Переполох в Академии Граней. Это кто ещё попал!

– Я думаю, он будет счастлив, – раздаётся голос Рика и мы с рыжулей одновременно вздрагиваем.

Он всегда так бесшумно появляется рядом, что в пору заподозрить его в использовании пресловутого портального камня.

– Дэль, а что это?

Я оборачиваюсь, с интересом вглядываясь в то, что с озадаченным видом крутит в руках Верндари. И с ужасом понимаю, что это тот самый исколотый кинжалами портрет миловидной барышни, что висел у Дэль в шкафу. И судя по ошеломлённому виду Рика, объяснить эту находку мне будет ой-как сложно.

Глава 15. В кругу друзей

Пауза затягивается. Рик, склонив голову, продолжает испытывающе смотреть на меня. А я не знаю, что ответить. Да я даже девушку эту не знаю. А если это местная звезда? Или какая-то святоша, истыканный портрет которой можно приплести как религиозное преступление?

А что, в моём родном мире и такое бывает!

– Э-э-э… – мямлю я, бросая умоляющий взгляд на Фло.

Но лисица и сама сидит, вжав голову в плечи. Однако помощь приходит, откуда не ждали.

– Ладно, это только твоё дело, главное, ей не показывай, – Рик, видимо, устав ждать объяснений, сворачивает портрет трубочкой и кладёт в ближайшую коробку. – Заканчивай тут, нам стоит поторопиться.

Он выходит так быстро, что я не успеваю уточнить у него, кто эта "она". Но успокаиваю себя тем, что хотя бы за эту ма-а-а-аленькую шалость Дэль мне не придётся нести ответственность. А выяснить личность потыканной жертвы я теперь всегда успею. Главное, момент выгадать.

– Ты чего молчала? – накидываюсь я на Фло просто потому, что хочется выдохнуть.

И её взбодрить.

– А я то что? – возмущается та в ответ. – Ты видела, как он смотрел? Ух! А я пирим маленький, мне нельзя переживать и волноваться. Вдруг меня опять на магические эксперименты понесёт?

– Ты уж определись, маленькая и беззащитная ты, или всё же великая и могучая, – проговариваю я, запаковывая последнюю коробку.

Не глядя на свою чересчур впечатлительную стражницу, перехожу на сторону Кери. Прикидываю, сколько времени займёт сбор её вещей.

– А зачем определяться? – лисичка летит за мной по пятам и продолжает поучать: – Главное в жизни – грамотно себя подать. И вообще – быть гибкой, условия игры же могут поменяться.

– Что-то незаметна твоя гибкость в наших с тобой отношениях, – бормочу себе под нос, дёргая дверку гардероба.

С громким треском она отрывается от короба и остаётся в моих руках. А я зависаю, озадаченно разглядывая внутренности шкафа.

– Радуйся, ты настолько мне дорога, что тебе я демонстрирую себя такой, какая я есть, – явно ожидая восторженной реакции, проговаривает Фло. Но не получив её, заглядывает через моё плечо: – Ты чего?

– Да-да, я очень ценю, что со мной ты не лицемеришь, – рассеянно я отмахиваюсь от неё. – Хотя не уверена, благость это или наказание.

Протягиваю руку к ровным рядам идеально сложенных брюк. Мебель на стороне Кери практически не пострадала, и мне предоставляется возможность оценить, как живёт моя боевая подруга. И судя по тому, что я вижу, она какой-то маньяк системы. Каждая вещь отутюжена, сложена по одной Кери известной схеме.

– Тебя удивляет, что люди предпочитают жить в порядке, а не хаосе? – усмехается Фло и ныряет под рабочий стол. – Давай я тебе помогу, а то мы так точно никогда не поедим. А у меня уже настроение портится!

– От помощи не откажусь, – всё так же озадаченно отвечаю я. – Знаешь, мне всегда казалось, что люди, сознательно избегающие разбросанных вещей – немного психопаты. Ты посмотри, даже тотальное разрушение дома не сказалось на спальне Кери. Будто чары тут наложены.

– Если ты хочешь сказать, что эта Фликерия, – рыжуля ехидно гримасничает, выговаривая имя соседки, – тебя настораживает, тогда я с тобой полностью согласна. Но если причина только в том, что она, в отличие от тебя, любит держать всё под контролем, тогда я скажу тебе только одну вещь – это бред. Скорее уж ты странная, что можешь завалиться спать, не сняв носки.

– Это было один раз, и я очень устала, – пытаюсь я тут же оправдаться. – А тебя-то что в ней отпугивает? Она же в целом миролюбивая и даже услужливая.

– Не нравится мне, как она на нашего Рика смотрит, – бормочет Флоренс и прыгает на стол.

Лисица принимается с азартом смахивать хвостом всё, что под него попадается. Я еле успеваю подставить коробки, чтобы хоть как-то уберечь многочисленные методички и планшетки Кери.

– Вот, готово, – гордо произносит Фло, явно довольная тем, что натворил её хвост.

– Да Кери инфаркт хватит, когда она этот бедлам увидит.

Я хватаюсь за голову, разглядывая бедлам, учинённый рыжей бестией. Всё лежит вповалку, не отсортировано и, кажется, несколько планшеток всё же разбились. Да даже у меня от этого начинается нервный тик.

– Ты просила помочь, я помогла, – обижается на меня Флоренс и, спрыгнув на пол, удаляется на выход с гордо покачивающимся хвостом.

– Я просила помочь, а не призывать лисий Армагеддон! – с упрёком говорю ей вслед.

И только потом вспоминаю, что вообще-то она сама вызвалась помочь. Грудь распирает от чувства справедливого негодования, но мне остаётся только гневно хватать воздух ртом. Вновь вступать с ней в перепалку – это тратить время попусту.

Эта прохвостка всё равно переложит ответственность на кого-нибудь другого!

– Вы всё? – проводив взглядом рыжую фигурку, в дверной проём заглядывает Рик. – Вещи ребят уже на тележке.

– Ага, – переключаюсь на командира и развожу руками, показывая свою готовность. – Мне тут немного помогли решить проблему со временем.

Я киваю в сторону собранных коробок. Вдвоём с Риком мы быстро их запаковываем и грузим на транспортную платформу.

Покидаем дом в тишине, но сейчас она уютная. Не сравнить с тем напряжённым молчанием, что висело между нами после встречи с Раманюк. Правду говорят, совместный труд сближает.

Фло и Коготь бегут поодаль от нас, играя друг с другом в прятки-догонялки. Причём первую часть игры выполняет лиса, а вот вторую – грифон. И не удивительно, поди спрячь такую пернатую махину. В лучах закатного солнца то и дело вспыхивает то шёрстка Фло, то перья Когтя. И я сама не замечаю, как начинаю улыбаться. Искренне и широко. И хотя длится это состояние недолго, но оно успевает зародить внутри чувство привязанности к этому миру. Я смотрю на беготню пиримов, а подспудно думаю, что буду скучать по ним. Когда вернусь домой. Я же вернусь? Другого и быть не может.