Переплести судьбу

Я зашнуровала накидку, а Гута поставила книгу на место. Из-за цепей нам трудно было разглядеть, кто приближается, но я слышала голос короля, который визгливо говорил, не замолкая.

Магическая зашита взмыла вверх. За ней стояли семеро мужчин: Брун, Герард, высокий худой тип в длинном одеянии, маленький приземистый тип в похожем одеянии и трое охранников в кожаных доспехах.

— Она здесь! — громко сообщил Брун, сверля меня ненавидящим взглядом.

— Ваше Величество, — я присела в реверансе. — Вы привели сюда целую армию. Хотите организовать совместное чтение на ночь? Как мило.

— Молчи, лесное отродье. После того, как ты пыталась околдовать меня и соблазнить, — прошипел король, — я не верю ни одной твоей сладкой улыбочке! Взять ее! Раздеть! Обыскать!

Вот прям сразу раздеть! У кого что болит, как говорится. Охранники шагнули вперед.

— Не так сурово, Ваше Величество, — худой длинный тип поднял руку. — Ваша падчерица все-таки особа королевских кровей. Не будем спешить с выводами и строгими мерами до окончания расследования. Ваше Высочество, что вы делаете в этой части библиотеки?

— Я гуляла, — заявила я. — Я забыла, что сюда можно только по разрешению. У меня проблемы с долговременной памятью.

— Она безумна, — «перевел» король.

— Вы что-то здесь искали? — продолжал допытываться Инквизитор. — Какие-то книги?

Жидковатые волосы, зачесанные назад, нос-коготь, узкие губы, азартный блеск в глазах. Ну просто копия — наш декан! К тому на хромой кобыле не подъедешь — ложь чует издалека. Ложь и тайные намерения. Еще ни одному студенту на моей памяти не удавалось обвести его вокруг пальца. Меня нервировал острый, пронзительный взгляд мага.

Спутник Инквизитора, пухловатый мужчина в длинном одеянии, напоминающем рясу, со скукой на лице осматривал библиотеку. Едва удостоив меня вниманием, жрец (если это был он) погрузил двойной подбородок в широкий ворот и, кажется, задремал стоя.

— Здесь скучные книги, — на полном серьезе призналась я ни разу ни покривив душой. — Мне ни одна не приглянулась.

— Шагните за заслон, — мягко велел Инквизитор. — Проверим, не прихватили ли вы что-нибудь не такое скучное… случайно.

Я подчинилась. Гута последовала за мной. Краем глаза я видела ее спокойное лицо. Инквизитор немного разочарованно посмотрел вверх на свернутые под потолком цепи и тоже вгляделся в фейри. Сможет ли он определить, что Гута из лесного народа? Филеас смог. Я занервничала. Маг спросил:

— Кто ваша служанка? Давно она у вас?

— Гута, — ответила я, пожимая плечами. — Так ее зовут. Нет, недавно. Я обменяла на нее двух девиц из прислуги, что недостаточно усердно мне прислуживали. Она хорошая служанка.

— В допросную ее, — велел Инквизитор, указывая на девушку-фейри.

— Зачем? — запротестовала я. — Она ничего не знает, она со мной всего несколько дней. Эй, куда вы ее?! Что вы собираетесь с ней сделать?!

Гута ответила мне очередным спокойным взглядом.

— С вашей служанкой все будет хорошо, — заверил меня Инквизитор. — Мне показалось знакомым ее лицо… странно. Если она чиста, мы скоро вернем ее вам в целости и сохранности. А вы… прошу вас, эр Герард, проведите ее высочество в ее покои. И поставьте кого-нибудь у дверей. В отношении вас, принцесса, будет проведено тщательное расследование. Смерть мага Филеаса дала повод для некоторого… беспокойства. И полагаю, вы сами будете рады, когда ваше имя и вашу репутацию наконец… обелят и очистят от ненужных домыслов.

— О, разумеется, — процедила я сквозь зубы, провожая взглядом Гуту.

А Инквизитор смотрел мне за спину. Я обернулась. Внимание мага было направлено на пол в запретной части библиотеки, как раз туда, где Гута рисовала символы на моем платье. Я пошла за стражей, лопатками ощущая взгляд короля.

…За мной пришли через несколько дней, я даже заскучала. Зато синяки с шеи успели сойти. Гута так и не вернулась, но я узнала, что до допросной она тоже не дошла — юркнула в какой-то темный закоулок, растворилась в многочисленных коридорах или, что еще лучше, ушла сквозь камень, как ее брат. Мне очень хотелось верить в последнее. Инквизитор приходил и расспрашивал меня насчет Гуты. Я делала капризное лицо, обвиняла приезжих магов в том, что они запугали мне служанку, и жаловалась на невыносимые условия содержания. Невозмутимость эра Абенея (так звали Инквизитора) меня поражала. У его помощника жреца при виде меня уже глаз дергался, а эр Абеней терпел. Лишь однажды проронил, выходя из моих покоев:

— Мне описывали вас совершенно по-другому.

— Как? Кто? — спросила я почти равнодушно, ожидая услышать «король» или «замковый люд».

Но он обернулся и вежливо сообщил:

— Ваша сестра. Я имел честь побеседовать с ней при дворе.

— О, в последний раз мы с Виоттой общались очень давно, — сказала я, сделав легкомысленный жест. — Люди меняются.

— Из стеснительных дев, говорящих полушепотом и не смеющих никому перечить, становятся решительными и довольно… едкими собеседницами? Не думаю.

— Побочный эффект Дара? — невинно предположила я.

— Возможно. Или нет. По крайней мере, ваш отчим утверждает иное.

… Я смогла открыть дверь за гобеленом. Постояла у входа в потайной коридор… и шагнула обратно в комнату. Сбежать через проходы в стенах, не заплутав в их лабиринте? Не хватало еще замуровать себя заживо в каком-нибудь тупике. И все же я верила, что у Гуты были причины исчезнуть, не давая о себе знать. Не бросила ведь она меня после того, как я освободила сначала ее саму, а потом и ее брата.

Я подолгу рассматривала «чертежи» на нижнем платье и ревниво следила за тем, чтобы мне возвращали его после стирки. Как Гута и говорила, кроме меня никто другой не мог видеть символы. Однако это был еще один пласт знаний, мне пока недоступных. Жезл тоже молчал, притворяясь обычной палкой. Хорошо, что меня все-таки не обыскали. Я сумела спрятать артефакт в потайном ходе, надеясь, что ее секрет известен лишь Гуте. И ранним утром перед судом, услышав за дверью шорох, встала и подбежала к стене. За дверью никого не было, однако меня ждал подарок — кусочек яркой ткани, ветхой, чудом не рассыпавшейся в руках. Тот самый гобелен?! В клочок была вложена записка. Гута все-таки нашла то, что искала. Козырь. У меня теперь есть хоть какой-то козырь в рукаве. Не знаю, пригодится ли он в суде, но на сердце всяко стало спокойнее.

… Меня привели в полукруглое помещение в левом крыле замка. Я с удивлением оглядывалась. Шоу привлекло немало людей. В зале, амфитеатром поднимающемся к окнам под потолком, пестря узорами расшитых одеяний, сидело человек пятьдесят: маги, жрецы, горожане из ближайшему к замку городу. Впереди располагался отдельный ряд с двенадцатью эрами в пышных одеждах — что-то вроде жюри присяжных. Король Брун восседал на отдельном месте, на вышитых подушках и при полном параде. Корона ему шла, как и легкая небритость, туман грусти в глазах, нижние веки, подведенные черным, и скорбно опущенные уголки губ. Эдакий опозоренный родитель, с трудом переносящий вид нахулиганившего чада на скамье подсудимых. Мама Илэль тоже была в зале. Она плохо выглядела и казалась заторможенной. Я бы не смогла так жить — давно бы сбежала, пусть даже в Лес на съедение. В разговоре королева не раз упоминала своих влиятельных родственников, что могли бы дать ей приют. Но Лэй… Судьба брата удерживала маму принцессы подле проклятого коронованного дебила.