Перекресток
Шрифт:
— Честолюбие, упрямство,— Присцилла чуть улыбнулась ему,— привычка добиваться всего любыми способами, привычка получать все, что ты хочешь…
— Издавай пособие по моим качествам,— хмыкнул Скорпиус, закидывая ногу на ногу.— Будет пользоваться успехом. Тогда можно будет устроить большую рыбалку…
— Малфой, кажется, ты заразился от Поттера постоянной несерьезностью…
— И пособие по Поттеру тоже,— добавил слизеринец, дернув уголком губ.— Хорошо, МакЛаген со мной играет, словила меня и держит, не соглашаясь пойти со мной на бал. Тебе-то что?
— Мне просто интересно знать, почему она? Посредственная
— Минуту назад я был рыбой, теперь я коллекционер,— Скорпиус даже позволил себе издевательский смешок. Он уже привык к Забини, вечно сующей нос в его жизнь, и научился получать удовольствие.— Принимая твою аналогию: почему обычно гоняются за коллекционными галеонами? Потому что они редкие и чем-то отличаются от обычных, так, наверное…
— И что же в ней необычного?— Присцилла даже нахмурилась, видимо, судорожно пытаясь понять, в чем же Лиана «коллекционна».— Тем более что в прошлом году она и так уже пополнила твою коллекцию…
— Слушай, мисс Забини,— Малфой начал утомляться от этой глупой беседы,— это забота обо мне или ты сама хочешь пожаловать в мою коллекцию? Так я легко бы это устроил, если бы у меня было такое желание. Записывайся в очередь, когда придет твое время, вышлю тебе уведомление…
Присцилла сверкнула глазами, тут же поднимаясь на ноги, чего и добивался Скорпиус. Но уходить, не сказав последнего слова, она, кажется, не собиралась.
— Малфой, ты думаешь, что я не знаю, почему именно она?— прошипела Забини, стараясь не привлечь внимание других студентов.— Сначала Поттер — этот клоун с претензией на героизм и всепрощение своего папочки, теперь МакЛаген с ее попытками держать тебя на расстоянии и строить недоступную гордость. Думаешь, она тебя любит? Ведь из-за этого ты выбрал ее!
— Присцилла…— предупредил Скорпиус, садясь прямо. Вот почему он не любил общаться с этой девчонкой: они были слишком похожи и легко понимали мотивы поступков друг друга. И легко могли сделать друг другу больно, зная болевые точки другого. Спасибо, папа, за мое счастливое детство в компании с этой коброй…
— Не хочется слышать правду, да? Ты, Малфой, решил жить в каком-то придуманном мире, как и твой дружок с Гриффиндора,— Забини ядовито улыбнулась, подойдя к его креслу и чуть наклонившись.— Таких, как мы, нельзя любить, и ты это знаешь. И мы не можем любить никого, кроме себя. Мы как ручные удавы: ласково обнимем за шею, а потом сдавим — до последнего вздоха…
Скорпиус суженными глазами смотрел на девчонку, сжимая кулаки: ему очень хотелось сейчас придушить ее. И это ему бы не стоило никаких душевных усилий…
— Ты это знаешь, но почему-то упрямо не хочешь признавать. И чем быстрее ты это сделаешь, тем лучше для тебя,— прошептала Присцилла почти ему на ухо, улыбаясь.— Мы любим только себя, поэтому такие, как мы, должны быть вместе. И только нам подобные могут оценить нас. Но не полюбить, Малфой… Ты гонишься за миражом…
Скорпиус не знал, как это произошло, и в какой момент он все-таки потерял контроль над собой. А главное — почему. Он схватил Присциллу за плечи, рывком толкнул к стене и буквально вдавил ее — до боли, до ее вскрика и чуть испуганных глаз. Руки медленно
двинулись к ее незащищенному горлу, но тут кто-то резко схватил его за плечи:— Малфой!
На автомате Скорпиус развернулся и со всего размаха въехал кому-то по лицу. Только тогда он будто очнулся и увидел испуганные и удивленные лица слизеринцев, лежащего на полу Фрица Забини и отшатнувшуюся от него Присциллу с яростью и презрением на кукольном лице.
— Добро пожаловать в реальный мир, Малфой,— проговорила она.
Скорпиус ничего не ответил — он пытался справиться с дыханием. Он мотнул головой и поспешно покинул гостиную, надеясь прийти в себя в холодном сумраке подземелий.
Когда-то такое уже было. Было. Он судорожно вспоминал, когда, прижавшись спиной к ледяной стене и тяжело дыша. Да, на первом курсе. Так давно… Тут же вспомнились жесткие глаза деда и его голос: «Малфои не срываются по пустякам»…
Пустяк. Скорпиус стукнул кулаком о стену, чувствуя, как камни дерут кожу…
Тогда у него отняли веру в справедливость. В человечность окружающего мира. А сейчас?
Мальчик зажмурился, прогоняя насмешливый голос Забини и давая себе клятву, что впредь никогда не сорвется… Ведь Забини права: реальный мир совсем не такой, каким его видит Поттер… Ему вечно видится все самое замечательное и светлое, но все совсем не так… Все намного проще и прозаичнее.
*
— Малфой, я не буду делать этого!— Джеймс смотрел на друга, как на сошедшего с ума.— Не буду!
— Будешь,— категорично заявил Скорпиус, спрыгивая с парты.
Они сидели в пустом классе Заклинаний, дожидаясь праздничного ужина в честь Дня Всех Святых.
Поттер внимательно смотрел на друга и видел, что со вчерашнего дня, когда они расстались после ужина, что-то случилось. Наверное, с МакЛаген, раз уж слизеринец сейчас так хладнокровно просит о подобной низости…
— Не буду, это подло,— упрямо сказал Джеймс, без всякого смущения глядя на Малфоя.— Тебе надо — иди и спроси.
— Поттер, суть не в том, что она мне скажет!
— Не сходи с ума,— попросил гриффиндорец, уже откровенно беспокоясь.— Почему ты считаешь, что она не скажет тебе правду без этих крайних мер?
Скорпиус пристально посмотрел на обеспокоенного друга и понял, что зря ждал помощи с этой стороны.
— Ладно, забудь,— отмахнулся слизеринец, решив, что сам справится.
— Нет уж,— упрямо откликнулся Джеймс.— Все равно без меня тебе не достать Сыворотку Правды, а я тебе ее доставать не буду, потому что так дела не делаются. К тому же — это нарушение закона!
— Ладно бы для меня это было впервые,— хмыкнул Скорпиус, признавая, что без Поттера, а точнее без запасов Сыворотки его отца, план не осуществится. Конечно, можно попытаться купить это зелье подпольно, но тут можно легко прогореть и точно оказаться в Азкабане. А Поттер напрочь отказывался стащить Сыворотку у отца.
Джеймс прикусил губу, не понимая, почему слизеринец вдруг так настойчиво решил любыми способами узнать о чувствах Лианы МакЛаген.
— Малфой, может, попробуем по-другому?— тихо произнес Поттер, понимая, что сейчас сам соглашается на не менее подлое дело. Ну, по крайней мере, не на нарушение закона, а для спокойствия Скорпиуса он переживет и не такое.