествах, к боксерам я относился весьма уважительно, ведь, в отличие от «гимнастических
– Отчего ж не попробовать… Только вот, правила спортивные я соблюдать небуду.
– Да и не надо!
– и он повел плечами.
«Так, стойка, по-нашим временам архаичная - руки низковато держит… Тяжелее меня килограммов на десять-пятнадцать… Чуть выше ростом… И лет на пятнадцать моложе…» - Я в темпе «прокачал» своего противника.
Чернов сближается со мной, сделав три быстрых приставных шага, и «стреляет» в голову прямым с левой.
«Мда, а вот тактика у тебя, дружок, чисто спортивная…» - и я быстро сажусь пятой точкой на землю. Внешне небыстрым движением, не бью, а, скорее, толкаю двумя вытянутыми пальцами правой руки его левую ногу чуть выше колена. Нога «складывается», и боксер рушится на спину.
Я поднимаюсь на ноги. Публика в недоумении.
Чернов снова на ногах. Показывает прямой в голову и… он хотел меня поймать «крюком с задней», то есть дождаться моего ухода от фальшивой атаки, и мощно рванувшись вперед, «припечатать» боковым. Но вместо уверток и уходов, я просто отскочил назад. Далеко, почти на метр. Правда перед этим я нежно «взял» кулак его передней руки двумя руками… И немного повернул. Так что сейчас боксер лежит мордой в землю, а его левая рука, натянутая, как струна, позволяет мне контролировать любое его движение.
– Достаточно?
– спрашиваю я его.
– Или бог троицу любит?
– и отпускаю его руку.
Он встает, и, потирая зудящую руку, принимает боевую стойку.
«Упорный, но еще глупый» - думаю я и громко и протяжно ору. Что-то вроде «Уууууааааиииииии».
Чернов вздрагивает от неожиданости, и я с короткого подшага пинаю его в центр груди. Но, памятуя о данном командиру обещании, исполняю не «пинок-проткнуть-насквозь», а более гуманный «пинок-закинуть-мешок-подальше». Ножки боксера отделяются от земли, и он улетает за пределы круга зрителей.
Я церемонно кланяюсь побежденному и обвожу присутствующих особым, «значительным», взглядом.
– Еще желающие силушкой померится есть?
Желающих почему-то не нашлось. И мы пошли бегать, прыгать и кувыркаться.
**Бродяга. Взгляд сбоку.
Мы с Фермером сидели на поваленном дереве и смотрели, как Арт на поляне показывает бойцам некоторые фокусы из своего богатого арсенала.
– Времени нет - Фермер хрустнул суставами пальцев.
– Сколько еще мы тут с ними провозимся? Нет, натаскать-то их до более-менее приличного состояния мы, может и сумеем. Если немцы не помешают. И еды хватит.
– Есть соображения?
– Ну, какие тут, нахрен, соображения? Фронт далеко и с каждым днем все дальше. Связи ни с кем не имеем, планов противника не знаем. Ну, сам посмотри - нас всего-то десятка два, и то, если раненных считать. Ну, оружием, слава Аллаху, разжились, патроны на два-три часа нормального боя есть, фугасы вот, гранаты. И, что? Что мы с такой сборной солянкой сотворить РЕАЛЬНО можем? Ну, взорвем еще пару мостов, колонны пощиплем… Рано или поздно немцем это остобрыднет, подгонят они полк, обложат лес… Дальше продолжать?