Перемены. Адская работенка

В конце стеллажной секции находилась роликовая лестница, чтобы с ее помощью без труда перемещаться вверх и вниз по полкам. Ближе к потолку на складе было темнее, чем на уровне пола. Я даже не замедлила движения. Поднявшись по лестнице до самого верха, я замерла, впервые получив возможность как следует разглядеть противника.

Вместе с Никто их было полдюжины, и все они одевались в одном и том же магазине. Их наряды привлекали внимание своей однородностью, хотя интуиция мне подсказывала, что предназначены они для маскировки, – само понятие индивидуальности нисколько не волновало Никто и его команду. Никто выглядел самым здоровенным из них, хотя ни один не походил на спортсмена в полулегком весе.

Они загружали клетки в железнодорожный товарный контейнер – вполне привычное зрелище для крупных перевозок, так можно транспортировать сотни металлических ящиков. Размеры клеток были рассчитаны так, чтобы они точно помещались в железнодорожный вагон, две в ширину и три в высоту, без всяких скидок на человеческий груз. Ни одеял, ни подушек – ничего, кроме металлических клеток и уязвимой кожи.

Недалеко от Джорджии я заметила клетку Энди. Рыжеволосой девушке явно не хватило сил сопротивляться тому, что с ней делают. Она лежала на спине, безучастно взирая на потолок клетки. Девушка-оборотень была секс-бомбой. Даже лежащая, пассивная, полностью расслабленная, она привлекала взгляд изгибами своего тела, но бесконечного отчаяния, застывшего на ее лице, я не забуду никогда.

Никто стоял над Уиллом и Марси, которые безвольно и неподвижно лежали на полу у его ног. Пара типчиков в водолазках буксировали к ним пустую клетку.

– Сколько времени это займет? – спросил он третьего.

– Не зная точной дозы препарата, могу лишь сказать, что несколько часов, – ответил тот. Голос у него явно был человеческий и не имел ничего общего с голосом того, кто говорил со мной по телефону. – Возможно, больше.

Никто нахмурился:

– Вы можете до рассвета выяснить, насколько они жизнеспособны?

– Если мне удастся к тому времени выделить вещество, которым их вырубили. Я не могу прогнозировать, сколько потребуется попыток. Это займет столько времени, сколько займет.

– Он будет недоволен, – сказал Никто.

Его собеседник склонил голову:

– Моя жизнь принадлежит господину. Я сделаю все, что в моих силах, ради служения ему. Если он разочаруется во мне, в его власти забрать мою жизнь.

Никто кивнул:

– Займитесь этим немедленно.

Собеседник повернулся и быстро пошел прочь, унося два маленьких флакончика с ярко-красной кровью, – я предположила, что это образцы Уилла и Марси.

Тем временем доставили пустую клетку. Никто подхватил Марси и поднял к стоявшей наготове клетке. Я беззвучно выругалась. Если позволить, чтобы он запер ее там, целая треть моей команды окажется нейтрализованной и такой же беспомощной, как остальные узники. Но если запустить музыку слишком рано, я рискую потерять фактор внезапности. Хозяин Никто мог появиться в любой момент.

С другой стороны, Никто, похоже, был большой и важной шишкой. Возможно, шипучая личность, с которой я говорила по телефону, передала дела в загребущие руки Никто. А может, я неверно просчитала ситуацию. Что, если первую скрипку играл один из водолазочных, а Никто – на самом деле босс?

Я решилась и прицелилась в голову Никто, чуть ниже кончика носа. П-90 был настроен на автоматический огонь, и хотя я прекрасно умела обращаться с оружием, особенно если оно заряжено дозвуковыми патронами, отдача после первого выстрела будет стремиться сдвинуть ствол выше.

Против обычного человека больше одного выстрела в голову – это уже перебор. Когда простой смертный выступает против сверхъестественного, такого понятия, как перебор, не существует.

Я прижала пушку как следует, сделала глубокий вдох, наполовину выдохнула, затем задержала дыхание и начала плавно давить на спусковой крючок.

Еще мгновение – и я бы выстрелила, но тут в воздухе возникло мерцание, и из него – словно ниоткуда – появился человек.

Я чуть отвела палец, пульс прямо-таки взбесился из-за переизбытка адреналина.

Человек был среднего роста, с землистого цвета кожей и сальными прямыми темными волосами, свисавшими ниже плеч. Губы у него были чрезмерно толстыми, а рот – чрезмерно широким, почти на грани уродства. Его большие глаза были темными, водянистыми и выпученными, а нос – приплюснутым и таким маленьким, каких я еще не видела. Он был полностью голый и весь мокрый, с длинными тощими руками и ногами и очень широкими ладонями. Если бы не волосы, сравнение с лягушкой напрашивалось бы само собой – этакая угрюмая и злобная лягушенция.

Он издал звук, весьма напоминающий приглушенную отрыжку, и его вырвало на пол водой. Кожистые створки у него на шее пару раз открылись и закрылись, извергая фонтаны воды поменьше, пока он наконец не втянул воздух через рот, очевидно заполняя легкие воздухом.

Все водолазочные повернулись лицом к этой твари и пали на колени. Никто, невозмутимо отложив Марси в сторону, отбил земной поклон, распластав ладони на полу и уткнувшись лбом в костяшки пальцев.

– Ну шшшшто, – прошипел вновь прибывший, – досссссссссставила ли дерсссская тварь нашшшшу добычччччччу?

Я узнала голос из телефона.

– Да, мой господин, – прогрохотал Никто. – Как и обещала и за нужное время до перехода.

– Ты прихххлопнул эту ссссссучччку?

Никто откачнулся назад и снова поклонился, каким-то образом создавая впечатление, что он кланяется еще ниже.

– Ей хватило ума во время встречи принять все меры предосторожности. Я не мог сделать этого, не привлекая внимания.

Лягушачья Морда – так про себя я назвала этого урода – зашипел:

– Сссс этой сссмертной я разберусссь в ссссследующий расссс. Подобная дерзоссссть недопуссссстима.

– Никак недопустима, мой господин.

– Принессси новые приобретения. Я укрощщщщу их.

– Им дали наркотики, мой господин. Укрощение может им повредить.

Лягушачью Морду это известие, судя по всему, не слишком обеспокоило. Он просто пнул Никто под мышку. Удар оказался более мощным, чем можно было бы ожидать от твари с таким хлипким телосложением. Никто, остававшийся в позе земного поклона, опрокинулся на бок.

– Принессси их.

– Слушаю и повинуюсь, – прохрипел Никто.

С трудом поднявшись, он направился неверной походкой к Уиллу и бросил молодого оборотня на пол рядом с Марси.

– До чего же мерсссские твари эти ссссмертные, – пробормотал Лягушачья Морда. – Он поднял взгляд на сидевшую в клетке Джорджию. – Эта ещщще не сссдалассссь.

– Не сдалась, мой господин, – пролепетал Никто.

– Интересссссно, – протянул Лягушачья Морда, и плотоядная ухмылка расползлась по его широкому рту. – Когда прибудем на мессссто, доссставь ее в мои покои. Посссмотрим, что оссстанется от ее сссилы, когда из ее утробы извлекут икру.