Перекрёсток

Кайф.

Ник катал в ладони яйца, посасывая член, а затем принялся за мошонку. Развел ноги Брюса шире, не вынимая яиц, засунул в рот палец и провел до входа, куда так не терпелось попасть.

— Хватит. Хочу, чтобы ты вошел в меня.

Брюс поднял Ника на ноги и прижался к губам. Не разрывая поцелуя, Брюс расстегивал Нику джинсы. Пока Ник раздевался, Брюс успел нагнуться над спинкой дивана и задрать в ожидании крепкий зад.

За последние две недели они часто занимались сексом, Нику стало проще входить туда, где ему так не терпелось оказаться.

Взяв смазку со столика, Ник вылил немного в ладонь и по пути к Брюсу нанес на член.

— Ты так прекрасен. — Он погладил Брюса по спине.

Он выдавил еще смазки, скользнул пальцем у Брюса между ног и ввел два пальца в зад.

— Господи. — Брюс подался навстречу, впуская пальцы глубже. — Кто бы мог подумать, что это так здорово? Что нечто в заднице будет сводить меня с ума?

— Не просто нечто. А я.

Он растягивал Брюса, подгибая и растопыривая пальцы. Больше не осталось сил терпеть. Он нанес еще смазки на член, раздвинул мускулистые ягодицы и с легкостью погрузился в тесный вход.

— Ты и твой огромный болт, — прошипел Брюс, как только Ник толкнулся.

— Тебе нравится.

Схватив Брюса за бедра, он вытащил член и протолкнул вновь. Он чувствовал яйца Брюса всякий раз, как в него вколачивался. Тело покрылось испариной, смешавшейся с испариной Брюса.

— Черт. Прямо тут. Дави посильнее, — задыхаясь, проговорил Брюс.

Просьбу Ник выполнил — нажимал на волшебное местечко, от которого так тащился Брюс. Собственный оргазм уже подступал, яйца подтянулись.

— Брюс. Я близко. Очень хочется кончить.

— Кончай, — застонал Брюс, подаваясь навстречу. — Хочу тебя почувствовать.

Ника прорвало, член дернулся. Он излил все, выжался досуха. Брюс отстранился и опустил Ника на колени. Ник даже не успел осознать, что происходило, как Брюс уже пропихнул член в рот и после трех толчков излился Нику в горло.

— Сказал же, что накормлю, — тяжело дыша, выговорил Брюс. — Я держу обещания.

Ник поцеловал размякший член и взглянул на Брюса.

— Люблю тебя. — Он уловил благоговение в собственном голосе.

— До тебя как будто только дошло. — Брюс улыбнулся.

— Нет... но все равно каждый раз чувствую себя везунчиком.

Брюс поднял Ника на ноги.

— Я тоже люблю тебя, малыш. А теперь бери картошку и жди меня в комнате. У меня сперма течет по ноге. Я вымоюсь, а потом поедим голыми в постели.

Для Ника это походило на безупречный вечер.

Глава 41

Стояла середина сентября. Брюс лежал в кровати, наблюдая, как Ник собирался на работу.

— Как дела у мамы? — спросил Брюс.

Ник высунулся из ванной с зубной щеткой во рту и пожал плечами.

— Нормально.

Ник воспринимал эту ситуацию острее, чем показывал. Это его семья. Хотя родители Брюса до сих пор немного сомневались, дело не в гомофобии и не в Нике. Всему виной тревога, что Брюс не относился к жизни серьезно.

— Что она говорит, когда вы общаетесь? Она... — Не хотелось спрашивать, не хотелось услышать ответ. Брюс не хотел создавать проблемы Нику и его семье. — Она вообще передумает?

Ник сплюнул, прополоскал рот, а потом вышел в одних только джинсах. До сих пор не укладывалось в голове, насколько сексуальным Брюс считал Ника. Захотелось облизать каждый миллиметр обнаженной груди.

— Да... Думаю, да. Все наладится. Она моя мать. Когда она увидит, что ты для меня значишь, ей придется смириться.

Брюс очень на это надеялся. Ник его поцеловал.

— Мне пора. До вечера.

Ник закончил одеваться, и они попрощались.

Собравшись, Брюс отправился на мотопрогулку. Все это время не получалось выкинуть слова Ника из головы... о том, что она смирится. Что ей придется принять их отношения из-за того, что Брюс значил для Ника.

Когда он успел принять это решение, неизвестно, но он поехал к дому матери. Не понимая, зачем сюда явился, Брюс слез с байка, снял шлем и побрел к двери.

— Ма? — Он постучал и просунул голову в дверной проем. — Ты здесь?

Они часто разговаривали, но не виделись с тех пор, как они с Ником приходили на ужин.

— Я на кухне! — прокричала она, и Брюс вошел в комнату.

Он уселся за стойку, в то время как мать мыла посуду.

— Привет. Какими судьбами? — В голосе послышалась холодность.

Еще месяца два назад мать так с ним не разговаривала.

— Приехал повидаться... Я скучаю, ма.

Она взглянула на него такими же, как у Брюса, карими глазами. Только сейчас в них плескалось то, что он видел нечасто: вина.

— Я рядом, Брюс. Всегда. Знаю, отношения у нас обострились, но ты мой сын. Мой малыш. Я всегда буду любить тебя и всегда буду рядом.

Он знал. Но все равно хотел услышать.

Брюс уперся локтями в стойку.

— Месяца полтора назад мы ездили к матери Ника. Сразу после того, как ужинали здесь. Она... Она сказала, что не примет меня. Она любит Ника и не повернется к нему спиной, но меня принять не может. Сказала, что в разговорах с ней он должен делать вид, что меня не существует. Она ничего не хочет обо мне знать, потому что никогда не отнесется нормально к тому, что мы с Ником вместе.

Брюс поскреб затылок и провел рукой по шее.

— Что она сказала? Этой женщине не помешало бы соображать, о чьем сыне она говорит!

Такую маму он и знал. Она всегда заступалась за своих мальчиков и верила в них, несмотря ни на что.

— Ты... Ты же не думаешь, что я считаю так же? Я не хотела тебя обижать. Если ты серьезно настроен в отношении Ника, он станет частью нашей семьи. Я не... — Она покачала головой. — Я вела себя ужасно. Мне было больно. Я злилась, может, даже немного дулась, потому что очень хотела внуков от вас с Кристи. Но, Брюс, я бы успокоилась. Упрямство ты унаследовал не от отца.

— Знаю, ма. — Он правда знал. — Я врал тебе не день и не неделю, а очень долго. Я все понимаю. Но тут все иначе. Ник настолько злился, что хотел закрыться от нее. Но я не мог ему позволить. Как можно забрать его у семьи? Это убило бы наши отношения. Убило бы его. Я... — Брюс пожал плечами. — Я желаю ему счастья. В конце месяца у него день рождения, и я постоянно думаю, как все пройдет. Получается, ему придется отмечать отдельно со мной и отдельно с семьей. Но он обязан поехать. Они его семья. Он говорил, она смирится; может, он и прав.