Перекрёстки времени

Парень называл его на "вы", чего не делают дивоярцы, потому что считают друг друга равными: студент и преподаватель говорят меж собой "ты".

– А почему Джакаджа не отправился в полёт с прочими?
– спросил Лён просто так, чтобы завести разговор.

– Он не страж, - просто объяснил Фазиско, - он мой друг и пришёл навестить меня, пока прочих нет.

– Тоже сын кого-нибудь из дивоярцев?
– проницательно подметил гость.

Выразительный взгляд Ручеро показал, что вопрос был прямо в точку: два отпрыска небесных магов сдружились по причине своего полулегального происхождения. Вот такова была оборотная сторона известной дивоярской проблемы.

– Где ты жил до этого, Фазиско?
– спросил он, осторожно пытаясь выведать происхождение этого юноши.

Настойчивая мысль не давала покоя Лёну: Фазиско - это будущий Лавар Ксиндара! Что-то должно произойти в недалёком будущем! Румистэль превратит этого красивого черноглазого парня в камень! И Дивояр ещё на небе - всё сходится! И время по расчетам - тоже! Он ещё не знает, какая судьба ему предстоит, и кто пожаловал к нему в гости! Бедный Фазиско, как мне жаль тебя! Вот в чем твоя тайна! Как, каким путём этот добрый юноша превратится в исчадие ада - Лембистора! Не он ли, Румистэль, повинен в этом?!

– Я воспитывался у одного мага, - доверчиво сообщил дивоярцу Ручеро, - в самом детстве меня отправили в колдовскую школу. Но способностей у меня не оказалось, и обучение прервалось. Потом меня взялась опекать одна добрая купеческая семья. Они мне и дали свою фамилию - Ручеро. У них я научился некоторым ремёслам. А потом попал на эту службу.

Всё сходилось, и оттого Лёну становилось чуть не плохо. Зачем Лембистор открыл ему своё настоящее имя? Ничего тот не делал просто так, значит, был в этом какой-то его план. Чего-то он ожидал от своего врага, а Лён не знал, в чем именно должен он оправдать ожидания демона. Выходит, тот был когда-то обыкновенным человеком. И думал, что в нем нет магических данных! А оно ведь проявилось! Имел Ксиндара талант! И после того как Лён нанесёт ему тот роковой удар, пойдёт бедный малый плутать по жизни, ища и избегая своего врага, и будет всё более погружаться в свою страшную судьбу! Вот это разрывало ему сердце: Фазиско симпатичен ему, как был симпатичен тот парень, с которым его столкнул Поиск Жребия.

– Ты слышал когда-нибудь о таком человеке: Лавар Ксиндара?
– спросил Лён.

– Нет, никогда!

А, может, все выводы Лёна не имеют оснований? Может, Лавар Ксиндара не Фазиско? Но лицо! Это знакомое лицо!

Но главный вопрос ещё требовал осторожного выведывания. И вот, наконец, ничего не подозревающий Фазиско выдал то, что нужно Лёну: с момента закрытия области Дерн-Хорасада прошло сто лет! Сто лет назад он был здесь!

Спаленка была точно не ахти. Правда, вместо детских корзин-кроватей крепкие деревянные топчаны - для мужиков все же! Поверх брошены матрацы, шерстяные одеяла. Пахнет ношеной одеждой, старой обувью. Вообще, вид солдатского постоя. Не слишком хорошо, наверно, парню в таком обществе.

– Ещё спальни есть?
– обратился к Фазиско дивоярец.

– В другой ветви, - ответил тот и повернул обратно - на выход.

На воле уже совсем стемнело, и продвигаться по ветвям пришлось при помощи огней, которые Лён послал вперёд себя: те плыли по воздуху, чуть трепеща на влажном ветру, и освещали путь. Наташа присоединилась к нему, потому что гулять по дубу в темноте опасно. Фазиско проводил их к нежилой ветви, где пустовали запасные комнаты, и оставил вдвоем: дивоярцы умеют обставлять себя удобствами, а этот просто побрезговал запахами простецкого жилья.

– Увы, удобств не обещаю, - разочарован он свою спутницу, едва они остались вдвоем.

– Мешок под голову - и баиньки.

– Послушай, Лён, - зашептала она, - ты знаешь, что мне рассказал Джакаджа?!

– Откуда мне?
– удивился он, - Я с ним не гулял.

– Он мне рассказал как однажды попробовал летающее зелье!

– А, тогда понятна его досада: хочется ещё, - шутливо отвечал Лён, укладываясь на голые доски кровати. Куда лучше корзина с сеном!

– Послушай, это в самом деле так здорово?

– Это здорово, - со вздохом признался Лён.

Эх, попал в весну и не может присоединиться к дивоярцам, чтобы пуститься в Полёт! Это молодого Фазиско он ещё может обмануть, а настоящие дивоярцы, которые все знают друг друга, тут же спросят: откуда вы, господин Румистэль, явились и где пропадали?

Может, она не понимает, ещё не догадалась, но они уже попали в прошлое. Так вот, пусть лучше не знает!

– Лён, ты же дивоярец, - не дала она ему так просто заснуть, - ты можешь сделать это волшебное вино! Я видела как ты превращаешь воду в мадеру!

– Это не одно и то же, - сонно отозвался он.

Волшебное вино! Он не умел делать его. Только опытные, старые дивоярцы готовили такой напиток и знали заклинания, придающие ему особые свойства.

– Я не знаю формулы преобразования, - пробормотал он.

– А ты знаешь, что мне сказал Джакаджа?!
– растолкала она его.

– Ну что тебе сказал Джакаджа?!
– с раздражением отозвался он.

Вот приспичило ей летать в Вальпургиеву ночь! Ну, будет у неё такая возможность, и не раз - уж он-то позаботится об этом! Назад вернёмся и дождёмся следующей весны!

– Что здесь, в сторожевой башне есть книга, в которой описано заклинание превращения вина в летающее зелье, - напряжённо произнесла Наташа ему прямо в ухо.

Что?! Книга заклинаний? Откуда?

Он моментально проснулся и сел на голой кровати.

Наташа ловко умела наводить мосты: как-то она успела во время краткой экскурсии по дубу скоренько оболтать Юги, что тот выдал ей тайну: здесь, в дубе, скрыта волшебная книга заклинаний! И в книге той есть формула волшебного весеннего зелья! Ему Фазиско говорил: сам видел, собственными глазами в прошлом году, когда маги ещё были тут и готовились летать в Вальпургиеву ночь!

Молодой бастард явно был раздосадован тем, что ему не удавалось уговорить приятеля попробовать использовать формулы из этой книги. Он как раз этим занимался, когда явились незваные гости - вот это было причиной его недовольства. И друг его знает, где спрятана эта книга! И не хочет показать! Хотя, есть причины опасаться: говорят, магические книги сами себя защищают.

– Ты знаешь, что ночной полёт в Вальпургиеву ночь называют возвращением к истокам?
– наступала она на Лёна, с которого слетел весь сон.

Это же возможность разобраться в том, кто она есть! Истоки! Это тайна, которую она силится постичь!

Это не совсем так, пытался объяснить ей Лён. Возвращение к истокам есть какой-то малопонятный иносказательный намёк. Большей частью это полное мистики любовное приключение, и непонятно каким образом происходит выбор.

– Остался день до наступления мая, - отвечала она ему.

Великий дуб! Ещё немного, и до неё дойдёт, что они в прошлом!

– Ты как хочешь, - заявила она ему, - а я пойду и побеседую с парнями.