Перелом

До сих пор звучит в ушах эта стыдливо оборванная песня. И так же стыдливо годы спустя оборвалась мамина жизнь.

Заболела. Положили ее в больницу. Оказалось, воспаление легких. Видно, простудилась, моя окна. Чистые окна - ее слабость. Говорила: "Окна - как глаза человека. Всегда должны быть чистыми".

Последний разговор с мамой - именно об окнах. Я сварливо: "Ну зачем тебе надо было непременно их мыть? Не могла подождать! Я бы потом вымыла".
– "Потом... Знаю я твое "потом"..."

Последний разговор. Расстались недовольные друг другом. А потом смерть. Сердце не выдержало.

Тогда об этом не задумывалась. Схоронила, поплакала - и погрузилась в дела. Экзамены, ординатура. Уже наклевывался Борис. Наклюнулся... Уговорила себя, что люблю. Вышла замуж. Детей родила как-то между делом. Сбросила заботу о них на "бабу Лаю".

Все это вины, вины...

Сидела так однажды, перематывая сзаду наперед свое прошлое. Вдруг телефонный звонок. Взяла костыли, подошла: "Слушаю".

– Кира?
– спросил издалека глубокий голос. Так и екнуло сердце.

– Да, я.

– Говорит Витя. Виктор Владимирович. Твой дорожный попутчик. Помнишь? Неужели забыла?

– Нет, не забыла.

– Я, знаешь, приехал сюда в командировку. На несколько дней. Остановился в гостинице, номер "люкс". Очень хотел бы с тобой повидаться. А ты?

Я молчала.

– Отчего молчишь? Ты не одна?

– Да, не одна (со мной - костыли, прибавила в уме).

– Тогда говорить буду я. Ты отвечай только "да" или "нет". Можешь со мной встретиться?

– Нет.

– Хотела бы со мной встретиться?

– Нет.

– У тебя что-то изменилось в жизни?

– Да.

– Ты вышла замуж?

– Нет.

– У тебя кто-то есть?

– Нет.

– Значит, ты решительно не хочешь со мной встретиться? Подумай хорошенько.

– Решительно нет.

– Тогда всего хорошего.

Трубка повешена. Дорожный попутчик... До чего он далек от меня сейчас...

Работать, работать, только работать. Без этого я умру.

Еще сложности. Пришел Митя. Волосы на голове - как птичьи перышки.

– Мама, мне надо с тобой поговорить. Только не пугайся. Вот уже побледнела.

– Ничего я не побледнела. Говори.

– Дело в том... Ну, словом, я тоже, как Валька... Очень стыдно, время неподходящее, но я тоже задумал жениться.

– Вот оно что. На ком же это?

– Не догадалась? На Люсе Шиловой.

Ну и ну! Вот, значит, чем объяснялось отчуждение Люси, ее мрачноватость. Сразу и не сообразишь, что сказать. Собралась с духом:

– Ну что же. Выбор неплох. Женщина хорошая: красивая, добрая. Но все ли ты до конца продумал? Она старше тебя. К тому же двое детей...

– Я все до конца продумал.

– И где вы все собираетесь жить?

– Не бойся, на твою площадь не посягаем. Хватит с тебя тех двух бездельников. Люсе обещали комнату в общежитии. А до тех пор будем жить, как жили. Если я тебя не очень стесняю.

– Что ты! Я просто счастлива, что ты здесь.

– Не думаю. В твоем возрасте, при твоем состоянии здоровья...

Дожила...

Вот и Митя уходит. Валюн уже ушел. Все правильно. Сыновья вырастают, женятся, отходят от матери.

Нет, работать, только работать!

26

Прошла ВТЭК. Дали вторую группу инвалидности с правом работать (выпросила). Но работать только "в щадящих условиях", неполную неделю, избегать стояния и ходьбы...

Но где? Самое естественное - у себя в больнице. Позвонила Главному. Он рад, готов оформить в любой момент, на полставки так на полставки. "Все что угодно, Кира Петровна. Сочтем за честь".

Затруднение одно, но очень существенное: дорога. Неблизко. Пешком на костылях не дойдешь. А если и дойдешь, то не очень-то поработаешь. В автобус не влезть из-за тех же костылей. На такси дорого. Что заработаешь, то и проездишь. Втайне надеялась, что Главный предложит присылать за мной машину. Не предложил.

Сменить квартиру на что-нибудь поближе к больнице? Мало шансов. Без лифта, без горячей воды - мало кто согласится. И, во всяком случае, это не скоро. А мне надо скоро.

Снять комнату там, поблизости? Объявила розыск через сестер, нянечек. Ничего нет. А если и есть, то за баснословную цену.

Позвонил доктор Чагин:

– Поздравляю. Слышал, снова будете работать у нас. Рад.

– Хотелось бы. Только не знаю...

Изложила свои трудности.

– Вас понял, - по-военному сказал Чагин.
– Этому горю можно помочь. У меня двухкомнатная квартира. И совсем близко от больницы. Одна комната все равно пустует. Предлагаю вам временно поселиться у меня.

– Что значит "временно"?

– Жизнь вообще временна. Посмотрим, как она будет складываться. Поладим с вами или нет?

Подумала. Спросила:

– Какой этаж?

– Первый. Это и преимущество и недостаток. Когда хотел меняться, все пугались первого этажа. Женщины обычно боятся воров...

– Я не боюсь.

– Я тоже. Да у меня и взять-то нечего.

Я размышляла. Последний, самый деликатный, вопрос:

– И... сколько же это будет стоить?

– Очень дорого. По улыбке в день. Можно даже подешевле: по улыбке через день. Устраивают вас мои условия?

– Не знаю. Боюсь вас стеснить...

– Вы меня стеснять не будете, Фикус. Вы даже украсите собой мою квартиру. У меня как раз не хватает комнатных растений. Ну как, согласны? Только без жеманства, без всяких там "неудобно", "да что вы!". Терпеть не могу эту дамскую манеру.

– Хорошо, я согласна.

– Молодец. Люблю за решительность. Другая бы сказала: я подумаю. Когда сможете переселиться?

– Да хоть на будущей неделе.

...Можно сказать, повезло. Самое трудное - разговор с Митей.

– Мама, из-за меня? Из-за нас с Люсей? Я категорически против. И давай к этому разговору не возвращаться.